— Знаю. Но, поверь, это тебе ничего не даст.

— Я не прошу рассказывать все. Нужны детали — пусть они покажутся неважными, но могут натолкнуть меня на правильный путь.

— Путь к чему?

— Скорее всего, к Эксману. Начальник штаба многим не по зубам, даже мне. Мелочь вроде Лесли ему не угроза, но такой, как Стил, вполне может вести с ним игру на равных.

— Ты посвящен в их тайные дела?

— Очень поверхностно. В этом и загвоздка. Так что ты можешь рассказать о Стиле?

— Да не знаю я ничего полезного! — запротестовал майор.

Майкл нетерпеливо вздохнул. Он не хотел сознаваться, что его любопытством руководила не столько жажда правды, сколько старое соперничество. Майкл и Стил не были врагами в полном смысле слова, но показная насмешливость не раз доводила генерала О'Хара до ручки. Инцидент в баре стал последней каплей: если Стила забавляло приставлять к чужому виску револьвер, то Майкл не желал, чтобы его храбрость проверяли таким способом.

— Что сказать… — бросил Джонсон, наблюдая, как клумбу обносят заградительной лентой. — Вряд ли я знаю что-то такое, чего бы ты не знал. Хотя… не знаю, заметил ли ты…

— Что?

— У меня создалось впечатление, — произнес Джонсон, сбившись на заговорщический шепот, — что Стил почти ничего не ест.

— Именно это я и хотел узнать.

— Нет, я серьезно! Посуди сам: когда полковник… черт, забыл фамилию… предложил высоким гостям, которые наблюдали за учениями, попробовать заманчивый кремовый торт, Стил выглядел так, словно его заставляют есть паленую резину… а на дружеский вопрос, что с ним такое, ответил, что человеку его образа жизни питание уже не к чему.

— Ты это слышал не от Хьюза?

— Не веришь? А зря.

— Может, Стил не любит сладкое.

— Ты сам когда его в последний раз видел за обедом?

— Смотрите, майор, — пригрозил Майкл, которого позабавили все эти домыслы. — Такими темпами вы скоро начнете рассказывать всем про прелестных марсианок…

— Чушь какая, — мрачно отозвался Джонсон. — Все знают, что на Марсе никакой жизни нет.

— Откуда такая уверенность?

— Ты у меня спрашиваешь, космический летчик? — парировал Джонсон и, довольный своим выпадом, умолк.

У взлетной полосы было спокойно и безлюдно. Единственным, кого заметил Майкл, был одинокий солдат, беседовавший сам с собой.

— Это кто? Сын Хьюза? — спросил Джонсон.

— Не совсем. Это Дэним, мой бывший напарник.

— …я же вам объясняю: обманный маневр! Они спустились и мы нашли их следы! — рассказывал солдат, прижимая "сенсор" к виску.

— А ну-ка, рядовой, — грозно заявил Майкл, — потрудитесь объяснить этот ваш цирк!

Портативный шокер на ладони Дэнима сверкнул рубиновой искрой. Секундой позже у Майкла онемела кисть правой руки, которой он рефлекторно отбил удар.

— Майкл… черт… прости, я не заметил… — ошарашено произнес его бывший напарник.

— Ничего… я тоже хорош… — ответил Майкл, схватившись за руку. — Ты на посту… все правильно… будь здесь главком, он бы тебя похвалил…

— Если бы ваш главком знал, что творят его лучшие агенты, — ухмыльнулся Джонсон, — он вряд ли был бы рад.

— Трезвая мысль… Как долго действует шокер?

— Долго, долго… меня снабдили новой моделью…

— Вот черт… ладно, забудем… Так значит, Ронштфельд тебя все-таки не отозвал?

— Он был в бешенстве. Грозился меня разжаловать и послать к Монку, чистить пробирки… Майк, да я чуть не замерз заживо в камере морга, пока Орст с ребятами пытались уломать дежурного врача! Как я узнал потом, у них не было времени искать замену, вот меня и вернули. Война идет и с кадрами не ахти… А что Шонг? Как ты с ним справился, рассказывай.

— Шонг помер смертью храбрых. Правда, стрелял не я.

— Обидно…

— Ничего страшного. Я бы так не выстрелил. А здесь что у тебя за дела?

— Ну, — важно произнес Дэним, — здесь я исследую место разгрузки.

— Чего-чего?

— Разгрузки, Майк. Если ты думаешь, что груз перекочевал с одного корабля на другой, то сильно ошибаешься. Во-первых, в этом нет никакого смысла: оба корабля прибыли из нашего времени, а возвращаться на пятьсот лет назад просто для того, чтобы поменяться багажом, согласись, неразумно. Во-вторых, наши эксперты организовали несколько реверсивных точек, и представь себе: мы нашли следы!

— Чьи?

— А вот это вопрос посложнее. Факты сообщают, что часть груза действительно перешла с одного корабля на другой. Забываем о ней и вспоминаем о том, что вторая часть была спущена на поверхность, после чего потерялась в неизвестном направлении. Объем груза был небольшим, но то ли он был хрупким, то ли неудобным в транспортировке… короче говоря, таскали они его довольно долго, полночи где-то. Я подхожу к нашей главной проблеме: груз исчез. Его нет ни здесь, ни в радиусе пары сотен километров. Ищем, Майк, ищем… а пока взгляни на это чудо…

Дэним кивнул на участкок взлетной полосы, криво очерченный мелом.

— Реверсивная точка, — сказал он.

— Что это? — вмешался Джонсон.

— Приглядись внимательнее. Сложно, конечно, для новичка… да что там, все мы пятьсот лет назад были такими…

В центре очерченного круга творились странные вещи. Грубый разрыв в пространстве открывал вид на кусочек земли, живший событиями позапрошлой ночи. Маленькое зеркальце, лежавшее у границы прошлого и настоящего, отражало звездный небосвод.

— Мы сделали с десяток таких "точек", — сказал Дэним. — Видно немного… зато с той стороны мы незаметны… Людей у них было не больше пятнадцати. Они куда-то уходили, потом возвращались, и так несколько раз. Кроме твоего Запредельного, в эпохе нет никого, кто мог бы пользоваться целым грузовым кораблем…

— Если вы можете открывать межвременные тоннели, — заметил Джонсон, — тогда почему бы вам не вернуться на два дня назад и не увидеть все воочию?

Майкл и Дэним переглянулись с едва заметными улыбками.

— Перемещения во времени — штука хитрая и непростая, — пояснил Дэним. — Вся история, вплоть до нашего с Майком настоящего, разделена на участки — эпохи. У каждой из них есть верхняя и нижняя граница. Каждый "солдат" работает на своем участке. Если доживет до его завершения, то его отзывают, и в дело вступает другой. Мы с Майком раньше работали под самую завязку Черной эры, а потом нас перебросили сюда. Почему? В рамках своего участка "солдат" не может перемещаться в прошлое. Даже без умных теорий ясно, что встречать самого себя по десять раз на дню слегка абсурдно. Чтобы этого избежать, все тоннели в прошлое "привязываются" к тому моменту, в котором сейчас находится "солдат времени". Он становится такой себе точкой отчета для всех прибывающих и отбывающих.

— Но разве тоннель нельзя открыть произвольно?

— За этим следят, — многозначительно заметил Дэним. — Увы, но и здесь мы не сами себе хозяева. Правильно, впрочем. Ты ведь видел Шонга, да? Представь, что могли бы натворить такие, как он, если бы правила игры не втиснули нас всех в жесткие рамки. Штука в том, что от первых высших, которые развили в себе способность перемещаться сквозь время, нам осталась только технология, но не теория. Есть одно приемлимое объяснение этих правил — оно гласит, что наша Вселенная в каждый минимальный отрезок времени равна сама себе. Представляешь, что произойдет, если в какую-нибудь секунду ее существования окажется, что где-то находятся два совершенно одинаковых Майкла? В равенстве появится лишняя переменная, и уравнять его части будет уже невозможно. Два наилучших выхода не "перегрузить" нашу милую Реальность — существовать во всех временных отрезках одновременно и "скользить" вдоль собственных сознания-материи… либо существовать именно там, где находишься, то есть "извлекать" себя из прошлого и перемещаться во времени так, как ты ходишь по Земле: если ты был где-нибудь, а потом оттуда ушел, тебя там уже нет. Первая техника доступна только высшим. Как ей пользоваться, я не знаю. Знал бы, здесь бы не работал.

Картинно вздохнув, Дэним вытащил блокнот и принялся переворачивать страницы. Корявые строчки, выведенные тем, кто не привык писать вручную, исчезали и появлялись на пожелтевшей бумаге, пока по ним скользил его взгляд.