Там, где камень упал, к небу взвились десятки столбов раскаленного пара и кипятка и вздыбились яростные скалы, подпирая небесную твердь.

 - Что это — водопровод перебили? — умудрился улыбнуться — хоть и кривовато — прикушенными губами Агафон, когда все снова остановилось и замерло.

 - Что… это… было?.. — вторил ему дед Зимарь, чихая через слово то ли от простуды, то ли от поднявшейся в воздух потревоженной степной пыли.

 - Пойдем, посмотрим, — предложил Иванушка, осторожно поднимаясь на ноги и оглядываясь по сторонам. — Но, мне кажется, что это сработал камень демонов. Ты не помнишь, у них землетрясение было?

 - Камень?.. — растеряно замер на полпути к вертикальности чародей. — Но ведь мурза бросал его… и другой… и ничего не случилось…

 - Так ведь ты ж сам сказал, внучек, что в том мурзе волшебства — как в быке молока, — просипел дед Зимарь.

 - Как решета в воде, — автоматически поправил маг и напряженно уставился на собственную переносицу. — Так значит… значит… значит… Значит, чтобы камень сработал, тот, кто кидает его, должен иметь волшебный дар?..

 - А у мурзы его не было, — подытожил старик.

 - Так значит, мы все–таки можем их использовать против Костея?! — медленно расплылся в счастливой улыбке Иван.

 - МЫ можем, — уточнил Агафон. — В смысле, я.

 - Замечательно! — хлопнул его по плечу лукоморец, чем нарушил свежеобретенное хрупкое равновесие специалиста по волшебным наукам и уложил его обратно на строительный мусор под ногами. — Тогда своей властью назначаю тебя… заместителем главнокомандующего лукоморскими войсками по вопросам волшебства! На время войны, конечно, — поспешил уточнить он, перехватив просительный взгляд чародея. — После победы мы напишем от имени короны рекомендательное письмо на имя директора вашей школы с перечислениями всех твоих деяний…

 - Не надо всех, — быстро попросил Агафон.

 - Хорошо, — согласился царевич. — Тогда самых ярких.

 - И этого не надо, — покраснел маг.

 - Ну… в этом случае… самых… достойных, — нашел приемлемый для обоих вариант Иван. — И попросим восстановить тебя на курсе и вернуть тебе палочку. Кстати, зачем тебе палочка? У тебя же и так всё получается. Иногда, я хотел сказать… Почти всегда, — торопливо добавил добрый царевич.

 - Палочки выдают только студентам, — пояснил воодушевленный новыми перспективами Агафон. — Они служат фокусом для волшебной силы ученика, пока тот не научится управляться с ней самостоятельно. Но… мне она еще может пригодиться, — признал маг и смущенно улыбнулся.

 

 

 

 Чтобы увидеть результат испытаний, Иванушке, Агафону и деду Зимарю пришлось долго карабкаться на выросшие из–под земли у самого стойбища скалы, тщательно выбирая проход между красными глыбами, усеивавшими крутые склоны словно арахис — ореховый торт добросовестного кондитера.

 Умаявшись, ободрав до крови руки и порвав коленки у штанов, через час они взобрались на гребень горы, выпрямились во весь рост, и с восторгом и гордостью окинули взором с высоты орлиного полета открывшийся перед ними вид. Окончательно почувствовать себя покорителями горных вершин, чьи имена восхищенные потомки высекают на попранных ими скалах [76], им помешала только замеченная в паре десятков метров тропинка, по которой уже, в сопровождении свиты из батыров и уважаемых людей нации, поднимался Бунчук–ага.

 Но всякие мелочные эмоции были моментально отброшены прочь и позабыты, как только они бросили взгляд на долину, лежащую у них под ногами.

 Она была круглой, и больше всего напоминала дно таза, если, конечно, где–нибудь нашелся бы таз диаметром в два километра и со стенками под сотню метров. Дно ее было едва различимо из–за дыма с того места, где они стояли, но, приглядевшись, Иван с изумлением понял, что это был не дым, а пар. Он то и дело вырывался из–под земли в разных местах долины, как сквозь дырявую крышку чайника, а иногда в запотевшее небо взмывали фонтаны, струи и просто струйки воды.

 - Что это?.. — как завороженный, не отрывая глаз от необычайного зрелища, прошептал старик.

 - Гейзеры, — так же шепотом, словно боясь громко сказанным словом разрушить неведомые чары, отозвался царевич. — Такие бывают, я читал. Но очень редко. Вода эта тоже горячая, а в таких местах тепло даже зимой… Люди специально приезжают к гейзерам даже из самых дальних далей, чтобы попросить у них здоровья…

 - Это такой вид магии? — оживился чародей. Во всем, что касалось волшебства, он считал себя докой [77].

 - Наверное, — пожал плечами Иван. — Туалатин и Конро об этом, наверняка, могли бы много рассказать… Но единственное, что я знаю, так это то, что такие места, как правило, находятся вдали от городов и деревень, и поэтому поездки туда сопряжены с опасностями и неудобствами, которые, часто, вместо того, чтобы поправить здоровье больного, просто сводят его в могилу. Жаль, что нам придется покинуть это чудесное место так скоро!..

 В двух шагах слева от них замер, превратившись в слух, Бунчук–ага.

 Превратиться во что–нибудь более вредоносное для путешественников ему и его эскорту мешал десяток головорезов в черном за их спиной.

 Бросив прощальный взгляд на гейзеры, Иванушка повернулся к мурзе и сухо поклонился ему.

 - Спасибо за гостеприимство сказать вам не могу, извиниться за учиненный разгром — не хочу, но за лошадей мы благодарны. Советую вам и вашим людям бросить работорговлю и придумать себе занятие, достойное истинных батыров, сынов ваших степей, Бунчук–ага. Прощайте.

 - Прощай, Ивана Лукоморская, — отвесил вдруг ответный поклон удивленному царевичу мурза. — Моя обязательно будет искать такой занятий. Торговать человек — плохо… Моя это всегда знать… Правда…

 Царевич посветлел лицом.

 - Правда? — улыбнулся он. — Я буду за вас рад!

 - А с чего это ты, ни с того, ни с его, передумал? — подозрительно смерил колючим взглядом предводителя кочевников Агафон и демонстративно скрестил руки на груди — воплощенное недоверие. — Хитришь, наверное?

 - Это… из–за насекомый такой… — беспомощно и виновато взмахнул руками мурза и стыдливо отвел взгляд.

 - Насекомых?!.. — изумленно вытаращил глаза Иван, позабыв на мгновение про все другие чувства.

 - Д–да… — кивнул Бунчук–ага.

 - Из–за блох, что ли? — неуверенно подсказал дед Зимарь.

 - Не–а, — замотал головой кочевник.

 - Тараканы? — предположил заинтригованный Агафон.

 - Не…Это эти… э–э–э…

 - Жуки? — осенило Ивана.

 - Нет, эти, летающие…

 - Бабочки?

 - Пчелы?

 - Мухи?

 - Точно!!! — обрадовался и закивал мурза, — Мухи, мухи!

 - ???!!!

 - Мухи совести!..

 - Ну, мы так сразу и подумали, — только и смог заявить дед Зимарь.

 Остальные, включая умрунов, молча развели руками.

 Проводив задумчивым взглядом быстро удаляющееся на север облако пыли, Бунчук–ага повернулся к своим подданным и понял руку, давая знак, что будет говорить.

 Все мгновенно замолкли.

 - Моя подумать и решить, — мерным, скрипучим голосом начал он свою программную речь. — Конь мало, человек мало, кочевать далеко, опасно, однако. Поэтому с сегодня день наша наций начать новый жизнь. Чужак сама будет приходить к кочевник и приносить свой таньга. Смотреть сюда, однако.

 И он поднял и растянул в руках шкуру белой лошади, на которой огромными красными буквами было написано, и зачитал вслух с выражением:

 

 

ВОЛШЕБНЫЕ ГОРЯЧИЕ ИСТОЧНИКИ ДОЛИНЫ ГЕЙЗЕРОВ ПОДАРЯТ ВАМ ЗДОРОВЬЕ, МОЛОДОСТЬ, КРАСОТУ И ДОЛГОЛЕТИЕ ЗА РАЗУМНУЮ ПЛАТУ.

ВАМ НЕ НАДО ЕХАТЬ НА КРАЙ СВЕТА, ПОДВЕРГАТЬСЯ НЕИЗВЕДАННЫМ ОПАСНОСТЯМ ДАЛЬНЕЙ ДОРОГИ И ОТСУТСТВИЯ ЦИВИЛИЗОВАННОГО СЕРВИСА. ВСЕМ, ЧЕМ ОДАРИЛИ НАС ДОБРЫЕ ДУХИ СТЕПЕЙ,

МЫ ГОТОВЫ ЩЕДРО ПОДЕЛИТЬСЯ С ВАМИ.

ЖДЕМ ВАС НА НАШИХ ВОДАХ КАЖДЫЙ ДЕНЬ, БЕЗ ВЫХОДНЫХ И ПЕРЕРЫВОВ НА ОБЕД.