- Вяз, иди с ними, покажи музыкантам, где Звездная площадка — они там будут играть.

 - Слушаюсь, господин начальник караула! — вытянулся и щелкнул каблуками длинный стражник.

 - И помните, ребятишки: такой шанс не всем выпадает — сыграть на королевском дне рожденья! Его величество захотел сделать своему деду на столетие сюрприз в вашем лице, чтобы тот вспомнил свою пастушескую молодость. Если старику понравится — король осыплет вас деньгами, глазом не моргнет. А если нет — лично шкуру спустит. Пока, говорят, ему еще ничего по нраву не пришлось, и его величество ходит как туча, так что вы уж постарайтесь, — сказал по–отечески напутственное слово старый капрал и похлопал по плечу старшего.

 - Постараемся, господин начальник караула!

 - Специально самого лучшего солиста со стороны наняли и втору — такие деньжищи раз в жизни приходят, не выпускать же из рук!

 - Ну, кончай болтать!

 - Бегом, бегом!..

 - Но я… — не оставлял попыток прояснить истинное состояние вещей Иванушка, но Агафон, которому, как видно, пришла в голову другая идея, получше, вдруг быстро сунул губы в Иваново ухо и горячо зашептал:

 - Тише! Мы с музыкантами пройдем, а там улизнем и отыщем короля!

 - Но мы же…

 - По–другому тебя никто не пустит, пойми же ты!..

 И царевич вздохнув, понял.

 - Только мы перед ними потом извинимся, что так получилось…

 - Куда без этого! — фыркнул чародей.

 Иванушка принял его издевку за согласие и кивнул.

 Ворота перед оркестром распахнулись, музыканты ухватили покрепче свои инструменты и нашедшихся в последнюю минуту солиста и втору и припустили чуть не вприпрыжку сначала по дороге, а потом — по дорожкам между клумб и газонов вслед за размашисто шагающим долговязым стражником.

 Метров через десять к ним присоединились еще двое.

 - Агафон! — шепнул Иван, скосив глаза в сторону волшебника.

 - Что? Бежим?

 - Нет, куда тут! Они с нас глаз не спускают! Я просто хотел тебя спросить, что такое «втора»?

 - Втора? Это субстанция такая алхимическая. Из одной группы с хлорой, бромой, йодой и астатой. Мы проходили. А что?

 - Они, — царевич украдкой кивнул в сторону музыкантов, — что–то про нее говорили. Что она у них одна. О чем это они?

 - Не знаю, — пожал начинающим неметь под весом трубы плечом маг. — Послышалось, наверное…

 - Агафон!.. — не прошли они и трех метров, как Иванушка снова обратился к другу нервным шепотом.

 - Что? Бежим?

 - Да нет… Пока что–то у нас не бежится… Стража на нас так таращится, словно на нас что–то написано…

 - Неприличное, — добавил про себя маг.

 - …Я спрашиваю, ты когда–нибудь играл на трубе?

 - Это не труба, а горный рог, я слышал, как стражники его так назвали, когда мы уже проходили, — уточнил чародей.

 - Замечательно, — кивнул царевич. — Ты когда–нибудь играл на горном роге?

 - Нет, — мотнул головой тот. — Но я видел, как у нас в деревне Степка–пастух играл на своей дудочке. У него точно такая же, только раз в тридцать меньше, прямая, как палка и с дырочками. Не думаю, что это особенно сложно. Принцип–то ведь одинаковый. Дуй сильнее, да на дырки нажимай…

 - И все? — недоверчиво уточнил Иван, и на озабоченном лице его как демоны сомнения, заплясали отблески разноцветных фейерверков.

 - Да откуда я–то знаю? — вытаращил глаза маг. — И какая тебе разница? Ты что, играть на нем собрался?

 - Да нет…

 - И чего они на нас так смотрят… Слушай, может, они тебя уже видели, когда ты в первый раз зайти пытался?

 - Да нет, я тех запомнил, а эти незнакомые. Караул, кажется, сменился.

 - Повезло… И с этими дударями повезло, как по маслу прокатило. Ловко ты сориентировался, — кинул Агафон быстрый довольный взгляд на царевича и был удивлен, увидев его страдальческую гримасу:

 - А все же нехорошо как–то все получилось, а, Агафон!.. Они должны были дождаться настоящих музыкантов! Из них ведь один солист! Что они будут делать без него?

 - Какое твое дело? Ты должен найти короля и успеть сказать ему хоть пару слов перед тем, как тебя, а вместе с тобой и меня бросят в тюрьму!

 - Ты прав… Но все равно по–глупому вышло… Надо было прорубать ограду…

 - Вернись, — посоветовал маг и, не дожидаясь ответа, уточнил: — Так когда мы все–таки бежим? По твоему сигналу?

 Иван кивнул.

 - Сразу, как только они отворачиваются — ну отвернутся же они хоть когда–нибудь! — мы незаметно…

 Где–то невдалеке грохнуло, ухнуло, стукнуло, затрещало, и по черному небу рассыпались радужные звезды ослепительных фейерверков. Завизжали вдалеке довольные дамы, зааплодировали мужчины, музыканты, не останавливаясь, задрали головы и заулыбались.

 - Бежим! — прошипел чародей, но тут же натолкнулся взглядом на пресытившегося подобными развлечениями Вяза и парочку его бдительных сослуживцев, искоса разглядывающих их причудливые инструменты, и поспешил опустить глаза.

 - К–кабуч–ча… Это они не на нас, а на эти дудки смотрят, оказывается!..

 - Может, мы их бросим, и дадим им возможность рассмотреть их получше, пока мы все–таки отсюда…

 - Ну, наконец–то!

 - Вот и они!

 - Прибыли!

 - Быстрее становитесь на горы!

 - Куда?..

 - Туда!!!

 Друзья окинули отчаянным взглядом то место, в которое ткнул жезлом разряженный, как клоун на именинах, встретивший их в конечном пункте их следования главный распорядитель.

 Перед ними расстилалась обширная платформа из серого с искрами камня, с двух сторон огороженная резной мраморной балюстрадой. С одного конца на ней сгрудились мягкие, обтянутые тонкой белой кожей кресла. С другого — величественно возвышались метров на пять красные скалы из настоящего камня, которого они достаточно навидались за время своего тура по окрестным горам. В нескольких местах на крутых склонах были прибиты чучела баранов со стеклянными глазами и плотоядно раскрытыми алыми ртами.

 - Располагайтесь, быстро, быстро! — шипел рассерженным гусем на них главный распорядитель. — Там сзади лестницы, восемь площадок, по одной на музыканта!

 Иванушка хотел указать сухопарому измученному человечку на явное несоответствие количества музыкантов и количества площадок и благородно предложить постоять в стороне, пока их товарищи будут зарабатывать сказочный гонорар своим искусством, но волшебник уже тянул его за руку, увлекая за собой под прикрытие гор…

 Старший недовольно оглянулся и зарычал:

 - А вы это куда собрались? Солист и второй рог стоят впереди!

 - Мы сейчас вернемся…

 - Раньше надо было думать! — понял их по–своему старший. — А теперь идите, становитесь на место и терпите!

 - Вот здесь, рядом с собакой, — показал на подножие гор, огороженное невысоким бронзовым заборчиком с проплешинами патины [40]. Рядом с ним лежал небрежно свернутый тюк нечесаной белой овчины, призванный, как понял Иванушка, изображать спящего верного друга пастуха.

 Пока они занимали позиции плечом к плечу перед псевдонеприступной кирпичного цвета стеной, как приговоренные к расстрелу и лишенные последнего слова, и освобождали из чехлов рога, стражники, трое распорядителей и несколько прибившихся раньше времени придворных не спускали с них и их инструментов любопытных глаз.

 Бежать было некуда.

 И некогда.

 Из глубины сада, по выложенным голубым мрамором дорожке, к их площадке приближались основные силы приглашенных на юбилей старого Дуба Первого, легендарного основателя династии, во главе с самим виновником торжества, с почтением ведомым под руку заботливым, предвкушающим приятный сюрприз внуком.

 Собравшись с моральными и прочими силами для встречи надвигающейся катастрофы, Иван набрал полную грудь воздуха и попробовал тихонько подуть в свой рог.

 Ничего не получилось.

 Он скосил глаза на Агафона, пытающегося в это время проделать то же самое.

 После первой неудачи чародей осмотрел свой метровый рог еще раз, обнаружил на расстоянии вытянутой руки три отверстия и экспериментально позакрывал их пальцами. Потом собрался с духом, зажмурился и дунул сильней, еще сильнее, потом изо всех сил, из самых потаенных уголков легких, мучительно–медленно — и инструмент внезапно издал сдавленный хрип, как будто кого–то душили подушкой, хрюкнул, взвизгнул и замолк.