Руки, плечи, талию королевы обвивал огонь, похожий на стебли плюща, он беспрестанно размножался, расстилался… прогрессировал, увеличивая ее страдание.

Ядовитый плющ — огонь…

Как насчет прополки?..

Саб-Зиро осторожно провел пальцем вдоль извилистых "оков", и ростки, пронзительно шипя, отваливались от зомбированной королевы. Это было так восхитительно легко — ведь огонь гас от легчайшего его прикосновения, вскидывая мышинные лапки кверху, так упоительно, что Саб-Зиро тихо хихикнул.

По крайней мере, кто-то не недоволен его Стихией. Синдел… и Реин.

А он — сдержал слово Чести.

Когда последний виток пламени погас, взгляд королевы стал осмысленным, и сама внешность — не настолько мертвой.

— Все хорошо, — шепнул ей Саб-Зиро. Вернее, громко сказал, но это звучало как шепот в грохоте поединка Лю и Императора.

Внезапно воцарилась тишина.

(что… уже все… и кто победил?)

Вместо ответа на сей животрепещущий вопрос, Саб-Зиро разглядел что-то ассоциирующееся со звездой… но — извращенной, колючей и…

Зеленой.

Как хохот Шэнг-Цунга, как Таро Шиннока…

Как глаза Шао Канна…

Звезда вклинилась в него, детонируя. Кровь распустилась бесчисленными цветками-фонтанами, неожиданно весело и пестро.

Саб-Зиро упал у ног спасенной им Синдел.

(я умер… не страшно… я ведь выполнил обещание)

— Нет! — в который раз закричал Лю Кэнг.

(еще… еще один труп — только, зачем? Зачем…?)

— ХА-ХА! — засмеялся Шао Канн. — ТВОЙ ПРИЯТЕЛЬ — ИДИОТ. Я ГОТОВИЛ СЮРПРИЗ НАПОСЛЕДОК, НО ОН САМ ОПЕРЕДИЛ СОБЫТИЯ. СИНДЕЛ!

Лю зачарованно наблюдал за эденийской королевой — теперь свободной… и опасной.

(Сабби, ты придурок… черт, зачем — ты — освободил — ее?! Она чуть не угрохала всех в Эдении, она…)

(нет!)

Придурок или нет, Саб-Зиро был мертв. А Синдел — жива, либо псевдожива, но роли то не играло. Она шагнула ближе к Императору.

— ИСПОЛНИ ТВОЮ ПЕСНЬ, СИНДЕЛ, — приказал Император.

(нет… нет…)

Остановить!

Лю метнулся к Шао Канну, истерзанным, больным рывком отчаяния — чтобы в последнюю секунду предотвратить неизбежное… пускай, все его союзники мертвы, он справится, он — Финголфин и светлый герой, палладин добра… пускай он умрет тоже, но прежде — уничтожит зло…

Кувалда отшвырнула Лю к стенке. Он сполз вдоль нее — гладкой, яхонтовой — и такой твердой. Раскрошенные кости кололи его мириадами созвездий

(зеленых)

но хуже всего было осознание поражения.

(когда последний умрет… последний — это я…)

Шао Канн хохотал. Он повторял пророчество — наверное, десятки раз, но меркнущее сознание Лю не регистрировало ничего.

— ИСПОЛНИ ПЕСНЬ, СИНДЕЛ, — заключил Император — теперь единовластный правитель всех миров.

И Синдел закричала.

(все кончено-все…)

Ультразвук — дежа-вю эденийского апокалипсиса — воцарился в Башне Шао Канна. Синдел кричала…

…но Император свирепел…

Лежащий в полуобмороке Лю внезапно ощутил, что его сердце стремится вырваться из груди. Песнь Синдел — тревожная, раздирающая в клочья — несомненно была оружием…

Но сегодня — призывом.

На какой нельзя не откликнуться.

— ЗАМОЛЧИ! — попытался переорать жену Шао Канн. Бесполезно.

Да и поздно, ибо тот, кого звала — явился.

Темные плиты заверелись воронкой, и свежие прохладные капли воды расплескались забавными лужицами.

— РЕИН! МОЙ ГЕНЕРАЛ?! — ошарашенно выговорил Император.

— Да, Шао Канн. Я — был твоим слугой, но я больше не на твоей стороне. Ты заставил меня убить — против моей воли, и я запомнил. Ты забрал себе Синдел — мою Синдел, и ты пытал ее… я — не — прощу, Шао Канн!..

— ТОГДА ТЫ УМРЕШЬ!

Сгусток зеленой плазмы разлился по фиолетовому костюму Реина, не причиняя ему никакого вреда.

Реин снял маску.

Если бы Саб-Зиро сумел увидеть его в данный момент, он бы несказанно изумился. Вечно затравленное детское выражение бесследно испарилось, ныне это был древний и мудрый воин. Но что-то — запредельное, неназываемое — присоединилось к нему, и сейчас он — конгломерат божественных энергий.

Тьма и Свет…

Словно Лю и Саб-Зиро одолжили ему собственную внутреннюю силу — ту, что силился поглотить Шэнг-Цунг.

И Шао Канн понял это.

— УБИРАЙСЯ! УБИРАЙСЯ! — судорожно взвыл он.

Вместо ответа Реин воздел тонкие, гибкие руки с запястьями, изукрашенными татуировками — рунами Воды.

…Водопад низвергся на Императора — точно с горы самих Богов — холодный и обжигающий, кусучий и всепроникающий…

Вода — спокойная Стихия. Если ее не злить.

Под ногами Шао Канна раззявилась воронка, и всемогущий водопад — Свет и Тьма, Огонь и Лед… плюс сотни тысяч загубленных Императором жизней — повергали его в бездну.

Молот с грохотом полетел вниз.

— НЕ-Е-ЕТ! — Шао Канн цеплялся за кромку пола… омерзительная вода затекала в легкие, в уши и глаза, морской солью ела свежие раны, и шептала, шептала… обо всех жестокостях и убийствах, о зараженных мирах и отравленных душах, о померкнувших звездах и завядших цветах…

И ногти Императора соскальзывали.

— А теперь ты падаешь, — сказал Реин.

Лю очнулся от прикосновения влажной ладони.

— Я… я жив? — он замотал головой. — А где Шао Канн?..

Юноша-эдениец, смутно знакомый, обнимал за талию вполне ожившую Синдел. Именно его мокрая ладонь привела в чувство Чемпиона.

— С ним покончено, — сообщил он. — Вставай.

Синдел отстранилась от нежных объятий фиолетового ниндзя, побежала к Саб-Зиро.

— Не надо, — хмуро произнес Лю. — Он умер…

— Нет, — ответила Синдел. — Он жив.

— Великолепно, Синдел, — улыбнулся королеве эдениец. — Сейчас мы приведем его в себя… должен же я поблагодарить за твое спасение, правда?

— Эй, ребята, а что случилось с Императором? — настаивал Лю. Саб-Зиро, тем временем, уже очухался — не без магии Синдел. Каким-то образом, он совершенно четко представлял, что случилось. Пошатываясь, он встал, поклонился Реину… и рассмеялся, потому что эдениец в точности сымитировал его жест.

— Спасибо тебе за Синдел, — сказал Реин.

— А тебе — за то, что отправил Императора в ад! — ответил Саб-Зиро.

— Чего-о?! — изумленно поскреб затылок Чемпион. — Кто — он?!

— Ну… в общем, пожалуй, — скромно потупился Реин, на его детской физиономии заметно проступил румянец. Синдел хихикнула.

— Здорово… здорово, — Лю пустился бы в пляс, но вывихнутая в бою нога мешала. — Мы победили, да?..

— Да, — Саб-Зиро прислонился к стене. Ожоги от зеленой Канновской дряни и гул в ушах немного портили впечатление от победы… но все равно, он был ужасно доволен.

Мы — в конце Пути. И мы — победители!..

— Намек понят, Лю, — подмигнул он. Реин и Синдел недоумевающе переглянулись.

Саб-Зиро выдержал эффектную паузу… а потом произнес что-то на самому не вполне понятном языке — похожем на шорох падающего снега…

…и прямо из пустоты спроецировались создания, настолько прекрасные и чуждые в мрачной Башне Шао Канна, что Синдел захотелось, чтобы миг сей длился вечно — любоваться и любоваться на хрупких, выточенных из снежинок, существ с льдистым мерцанием звезд в глазах, с крыльями — вьюгой…

— Хэлгеайни… — вспомнила полузабытое имя королева.

А на руках старший из Духов Льда держал ее дочь — Китану, весело махающую кому-то.

И Синдел кольнула крохотная булавочка ревности, ибо Китана приветствовала не мать, а смертного с Земли…

— Ох, Лю, ты ужасно выглядишь, — обеспокоенно высказала Китана, бросаясь, впрочем, на шею ее избраннику.

— Неважно… все уже позади, — философски изрек тот.

Все позади… И все будет хорошо.

(да, только я опять — "пятый лишний"… черт, Реин с Синдел, Лю с Китаной, а мне — одиночество…)

— Пошли, ребята, — чуточку обиженно — но обида была светлой, скорее шуточной, чем подлинной, сказал Саб-Зиро его ледяной "армии".

Но те почему-то оборвали бесконечную — ныне радостную — песнь.