Потому что где-то поблизости, на одной из крыш, засел снайпер, Алваро точно это знает, он есть, он уже выцелил мишень, и до выстрела остались доли секунды, а Паулу даже нельзя швырнуть на землю, чтобы сломать линию, проведенную между ней и дулом винтовки, и остается сделать шаг вперед, и развернуться спиной...
В позвоночник впивается жало громадного шершня, но нужно стоять, нужно вцепиться пальцами в лямки сарафана Паулы, и тянуть ее вниз, осторожно, не толкать, и не упасть самому, потому что объясняли же, что промазав, снайпер может выстрелить еще раз, и только потом начнет отходить, и пока не прозвучал второй выстрел, нужно - стоять... и радоваться, что женщина ему по плечо, что ее можно попросту закрыть собой.
И не давать развернуться.
Книготорговец орет, девчонки орут, и даже парень с радиолой орет, перекрывая веселую народную песню, гарью несет нестерпимо, долговязый распахивает кейс, сильное женское тело вырывается из рук, а в спине застряло острое жало, и только бы дождаться второго выстрела, а потом уже можно и падать...
Не больно даже, только горячо и почему-то зудит, может, и вправду оса укусила, развернуться бы, да посмотреть...
Второго выстрела все нет.
- Извините, - вежливо говорит Алваро. - В Ломаду я поехать не смогу...
Джастина
Усиленные меры безопасности по меркам корпорации "Сфорца С.В." у нормальных людей называются тюремным заключением. Строгий режим, для особо опасных преступников. Джастина злится, Джастине скучно сидеть в гостинице на территории корпорации без возможности высунуть нос наружу. Работать можно - удаленный доступ к серверу настроили еще с утра в субботу. Выходных не получилось. Вместо этого пришлось беседовать с толпой сотрудников службы безопасности корпорации, потом объясняться с Европой, писать целую кучу отчетов, составлять фоторобот, и так далее, далее, далее...
Больше всего Джастина разозлилась на Франческо, отдавшего ее на растерзание своей своре. После увлекательной поездки в коттедж на море больше всего хотелось принять душ и выспаться, но ее мучили до самого утра: с чего-то решили, что Джастина забудет важные подробности. Наконец, отпустили - и не успела она проснуться, как отреагировал Совет, и отреагировал в свойственном ему духе.
Шестичасовая видеоконференция больше всего походила на допрос. Точнее, на суд. Наличествовал прокурор - заместитель председателя комитета безопасности собственной персоной, наличествовал адвокат - референт Габриэлы, а в роли подсудимой выступала почему-то Джастина. Как будто она кого-то похитила, а не ее.
Наконец Грозный Ричард вдоволь наклевался печени жертвы и соизволил прекратить видеоконференцию, констатировав, что Фиц-Джеральд проявила небрежность, граничащую с преступной, и это повлияет в будущем на ее карьеру. Джастина пошла пятнами; она не питала иллюзий насчет манер Личфилда, но финал довел ее до скрежета зубовного.
- Вы можете не принимать его раздражение на свой счет, - щелкнув пультом, сказал референт. - Боюсь, что в комитете сейчас творится такое, что Грозный был еще весьма сдержан...
- Я, в общем, даже понимаю. Там сейчас вирусная паранойя выведется. Питательной среды хватает... - Джастина свернулась на диванчике в переговорной, положила голову на мягкий подоконник, длинно и с удовольствием вздохнула.
Референт открыл банку энергетика, перелил напиток в высокий стакан, кинул несколько кубиков льда, вставил соломинку. Спокойно, ритмично, словно считал про себя "раз - открываем, два - льем, три - бросаем банку в урну...". Это успокаивало. Он вообще умел успокаивать, и в первую очередь - тем, что совершенно не волновался сам.
Стакан очутился на столике перед Джастиной, Максим уселся на противоположном подлокотнике дивана. Уже скинул пиджак и закатал рукава рубашки, хотя в комнате было достаточно прохладно.
- Да, удивляться нечему. - Удивляться было чему, в том числе тому, что референт перестал изображать глыбу льда, намерзшего вокруг стальных стержней. - Нам отдали, целиком, организацию, о которой в комитете до сих пор даже не слышали.
- То есть?
- Госпожа Фиц-Джеральд... разве вы до сих пор не поняли? Ваш Потрошитель никак не Хуан Алваро Васкес. - Кто? А, тот самый юный убийца-одиночка, вспомнила Джастина... - Он вовсе не надеялся на то, что его явление останется тайной. Ему это и не нужно было. Более откровенно сдать свою организацию он мог бы только одним способом: записавшись на прием к Грозному с полным пакетом документов.
- Что это за организация? - с сердца свалилась целая тонна камней, интересно, расслышал ли референт грохот... этот может, пожалуй.
- Вы, разумеется, слышали о подпольном Радужном Клубе? Настолько подпольном, что о нем слышали практически все, а комитет знает его членов поименно, а заодно и получает протоколы каждого заседания.
- Это же тусовка старых болтунов... играют они в тайную ложу, да и все.
- Это умеренное крыло. Есть и радикальное. А вас посетил представитель радикального крыла, который, надо понимать, недоволен деятельностью своих коллег. Настолько недоволен, что решил отдать их нам.
- Однако... - Джастина задумчиво грызла трубочку. - Теперь Совет растерзает любого, кто хоть пискнет против скорейшего объединения.
- Именно так, - светловолосый референт кивнул. - Плюс наверняка под шумок снесут все антипанафриканское лобби. В ближайшие десять лет антиглобализм станет равносилен признанию в сотрудничестве с радикалами Радужного Клуба.
- Как вы думаете, это единственный ренегат?
- Сейчас рано об этом говорить. Посмотрим, что произойдет за неделю на других территориях. Возможно, я делаю поспешные выводы, и все это вообще акция Совета, - Максим покачал головой. - Ну что, вы уже успокоились?
- Да, спасибо. Вы мне подкинули вкусную загадку.
- Я старался... - мальчишеская улыбка.
Шантрапа, подумала тогда Джастина, и три дня спустя она думает то же самое - ну шантрапа же, и шантрапа редкостная, чудесный мальчик, штучный товар, умеют же на берегах Белого моря такое выращивать, а чуть южнее - шлифовать, превращая в настоящее сокровище...
А возлюбленный жених - зараза, тоже редкостная, и его даже понять можно: это Джастина дает показания, а в свободное время валяется по диванам, ходит в бассейн и тренажерный зал в гостинице, не жизнь, а сказка... но Франческо разбирается с тем, во что перелинял Радужный Клуб, который сто лет никто не принимал всерьез, а выросло такое, что лучше бы в прошлом веке, когда нравы были куда круче, всех перевешали.
Это ведь с Джастиной обращались, как с гранатой в хрустальной оболочке, а троим ее спутникам показательная акция ренегата из радикального крыла Радужного Клуба стоила жизни. И это - вполне намеренно, мистеру Потрошителю нужно было подтвердить, что он представляет организацию, совершенно не стесняющуюся насилия и готовую перейти к нему в любой момент.
Три трупа и одна барышня, с которой даже пылинка не упала - хорошая демонстрация возможностей и намерений. Выразительная. Но теперь это забота Франческо, а Джастине остается выполнять приказ Грозного Ричарда, то есть, доверить заботу о своей безопасности корпорации "Сфорца С.В." и выполнять все поступающие от ее представителей указания. Представители же велели сидеть в гостинице и не создавать лишних хлопот. А так как от подъездной дорожки гостиницы до контрольного пункта на выезде - пять километров хорошо просматриваемой территории, бояться больше нечего. Ни за себя, ни тем более - за остальных.
Мероприятие носило убийственное название "Финальное совещание по инциденту Потрошителя". Если, конечно, носило в самом деле, если Максим не пошутил. Может быть, оно называлось как-то скучнее. Но в конференц-зале корпуса службы безопасности собрались все известные Джастине важные персоны корпорации, и еще пяток неизвестных. Разумеется, сам владелец; Габриэла и при ней трое; невесть зачем - де Сандовал, и еще какие-то загадочные личности, один, кажется, вообще глава производственного отдела.