Когда же, наконец, десантные планеры оказались над фортом, сквозь поднимающийся с земли туман стали видны очертания сооружений крепости. К полной неожиданности бельгийских канониров, под огнем легких зениток 9 планеров приземлились (два планера были подбиты). При этом немцы были потрясены: северная оконечность крепости, которую нападавшие рассматривали как особо защищенную часть форта, оказалась на деле макетом — куполами, сделанными из жести.

Десантники семи оставшихся самолетов в количестве 25 человек вступили в бой с гарнизоном крепости без командира: обер-лейтенант Витциг прилетел только через три часа. За несколько минут немцы заняли зенитные батареи и взорвали бронированные укрепления и тяжелые орудия крепости. Бельгийские орудия вне форта открыли по нему огонь, чем осложнили действия немцев. Даже несмотря на то, что к нападавшим прорвался на подмогу 51-й саперный батальон, битва за форт продолжалась до следующего дня. В 13:15 крепость пала. Ее комендант майор Жотран покончил с собой. Гарнизон форта, насчитывавший 1185 человек, из которых 24 офицера и 102 унтер-офицера, так до конца и не понял, что произошло на верхних этажах их крепости. С немецкой стороны потери составили 6 человек убитыми и 20 ранеными, со стороны оборонявшихся — около 200 человек……

Неожиданное применение грузовых планеров, взрывчатки нового типа, строгая секретность всего, что касалось предстоящей операции, длительные тренировки десантируемой группы — все это оправдало себя и привело к успешному проведению обеих операций по захвату крепости и мостов через канал Альберта.

Приземление транспортных планеров на бельгийскую крепость и десантирование саперов явилось первым успешным применением этого нового вида военного искусства. Это тактическое и техническое новшество приносило успех и в дальнейшем ходе войны.

Но и другие подобные операции были тоже не менее успешными. Так, 3-й батальон 1-го десантного полка немцев «перепрыгнул» через Ваалхафен и совместно с 3-м батальоном 16-го пехотного полка сумел захватить упорно обороняемый аэродром. В Роттердаме 120 немецких солдат приводнились на 12 гидросамолетах Не-59 и захватили в городе три моста.

Но, несмотря на хорошую подготовку и переодевание в форму противника, немецкие десанты на Маастрихт и Канны, а также Гаагу, Окенбург, осуществлявшиеся 22-й пехотной дивизией под командованием генерал-лейтенанта графа Шпонека, понесли серьезные потери под обстрелом нидерландских истребителей и зенитных орудий и очень быстро были рассеяны и изолированы.

Во второй половине дня 10 мая 1940 года с аэродрома Ландсберг под Аугсбургом стартовали 45 «Хейнкелей-111» 51-го полка с заданием бомбить аэродром Дижон-Лонгвиц во Франции. Часть самолетов из-за плохой видимости сбилась с курса и атаковала якобы запасную цель — аэродром под Дижоном. А в 15:59 три машины этого звена под командованием лейтенанта Зайде-ля сбросили свой смертельный груз с высоты 1500 метров сквозь грозовые облака на Фрайбург и Брайсгау. Все бомбардировщики полностью «облегчились» и быстро скрылись с места бомбометания. Результатом этой «ошибки» было 57 убитых, среди которых 22 ребенка. Так как эти три бомбардировщика, оказавшиеся вследствие навигационных ошибок над Фрайбургом, не были опознаны немецкой противовоздушной обороной как свои, то нацисты тут же приписали бомбардировку города союзникам. С тех пор геббельсовская пропаганда стала рассматривать инцидент в небе Фрайбурга как начало воздушного террора против Германии.

И еще одно событие того же дня послужило дальнейшей эскалации воздушной войны. Премьер-министр Чемберлен, принципиальный противник бомбардировок мирного населения, вынужден был уйти в отставку, и его место занял Уинстон Черчилль, который тотчас же распорядился ужесточить бомбардировки. В эту же ночь 36. самолетов атаковали немецкий Мёнхенгладбах. Среди четырех погибших от налета была и одна англичанка.

10 мая 1940 года три нидерландских экипажа, базировавшиеся на аэродроме Руигенхоек, неподалеку от Харлема, и состоявшие из бомбардировщиков «Фоккер TV», получили задание атаковать аэродром Окенбург и уничтожить находившиеся там «Юнкерсы-52». На этих самолетах были доставлены части 22-й пехотной дивизии, задачей которых было продвинуться на Гаагу и арестовать членов королевской семьи и членов правительства. Полет голландцев без всякого прикрытия истребителями напоминал скорее полет на тот свет.

Из воспоминаний лейтенанта Руйгрока: «Я почувствовал, что у меня дрожат колени, да и было отчего. Нас предупредили о мощной противовоздушной обороне города и многочисленных немецких истребителях в его окрестностях. После старта мы взяли курс на побережье, и мой пилот стал поднимать машину. Он полагал, что мы не сумеем своевременно достичь предписанной высоты 3000 метров, так как на подлете к Шевенингену у нас было только 2000 метров. Я сказал ему, что можно перевести машину в горизонтальный полет. Мы держали курс на Хоек-ван-Холланд и до сих пор не встретили ни одной вражеской машины. Вдруг среди облаков мы увидели аэродром Окенбург, на котором вдоль и поперек стояло по меньшей мере 30 «Юнкерсов-52». На втором заходе я нажал на механизм бомбометания, а затем полностью переключился на наши бортовые пушки, так как в любое время могли появиться немецкие истребители. Второй пилот в это время проверял, насколько точны попадания наших бомб. Затем на пикирующем полете мы ушли в сторону моря и на высоте 25 метров над ним двинулись в сторону Харлема».

Только в 8 часов утра, через три часа после немецкого налета на французские военно-воздушные базы, генерал Д'Асти де ла Вижери, командующий французской авиацией 1-й армии, дислоцированной на бельгийско-французской границе — главном направлении немецкого удара, — получил первый приказ из штаб-квартиры генерала Жоржа: «Ограничьте свои действия обороной и разведкой. Бомбардировки запрещены». Только после многочисленных и бурных протестов лишь в 11 часов генералу Д'Асти разрешили, наконец, нанести удар по вражеским колоннам, но «только на открытой местности».

Люфтваффе удалось с самого начала не только добиться численного превосходства в воздухе, но и господства над французской территорией. Скорость большинства французских истребителей была значительно ниже немецких Me-109, и только пятая часть истребителей типа «Девуатин-520» могла состязаться с ними.

Полковник де Барди вспоминал: «Самолеты люфтваффе пикировали на наши штабы, патрулировали дороги, бомбили перекрестки и транспортные узлы, предупреждали противника о наших подкреплениях, разрушали линии связи, мешали своевременному поступлению приказов — одним словом, дезорганизовывали все, что могли. Очень скоро наш отход стал походить на паническое бегство. Пехота стала избегать открытой местности, артиллерия была парализована: большая часть ее конной тяги была расстреляна пулеметами самолетов. Транспортные машины с солдатами всех родов войск были беспорядочно брошены в нашем тылу».

Генерал Д'Асти сообщал, что массированный французско-британский бомбардировочный налет на бронетанковые части немцев был уже давно запланирован на первую же ночь предполагаемого немецкого вторжения, а после начала войны готовился на вечер 10 мая. В нем должны были принимать участие не только все расквартированные во Франции бомбардировщики союзников, но и большая часть дислоцированных в Англии бомбардировщиков Королевских ВВС. Новые приказы генерала Жоржа сделали эту операцию невозможной.

11 мая 1940 года 9 самолетов малочисленных ВВС Бельгии вылетели с задачей бомбардировать занятые немцами мосты через канал Альберта. Но они сбились с пути, и 7 машин не вернулось с задания. В 18 часов того же дня 12 новейших французских ночных бомбардировщиков Leo-45 под прикрытием истребителей атаковали три моста западнее Маастрихта и наступавшие на Тонгре танки немцев. Но плохо организованный вылет не причинил врагу почти никакого урона. Атакующие же потеряли четыре истребителя и один бомбардировщик. На следующий день, 12 мая, британские бомбардировщики предприняли самоубийственную попытку разрушить мосты у Вроенховена и Вельдвецелта, по которым шли вперед плотные колоны немецких войск. Во время первого вылета шести устаревших штурмовых бомбардировщиков четыре было сбито. Так, машина летчика Макинтоша загорелась, как факел, но он успел не только сбросить свой груз, но и посадить машину. Экипаж был взят в плен. Еще одна машина сломалась по дороге на базу, другая вернулась, эскортируемая бомбардировщиками.