Виллу соорудили за месяц. Как народ из соседних деревень узнал, что в Варне появилась иностранка, которая большие зарплаты обещает, так и наприезжали, чтобы со стройкой девушке помочь. В итоге получилось так, что работников больше, чем занятий, и тогда Фифа принялась строить еще несколько домов, и выбрала для этого поселки, носящие названия европейских столиц.

Имена сии дали деревням еще лет сто назад ссыльные графы и князья. Но после того, как сроки уголовников закончились, почти все с радостью бросили свои населенные пункты и вернулись на историческую родину.

Когда дома достроили, всех работников Фифа наняла себе в прислуги. Так и стали бывшие алкоголики честными тружениками: кто-то на кухне готовил, кто-то сады выращивал, кто-то сусликов разводил. И концентрация пьяни в речке вскоре стала нулевой, но название Спиртовка ради истории оставить решили.

На всё готовенькое и заявился Ыть. Сказал, что он с севера. Происхождение страшного на вид существа было сомнительным, никто к нему доверия не испытывал, но почему-то понравился он доброжелательной Фифе, и взяла его дьявольская дочурка в дворецкие. Ходили слухи, что после появления этого создания, богемская дева преобразилась, завела с кем-то переписку, а через год у нее в кабинете появился розовый ковер из шкуры неизвестного животного. Любительницы сплетен кикиморы стали даже романы слагать, что их хозяйка не безразлична к таинственному воздыхателю, который днем является к ней в теле отвратительного слуги, а по ночам представал в виде прекрасного принца.

Многие после того, как Фифа пригрела у себя склизкого Ытя, бросили работу у нее, да уехали в большие города. Говорили, они там не пропадали, карьеру сделали.

Ыть изначально был маленьким костлявым недочеловеком, из кожи которого выделялась розовая слизь вроде киселя. Богемская девица потом призналась, что взяла существо к себе только потому, что он неизвестный науке вид нечисти. Про русских русалок, кикимор и леших она еще читала в книжках, а вот Ытя никогда нигде не видела. Склизкий сам не говорил, откуда он, да кто. И дьявольская дочка ночами проводила над дворецким немало опытов.

Она и слизь его розовую исследовала, и состав кожи, и мозги сканировала, – никаких результатов. Ыть был либо высокоразумным инопланетянином, либо ничего особенного из себя не представлял. Сам слизкий просил Фифу проводить эти опыты, потому что, как он говорил, не помнит почти ничего из прошлого. Так и жили на вилле в Варне хозяйка, ее верные Флоры, прислужницы из русалок и кикимор, да Ыть-дворецкий.

И вот любимая всеми богемская дева оказалась тяжело травмированной, и уехала. Служанки горевали не на шутку. А верный слизняк – больше всех.

Фифа, покидая виллу, оглянулась на стоящего у входа питомца. Ыть, прижавшись к косяку, полными слез глазами уставился на нее. Чем больше он расстраивался, тем больше кислотно-щелочной слизи стекало по его телу, отравляя все вокруг. Сопровождающая хозяйку Флора брюзгливо окинула взглядом ненавистного дворецкого, но не стала упрекать девушку в ее выборе. Таким и запомнила Фифа Ытя.

Однако он оказался вовсе не так прост и многого не поведал госпоже. И еще подумать следует, кто был хозяином – Фифа или ее слуга.

Как только розовый лимузин дьявольской дочери скрылся за горизонтом, дворецкого как подменили. Первое, что сделал уродец – взял красную мантию и, облачившись в нее, уселся на троне. Не важно, что через пять минут протирания хозяйского кресла от тела Ытя бархатная мантия в отдельных местах оказалась разъеденной слизью. Слуги Фифы с недоверием встретили подобное поведение дворецкого. Русалки забросали нечистого (в прямом смысле слова) самозванца тухлыми помидорами с личных грядок, что несказанно оскорбило его.

Леший и того больше осерчал и принялся гоняться за самозваным хозяином по дому на свою беду. Как всегда, все произошло случайно. Спасавшийся бегством Ыть залез в кладовую и забаррикадировался там.

В хранилище было темно, и ему пришлось включить газовую лампу, что стояла у двери. В отличие от Фифы, прислужник не был наделен магической силой, поэтому маленького файербольчика щелчком пальцев у него не получилось, зато припрятанные неподалеку спички, изобретение людей с первого слоя, ему очень помогли. Он принялся продвигаться вглубь кладовой.

Лампада хоть и светила, но Ыть все время спотыкался и, естественно, в один прекрасный момент свалился, уронив кучу ящиков. Когда нечистый осмотрелся, то увидел, что перед его носом валяется аккуратно отшлифованный голубой светящийся шарик. Что это такое, он, конечно же, и не подозревал. А это значит – надо разведать. Дворецкий делал это единственным образом – глотал неизвестные предметы, словно таблетки.

Шарик обжег пищевод мерзкого существа, что Ыть чуть сознание не потерял, но вскоре он почувствовал в себе странную, неведомую ранее силу. Он щелкнул пальцами, и у него получился маленький бытовой файербол. Вот так чудеса! Магия!

Радостный дворецкий выскочил из кладовой и превратил в камни всех слуг, что были в доме. Больше никто не мог противиться ему, и нечистый задумал хитрый план.

Поняв, что магия стала ему доступна, Ыть наивно решил, что сила его безгранична. Вряд ли шарик диаметром в пять сантиметров был способен научить проглотившее его существо только искры пускать и цементировать неугодных. И он испробовал. Он прочел заклинание слежения, записанное в одном из сторожевых архивов Лешего, отыскал руки Фифы и провесил туда портал, заклинание для которого он нашел в личных дневниках хозяйки. Так самозванец и очутился в комнате Дэна.

Вилла Фифы при Ыте стала выглядеть уныло. Не слышалось там ни веселого смеха русалок, ни пения кикимор, даже леший не играл на балалайке, а с кладбища не являлись некогда призванные Дэном мертвецы, чтобы преподнести занимательный урок истории дьявольской дочери. Все слуги были превращены маленьким ублюдком в каменные статуи, мертвецы предусмотрительно попросили у хозяев кладбища убежищ до поры до времени. Цветы, оставшиеся без ухода заботливых Флор и русалок, вмиг завяли, и из ваз свисали на землю желто-коричневые ошметки. Единственным живым существом в большом розовом доме был облаченный в красную дырявую мантию Ыть. Он чинно прошествовал по дому и уселся на троне, разглядывая руки Фифы в пакетике.

Он не собирался возвращать их хозяйке. У него была одна единственная мечта: стать человеком. О своем происхождении несчастный тоже не говорил, потому что боялся: а вдруг начнут над ним насмехаться?

Уродец был единственным в своем роде. Расскажи он свою подлинную историю той же Фифе, попал бы он в 'Энциклопедию существ' и стал бы знаменитостью. Но Ыть выбрал иной путь. Он не хотел стать звездой в таком мерзком обличье.

Дьявольская дочь считала, что это эмбрион, результат работы одного некроманта-неумехи. Полсотни лет назад в деревушке на речке Теча жила ведьма. Она могла излечить разные человеческие недуги. Но однажды красивая ведунья влюбилась в чёрта. Какая была любовь, многие в городе завидовали. А закончилось все тем, что она забеременела и стала терять магическую силу. Так у них, ведьм, устроено, что пока дитя вынашивают, они ворожить не могут. Все шло хорошо, но однажды приехал в областной центр некромант. Говорили, что его вызвали на судебную экспертизу по запутанному делу об убийстве в Челябурге. Но маг захворал и за день до суда чуть не умер. Скончался бы, не помоги ему наша ведьма. Она заключила договор с магом, что убьет в утробе ребенка, и тем самым к ней сила вернется, она спасет от смерти иностранца, а потом тот оживит ее недоношенное дитя. Была ведьма на пятом или шестом месяце, никто толком не знал. Маг согласился, так как другой опытной ведуньи в деревне не было. Он не верил, что провинциалка сможет спасти его.

Несмотря на все, у ведьмы удалось лечение, и некроманту пришлось отдавать долг. Маг оказался неопытным, прочел он не то заклинание, и сила, призывающая ушедшего с того света, забрала и его жизнь, и ведьмину, отдав всю их энергию маленькому окровавленному эмбриону. Говорили потом, что после ритуала в той деревне, где жила эта женщина, трехголовые дети рождаться стали, а в речке Теча завелась волосатая рыба и лягушки с кошачьими ушами.