Чувствуя неудобство перед странными (более чем!) гостями Есенина, П. уже соображал, как вести себя с ними (он ощущал, что Сергей Александрович ушел надолго, хотя сам и не мог себе ответить на вопрос, почему так подумал). Но, повернувшись к зеленоватым существам, источавшим непонятный и нисколько не знакомый ему запах, П. вдруг увидел, что... они спят! Только что на его глазах шла оживленная беседа!..

И для П., и для его внука, моего попутчика, этот момент остался загадкой. Ее мы припомним в третьей части книги.

Уже собираясь покинуть "гостеприимную" квартиру, П. хотел сделать это по-английски, но тут хлопнула, наконец, входная дверь. П. обернулся и увидел, как в комнату стремительно входит Сергей Есенин, а в руках его знаменитая трость. Вот этой-то тростью поэт и стал лупить зеленых "человечков", однако не произнося при этом ни звука. Только прерывистое дыхание говорило о том, что поэт сильно трудится, но выражение лица его было бесстрастным. П. мог бы поклясться, что никакого конфликта перед уходом Есенина между гостями и поэтом не было, следовательно, из разговора с "джентльменом" Сергей Александрович вынес решение, что битье тростью именно то, что надо делать теперь с гостями. Выглядел он не очень пьяным, да и не было это событие похоже на пьяную драку...

Человечки так заверещали и зацокали, что ушам стало больно (по словам моего попутчика). Они стали бегать вокруг стола, а Есенин - гоняться за ними. При этом на его лице были не обида или неприязнь, а... грусть!..

Проснулся третий и тоже начал бегать следом за "братьями". Так они минут пять спасались от ударов палки, а потом окончательно избегались и изверещались, один из них (трудно разобрать, кто - ведь "человечки" были одинаковыми!) - тот, что повыше росточком, - сделал жест четырехпалой рукой, и вся троица ретировалась, издавая некие звуки, напоминавшие плач. Они выскользнули в форточку! - именно это и поразило бывшего имажиниста, рассказавшего случай своему внуку. Кто они такие, откуда взялись и что все это, извините, значит, - бывшего имажиниста не поразило.

Вскоре после бегства "человечков" от Есенина ушел и П. Вот и вся история. Если бы не одна деталь... Попрощавшись, П. вышел и пошел по улице. И вдруг вспомнил, что забыл галоши! Возвратился. Ни звонить, ни стучать ему не пришлось: дверь была приоткрыта. Он протиснулся в щелку и вынес на лестницу свои галоши... Но при этом слышал, как в комнате Есенина говорил некий "металлический" голос. Его тембр не мог принадлежать человеку! - в этом и П., а значит, и его потомок были абсолютно уверены.

История имеет много продолжений. Я скажу о них. А пока - о самом событии, как я его понимаю. Прошу прощения, буду фантазировать, но иначе не разобраться.

Скорее всего, поэта посетили инопланетяне. "Человечки" очень напоминают энлонавтов, которых мы называем "серые". Ни о "тарелке", ни о небесных аномалиях П. не сказал своему внуку. Значит, самого корабля "серых" он не видел - ни когда в первый раз подходил к дому, ни когда во второй, ни когда дважды уходил от Есенина. НЛО не уничтожил память П. о событии, значит, корабля действительно не было. Возможно, пришельцы появлялись из "луча света", как это иногда происходит, по рассказам некоторой части очевидцев и жертв "контактов". Второй человек (человек в чёрном) - возможно, не тот опекавший поэта чекист, о котором сейчас принято думать в есениноведении, а... тоже энлонавт, но, извините за выражение, другого "сорта" (класса). Как видно из поведения русского гения, Есенин и сам не считал своих "собутыльников" за чертей, иначе бы не говорил об этом с юмором. Тем более что мы прекрасно осведомлены о том, как себя ведет человек в состоянии белой горячки...

Судя по тому, как спокойно и по-деловому поэт отнесся к визиту "чёрного человека", видно, что человек в белоснежной рубашке (или манишке) появлялся в его жизни не впервые.

Ну, а "битва" с "серыми", кроме комедийной, несет в себе еще две стороны толкования. Об одной я расскажу теперь, а о другой - в следующей части книги. Если вдруг я забуду это сделать, прошу читателя напомнить мне по телефону (095) 322-233-322 или какому-либо еще.

Первое толкование драки. Как вы помните, Есенин произнес загадочную для П. фразу о том, что, мол, уже "третий день, пора морды бить, а гости этого никак не понимают"...

Евгений Васильевич Курдаков, обожающий Есенина и много времени посвятивший его творчеству, как-то задался целью... ну, если не "обелить" кумира, то хотя бы объяснить его многочисленные драки и приводы в милицию, после чего поэта иногда судили. Курдаков наткнулся на странную закономерность: Сергей Есенин занимался рукоприкладством на третий день пьянки. Причем, как оказалось, в истории возлияний были исключения. Если питие заканчивалось раньше, чем на третий день, то никаких драк не было (Е. Курдаков собрал массу воспоминаний современников). "Обижал" поэт тоже не каждого: он бил только тех, кто пил с ним третий день. В истории с П. это замечательно видно. Тростью Есенин охаживал только "человечков", а П. не тронул и очень дружелюбно встретил его и говорил с ним. Но и к "человечкам" ни злобы, ни других эмоций, как видно из рассказа, Есенин тоже не испытывал. Курдаков говорит прямо: ни к кому из тех, кого бил Есенин и кто пострадал от него "на третий день", поэт плохо не относился. Да и не стал бы пить с людьми, которые ему неприятны, целых три дня! В чем дело?

Поэт Евгений Курдаков предлагает свою разгадку: Есенин следовал давней, уходящей корнями в глубочайшее прошлое традиции! В чем же она?.. Здесь не место для подобных исследований, но традиция, которую деревенский мальчик и будущий поэт впитал с детства, коротко говорит вот о чем: Первый день - праздник; Второй день - похмелье, упадок сил; Третий день - праздник (!), демонстрация восстановленных и преумноженных сил.

Вот на третий-то день в деревне и запланирована драка между собой всех тех, кто участвовал в празднике с самого начала. Это ритуал! Обиженных на него Есенин просто не понимал. Они (битые) подавали на него в суд, а он дивился: как они не понимают простого дела! - ведь положено драться на третий день... И тоже обижался. А вот загадка фразы про инопланетян не содержит после всего сказанного никакой загадки: пришельцы-то - не русские люди, а значит, в традициях ничего и понимать не должны. У Есенина уже руки чешутся, а они - ноль понятия. Вот и жаловался поэт приезжему коллеге П. на своих "чертиков".

Драка Есенина всегда была беззлобной! Потому что была традиционной. Исключения составляют, может быть, два-три случая, когда битва проходила по какому-либо поводу - к примеру, избиение подлеца...

Курдаков нашел глубочайшие языковые и фольклорные аналогии описанной традиции. Первый день - Ильин, (Илья-громовержец), второй день - день до брани (Добрыня?), а третий день - Землю ставят "на попа" (Алеша Попович не сын священника, а богатырь, перевернувший Землю!). Надо ли возвращаться к Илье? И так ясно, что в аналоги (прототипы) напрашивается первый из трех богатырей (Муромец).

К сожалению, в истории смерти Есенина подробно не разбирались уфологи, которых тогда не существовало...

В любом случае, "серым" от нашего великого поэта "в шутку" досталось "на орехи".

"Шутить" умеют не только русские. Вот одно из самых свежих сообщений из Пуэрто-Рико (сообщение ИТАР-ТАСС). Как видите, Бермудский "треугольник" действует!

96-летний пуэрториканец (имени его не называют) обнаружил, что над его домом завис НЛО. Старик мимоходом глянул на "тарелочку", хмыкнул и вошел в дом. Каково же было его удивление и возмущение, когда он обнаружил в спальне нескольких "загадочных человечков, покрытых темной блестящей кожей"! Узнаете? Те же "серые"?..

"Возмущенный такой беспардонностью, джентльмен преклонных лет принялся лупить их своей тростью, пока не выгнал из дома. Убегая, "человечки" издавали странные звуки"... Когда уфологи из Техаса пытались идентифицировать слышанные пуэрториканцем звуки, он "узнал" их в магнитной записи голосов дельфинов: