атах, но не позвонил.

Значит завтра провожаю папу. Вижу его, видимо, в после

дний раз. Мы погибнем все - это несомненно. Такие вещи, как

с папой - признаки абсолютной растерянности придержащих вла

стей....

Но что, что же я могу сделать, для него?! Не придумать

просто!...

5 сентября 41г.

Завтра батька идет к прокурору - решается его судьба. Я

бегала к Капустину- смесь унижения,пузыри со дна души и т.п.

Вот заботилась всю жизнь о Счастьи Человечества, о Род

ине и т.д., а Колька мой всегда ходил в рваных носках, на

мать кричала, никого из близких, родных и как следует не об

ласкала и не согрела, барахтаясь в собственном тщеславии...

Но за эти три дня хлопот за отца очень сблизилась (каж

ется) с Яшей Бабушкиным, с Юрой Макогоненко...."

В этот раз Ольге удалось отстоять отца и он остался в

блокадном Ленинграде со справкой от прокурора и перечеркнут

ым паспортом.

254

Очевидно, к этому времени относится,сохранившийся в бу

магах Федора Христофоровича черновик письма к Н.Н.Бурденко.

Текст на листе в линейку карандашом с обеих сторон.

"Многоуважаемый профессор дорогой Николай Нилович!

В 1914г. по окончании Юрьевского университета, медицинс

кого факультета я был призван на военную службу в качестве

врача. В 1915г.встречался с Вами в качестве врача 53-й пехо

тной дивизии г.Вильно. Во время империалистической войны был

контужен с вывихом правого плеча, который превратился в при

вычный вывих. Во время гражданской войны состоял в качестве

Главного врача санитарного поезда, все время в рядах Красной

Армии.

В 1919-20 г.в г.Балашове Саратовск.перенес сыпной тиф с

осложнениями, воспаление среднего уха и воспаление легких. В

том же 20-м году в Ростове н/Дону перенес возвратный тиф.

В 1920 г.прибыл в г.Ленинград,где был освобожден от во

енной службы и перешел в гражданскую. С 1921 г.и по сие вре

мя состоял заведующим амбулатории фабрики "Красный Ткач" по

хирургии, а последнее время главврачом амбулатории.

Ни я, ни моя семья репрессиям со стороны Советской Вла

сти за все время не подвергались (Отец мещанин г.Риги, реме

сленник, по происхождению латыш, проработал 49 лет на одной

фабрике г.Ленинграда, умер 15 лет тому назад)

2-го сентября 1941 г. мне отказано по неизвестным мне

причинам в прописке в г.Ленинграде и я подлежу высылке.

Обращаюсь к Вам, как бывшему моему учителю, товарищу по

профессии и Члену Верховного Совета за помощью т. к. считаю,

что моя должность, безпорочная служба на фабрике Красный Тк

ач, мои годы и болезненное состояние(я инвалид 3-й группы по

сердцу).....

(На отдельной бумажке, очевидно, конец письма.)

....дают на это мне полное право.

Ваш бывший ученик уважающий Вас доктор Федор Христофор

ович Берггольц. Адрес - Ленинград,правый берег Невы, 96, фа

бр.Кр.Ткач - на имя главного врача - Вашке Герог.Иваныча."

Неизвестно было ли такое письмо отправлено из блокадно

го Ленинграда в Москву, а тем более - был ли на него ответ.

Кроме этого письма Федор Христофорович писал заявление

в Горпрокуратуру о чем свидетельствует такая запись в Запис

ной книжке того времени.

"Отпеч.на маш.в Ленингр.гор.прокуратуре от вр.Б.Ф.Х.про

жив.по адресу просп.Елизарова 6/2 к.6 от 3.9.41г."

"Его вызывали ( и не сломали) еще и еще раз"

(из дневников Ольги Берггольц)

255

19.10.1941 г.

Письмо к Марии Тимофеевне по адресу: г. Чистополь, ул.

Фрунзе,дом 36. На конверте с обратной стороны наклейка "Про

верено военной цензурой"и неразборчивая печать г. Чистополя

с датой 1.12.41.Кроме того на конверте напечатка"24"такая же

напечатка на 1-й стр.письма.

"19/Х 41 Милый Машук!

г.Ленинград Вчера т.е. 18.Х. я у Ляли получил твое письмо,

помеченное 18./1Х 41. Значит письмо шло месяц. В нем ты сет

уешь на то, что я тебе не пишу - это письмо по счету четвер

тое, а от тебя я получил единственное. Говоришь в письме о

деньгах. Деньги, маленький запас, у меня есть,но держу в за

начке так как может быть командировка, а в дороге деньги го

дятся. Так или иначе, а тебе вышлю в конце месяца. Пишешь ты

о горлов.б-х Миши - его нужно показать хорошему горловику и

сделать что-нибудь с горлом(прижигание). А вообще нужно зан

яться закалкой, но эта задача не по тебе. Советую тысячный

раз тебе - сделай так, чтобы он сам себя обслуживал и даже

помогал тебе. Твои сестры пока живы и по годам своим здоровы

- ругаются как прежде и бестолковы как всегда. Тоже, с попр

авками в худшую сторону, можно сказать и про твоих племянниц

Таню и Люсю. Прости, что оскорбил твое родство, но все это

так. Ляли я давно советовал по состоянию здоровья выехать из

города,но она упряма. В отношениях с Николаем они живут дру

жно и этого достаточно. Николай страдает как и прежде. Одна

твоих сестер, Поля, уехала в деревню к матери мужа. Вот пока

и все. Сам я теперь Главврачом амбулатории,но это мне бывает

не по характеру моему и по силам нелегко. Пока жив, и пожа

луй здоров. Чего желаю тебе, Мише. Пиши о городе, и о детях.

Пока до свидания и на всякий случай прощай.

Целую тебя.

Остаюсь твой

Ф.Б.

Р.S.Помогает-ли тебе Юрий, а если нет, то что ты предприним

аешь?

Твою комнату заняли посторонние люди."

Следующее письмо от 30.10.по тому же адресу.Судя по Чи

стопольской напечатке 30.11.41г. получила его бабушка раньше

предыдущего.Те же напечатки военной цензуры как снаружи, так

и внутри письма. Обратного адреса на конверте нет.

"30/Х 41. Милая Маша!

Ленинград Это уже второе письмо на твою хорошую открытку к

письму, вернее с письмом шлю 200 руб.на пропитание. Интерес

но получила-ли ты мои письма,в которых я писал о нашем житье

и давал советы о воспитании Миши. Этому поросенку от меня

привет и скажи, что бы он учился и обслуживал себя.Живем как

в Угличе - Ляля выступает в Радио и, если у вас есть радио,

256

то ее можно послушать. О Мусе ничего не знаю. Желательно мне

знать помогает-ли вам Юрий Ник.? Я начинаю по временам пони

мать, что моя командировка к вам сорвалась. Ну,да все, может

к лучшему. Твои сестры живы, племянницы тоже, здоровы по во

зрасту и по состоянию времени удовлетворительно. Сам я духом

тверд, но плотью немощен - сказываются года - думаю все же

десяток потянуть, если что не случится. Ну, а если судьба,то

уж не поминайте лихом, и нет, нет - рюмочкой с огурчиком.

Беспокоит меня Ляля по ее здоровью - ей нужно отдохнуть

в глуши от шума городского. Пиши, как у вас жизнь? Что поде

лываете? Что за город и каковы обитатели?Пиши закрытое пись

мо - в нем можно больше написать. Ну пока - пишу на дежурст

ве в амбулатории - 12 час.ночи - пора спать. Желаю вам всего

хорошего. Здоровья, бодрости. Пожелайте и мне того же.

Целую вас и в ожидании

ответа остаюсь ваш

Ф.Б."

Несмотря на условия блокады Федор Христофорович иногда

навещает дочь. Так где-то в конце ноября 1941 года она запи

сывает в дневнике, что был отец и оставил банку тушенки

свой гонорар за работу в призывной комиссии.

1942 г.

В конце января 1942 г. у Ольги Берггольц умирает в гос

питале муж - Николай Молчанов и она в тоске идет 1 февраля

1942 г.через полгорода к отцу в заводскую амбулаторию.

"СТУПЕНЬКИ ВО ЛЬДУ....

...., у меня тогда почти не было чувств, не было человеческ

их реакций. Вернее, были одни суженные, первичные реакции.

Я только замерла, когда дошла до Невы,до перехода к па