– Я никогда не сомневалась, что будешь заботиться обо мне, Джереми, – сказала она. – Я никогда ни на минуту в этом не сомневалась.

Возможно, Сара в этом и не сомневалась, но Джереми сомневался. Сара не знала, сколько раз он не оправдывал ожиданий тех, кто был ему дороже всех на свете.

Но Джереми знал. Знал слишком хорошо.

ГЛАВА XXIX

Ночью с запада подул чинук. Утром Джереми проснулся от мерной капели тающего на крыше снега.

Джереми осторожно притянул Сару поближе к себе. Она дышала медленно и ровно, и он понял, что она еще крепко спит. На какое-то мгновение он позволил себе с удовольствием ощутить ее обнаженную кожу. Не разбудить ли ее поцелуями и еще раз отдаться любви? Он знал, что совсем нетрудно было бы оставаться с ней в постели и день, и ночь.

Но, как ни велик был соблазн, он понимал, что так не должно быть. Он и без того проспал дольше, чем можно.

Нежно поцеловав ее в лоб, он вытащил руку из-под ее головки и сел, опустив ноги на тряпичный половик, которым был застлан пол у кровати. Потом встал, потянулся и зевнул. Усмехнувшись, он напомнил себе, что не чувствовал бы такой усталости, если бы просто проспал всю ночь.

Налив воды в таз, он умылся. От холодной воды он окончательно проснулся и быстро закончил умывание. Когда он повернулся за одеждой, то увидел, что Сара лежит с открытыми глазами и наблюдает за ним. Она лежала на боку, подперев рукой голову. Ее светлые волосы спутались, голубые глаза еще не проснулись.

Когда он встретился с ней взглядом, она покраснела и отвела глаза.

– На тебя так приятно смотреть, – откровенно призналась она, не скрывая смущения.

От ее слов по нему снова пробежала волна желания. Опять захотелось нырнуть в постель и провести там с Сарой весь день. Пришлось собрать все силы, чтобы не поддаться искушению.

– Если мы едем в город, то лучше поторопиться. Чтобы не передумать, он поскорее натянул на себя белье.

Она привстала.

– Мы едем в город?!

– Нужно забрать мою верховую лошадь из конюшен, – проговорил он, натягивая через голову рубашку, – и ты говорила, что нужны продукты. К тому же ты, наверно, захочешь забрать остальные свои вещи...

Он надел штаны, потом поднял с пола ботинки и направился к двери.

– Я быстро! – крикнула она ему вслед.

Присев на табурет около печки, он натянул носки и ботинки. Слышно было, как Сара двигалась в спальне, и ему захотелось лежать сейчас в кровати и смотреть на нее так же, как она смотрела на него.

Но ему достаточно было закрыть глаза, и он видел ее почти так же отчетливо, как если бы находился в спальне. Видел, как она расчесывает волосы, чуть наклонив голову набок, и как водопад ее светлых волос ниспадает почти до талии. Как она нежно проводит рукой по зеркальцу с серебряной ручкой, перед тем как спрятать его в ящик комода. Видел ее длинные стройные ноги и как она надевает на них чулки, а потом белые панталоны. Видел ее округлые твердые груди и как они исчезают за кружевной сорочкой.

Он опять открыл глаза и посмотрел на дверь спальни. Не может быть, чтобы он запомнил о ней столько вещей за такое короткое время. Он знал, что это опасный признак.

Резко поднявшись, он шагнул к двери, надел пальто и вышел, надеясь, что чинук быстро прогонит из головы мысли о Саре.

До города они ехали так же молча, как в день свадьбы, ехали на ферму. Сара чувствовала, что Джереми не хочется говорить, и молчала. Она просто любовалась мелькавшими по сторонам пейзажами и с удовольствием чувствовала себя рядом с Джереми.

Мягкая погода уже успела изменить вид долины. На крышах больше нет снега, и они видны издалека. Деревья стоят голые и прямые, совсем как серые скелеты на белом фоне.

Она знала, что зима еще раз играет с жителями долины в кошки-мышки. Еще будет много недель снега и холода. До весны еще долго.

Но, когда придет весна, стволы тополей и осин оденутся в пышное зеленое платье, и с их ветвей каждое утро птички будут пением приветствовать приход нового дня. Пастбища покроются высокой, колышущейся от свежих весенних ветерков травой. Фермеры вспашут поля, и воздух наполнится запахом жирной темной почвы, готовой принять в себя семена будущего урожая.

Летом наступят знойные дни. По всей долине рассыплются чудесные цветы – желтые, пурпурные, голубые и белые, словно кто-то опрокинул на полу в магазине банку леденцов. По земле во все стороны расползутся вьюнки, забираясь на крыльца домов. В городе люди будут прятаться в тень и, потягивая лимонад, судачить о соседях и сетовать на политику.

К концу августа дни станут заметно прохладнее, а ночи холоднее. За снующими в город и из города телегами и колясками вырастут облака пыли. Осень рано спустится в долину и принесет с собой запахи сбора урожая.

А потом родится их дитя.

Впервые она поняла, что значило носить в себе ребенка Джереми. Когда она только-только узнала об этом, то почувствовала отчаяние и стыд и пыталась отрицать правду. Потом она стала думать только о последствиях, о том, что Джереми заставят жениться на ней без любви, о том, сколько горя причинит она деду и брату. Но теперь, в этот момент, она стала ощущать, как красива и чудесна жизнь.

Она носит в себе ребенка Джереми.

Откуда-то изнутри в ней нарастало чувство радости, и оно наконец охватило все ее существо. Прикрыв глаза, она сложила руки на животе, желая, чтобы скорее прошли оставшиеся месяцы.

– Все, приехали, – сказал Джереми, прервав ее мечты.

Сара открыла глаза и с удивлением увидела, что они и в самом деле приехали. Она скосила глаза на Джереми и увидела, что он смотрит на нее.

– Нервничаешь? – спросил он.

– Нет.

– Возможно, уже начали сплетничать.

Она слабо улыбнулась и слегка пожала плечами.

– В маленьком городе всегда сплетничают. Собравшись с мужеством, она взяла его под руку.

– Но они не смогут не заметить, как сильно я тебя люблю. Ни один из них не будет удивлен, что я вышла за тебя.

Он не поморщился и не отдернулся, как она ожидала. Напротив, он тут же прикрыл ее руку ладонью и ответил ей обеспокоенным взглядом.

– Могут сказать такие вещи о тебе, что...

– Джереми. – Она не дала ему договорить, только теснее прижалась к нему. – Что скажут люди, не имеет никакого значения. Особенно когда я с тобой.

Джереми подумал, что, к счастью, Сара слишком наивна. Она всегда отыскивает светлые стороны во всем и во всех. Но он-то знает, что далеко не все оборачивается к лучшему. Люди далеко не всегда бывают милыми и добрыми. Ему не хотелось, чтобы из-за него ей сделали больно, но боялся, что все так и произойдет.

Он направил лошадь к магазину. Когда они остановились, он еще раз взглянул на Сару.

– Ты уверена, что не хочешь поехать к дедушке и там подождать меня?

– Уверена.

Он намотал вожжи на рукоятку тормоза и вылез из саней, сразу оказавшись по щиколотку в талом месиве. Повернувшись к Саре, он подхватил ее за талию и поставил прямо на тротуар. Несмотря на уверения Сары, он знал, что она волнуется, не зная, как после их свадьбы ее встретят жители Хоумстеда. Надеясь, что сумеет смягчить обстановку, он обнял ее, положив руку на плечо, и они вошли в магазин.

Не успела за ними закрыться дверь, как Лесли Блейк крикнула:

– Господи Боже мой! Джордж, посмотри, кто пришел. Это же мистер и миссис Уэсли.

Раскинув руки, она выбежала из-за прилавка.

– Ну и удивили вы нас всех. – Она обняла Сару, потом отступила назад и посмотрела на Джереми. – Удивили, дальше некуда, – добавила она, и в голосе у нее прозвучала вопросительная нотка.

Он невозмутимо улыбнулся.

– Я не мог допустить, чтобы какой-нибудь ковбой успел увезти ее. Единственный выход был немедленно жениться на ней.

Со склада вышел муж Лесли и тоже стал их поздравлять.

Весело смеясь, Джордж схватил руку Джереми и сжал ее железной хваткой.

– И правильно сделал. Сара была самой красивой незамужней девицей в целых трех графствах, и я не думаю, чтобы молодые жеребцы в нашей округе не знали об этом. Как только потекли бы ручьи, они табунами осаждали бы дом Мак-Лиода.