--

Жаркий летний день... С голубого простора льются горячие лучи солнца. Вся природа, как бы наполнена той необычайной живительной силой, которая бывает только летом. Вы чувствуете как бьется пульс жизни; он нормален, размерен, в нем нет перебоев. И привыкший к этим дарам природы, занятый своими повседневными делами человек, перестает присматриваться к тому, что происходит вокруг. Удивленно и недоумевающе подымает он свой взгляд к небу, когда среди сияющего дня вдруг раздается отдаленный, {121} часто еще еле слышимый, раскат грома. И это, действительно гром.... Темная, серая полоса заволокла горизонт, подымается все выше и выше, темнеет, становится почти черной...

По-прежнему сияет солнце и голубеет бездонное небо. Жизнь течет своим чередом. Быть может, невесть откуда взявшаяся туча, пройдет стороной.... Может быть; но одно ее присутствие разрушает всю прелесть летнего дня. Черная масса повисшая на горизонте, как бы меняет цвет неба, оставшегося свободным от нее; изменяются все оттенки красок - зелени, цветов, всего того, что окружает нас..

Понемногу смолкают птицы, исчезают куда то насекомые, первые порывы ветра подымают вихри пыли...

"От смоковницы возьмите подобие: когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето;

Так когда вы увидите все сие, знайте, что близко, при дверях". (Евангелие от Матфея, XXIV, 32-33).

Черная туча облегла всемирный горизонт. Еще не дошла она до многих стран, но жизнь людей в этих странах уже нарушена. И мечется и жалуется человек, находя сотни виновников своих несчастий и не замечая основной и действительной причины.

Черная, кровавая туча стала над миром. Она покрыла его значительную часть, она медленно ползет, охватывая все большие и большие пространства и горе тому, для кого она закроет радость летнего солнечного дня.

 --

Мир хочет мира. Но мира не может быть.

Все яснее вырисовываются контуры неизбежной и последней части мировой трагедии XX столетия. Приближается последняя схватка двух миров, которая неизбежно случится в силу железной логики истории, независимо от того, хочет этого западный мир или нет.

Человечество, западный мир отчетливо начинает понимать (к сожалению несколько поздно) неизбежность третьей мировой войны, войны, которая, на этот раз, не оставит вне своей орбиты ни одного уголка земного шара. Она пронесется (в той или иной форме) снова и над Европой, и над Азией, над американским континентом, над Африкой, и над Австралией. Военно-стратегические задачи будут решаться далее там, где, до сих пор, царили вечные льды и раздавался рев белых медведей.

"Мир мирови Твоему даруй", - принося Бескровную Жертву, молятся ежедневно все христианские церкви; но на эту мольбу жаждущего мира человечества, наглая и кощунственная сила грозит окутать своей темной пеленой весь мир и внести хаос, пролить море крови, поработить всех и вся...

Эта темная, дьявольская сила - коммунизм. Положенная в его основу идея безусловного и {122} абсолютного мирового господства, которое должно быть достигнуто любой ценой, - находится в действии уже свыше тридцати лег. Во имя ее работают коммунистические колонны во всех странах, во имя этого и для этого коммунизм заставляет работать порабощенные им народы, во имя этого и для этого держит и подготовляет СССР свои вооруженные силы.

Попытки захватить власть во многих странах путем революционных взрывов изнутри, в соответствии с более ранними прогнозами теоретиков большевизма, не дали своих результатов. Наоборот, они привели к тому, что большинство народов и их правительства опознали истинные цели коммунизма, и соответственным образом, реагировали на это.

Путь "мировой революции", достигаемой взрывом изнутри, в своем большинстве, не дал положительных для большевизма результатов и провалился окончательно. Остается другой путь. Это - война, которая должна будет возникнуть тогда, когда Кремль будет готов к ней и уверен в своей победе. До этого времени, большевизм будет трубить о мире, обвиняя всех кого угодно, в поджигании войны, принимать участие и даже созывать "мирные" конференции, кричать о разоружении и готовить в глубокой тайне все нужное для сокрушительного военного удара.

 --

Многие, не знакомые с советской действительностью люди, прочтя эту книгу, зададут вопрос: может ли советская армия, если учесть ее состояние во время второй мировой войны, выполнить те военные задачи, которые на нее возлагает большевизм? Вопрос этот законен, но ответить на него не так просто, как кажется на первый взгляд и требует, более или менее, детального разбора. Только положительный или только отрицательный ответ на этот вопрос был бы по существу неверен. Прежде всего, мы должны будем отметить тот несомненный факт, что людской армейский контингент, прошедший вторую мировую войну и побывавший заграницей - ненадежен для большевизма.

Далее нельзя забывать и того, что советская армия в целом никогда не простит Кремлю "украденную победу".

Ни один народ не понес в войне с Германией таких тяжелых жертв, как русский, и ни один не был обманут так жестоко и бессовестно, как он. В последовавшей сразу после поражения Германии "холодной" войне между партией и народом - были вдребезги разбиты все его надежды на хотя бы небольшое улучшение условий жизни. Вместо обещанного отдыха, народы России получили новые послевоенные пятилетки, с их бешеными темпами и нечеловеческими нормами, вместо материального благополучия - послевоенный голод, небывалые лишения и нужду, вместо духовной свободы - "ждановщину". События послевоенных лет, как ничто другое, {123} вскрыли перед миром всю глубину пропасти, разделяющей российские народы и партию большевиков и роль последней, как самого злого и коварного их врага.

Из нашей зарубежной печати мы знаем о том, как реагирует на революционную работу российских зарубежных организаций, советская оккупационная армия.

Мы знаем, что сотни и тысячи военнослужащих советской армии, солдат, офицеров и даже высших чинов, пользуясь своим временным пребыванием в советских оккупационных зонах Германии и Австрии, бегут в англо-американские зоны, с тем, чтобы никогда больше не возвращаться на свою "горячо любимую родину". И напрасно любители коммунизма пытаются их заклеймить названием "предателей" и "изменников". Изменников и предателей могут быть десятки и сотни, но, когда их тысячи и даже десятки тысяч, а во время войны их было миллионы, то это не предатели и не военные преступники, а представители подлинно народного движения, его лучших элементов, осознавших весь ужас коммунизма. Этот факт свидетельствует о многом и, в частности, о моральной небоеспособности определенной части, а может быть, и почти всей советской армии.

Но есть и другие факторы, которые должны предостеречь от каких бы то ни было непродуманных и чересчур широких выводов. Нельзя забывать о тех моментах, о которых мы упоминали на страницах этой книги.

Речь идет о психологии военных "роботов" свойственных, в большей или меньшей степени, определенным контингентам солдат и офицерам советской армии. Подавленность, механическая привычка к повиновению, запуганность и постоянный психологический шок, не допускающий и мысли о неповиновении - эти факторы заставят определенные группы солдат и офицеров советской армии (интеллектуально наиболее слабую и наименее волевую ее часть), - в течение какого то периода, умирать и в следующую войну за своих поработителей. Но в целом, правы те, кто утверждает, что советская армия защищать режим не будет. Однако, схем здесь быть не может, ибо живая действительность внесет изменения в эти схемы.

Далее, мы не можем пройти мимо того факта, что советское командование, увидев, что в оккупационных зонах, в армии не все обстоят благополучно, усиливало одно время там количество частей с солдатами монгольского происхождения, и стремилось отвести вглубь СССР части, состоявшие из солдат, относящихся к славянским народам населяющих СССР. Этот мелкий штрих говорил о весьма многом.