Жидкобородому недоставало всего одного карамболя до двадцати очков. Навалясь на стол, он нацелил кончик кия на игровой шар, готовясь направить его в левый край мишени. Резкое движение Марвеля Осса и голубой отблеск стали заставили его окаменеть в этой позе.

Окаменели все, как на стоп-кадре. И фонограмма выключилась. Утих говор, перестали стучать шары, только снизу, из кафе, доносился негромкий гул. Медленно, очень медленно коротыш с восточными чертами оторвал взгляд от игрового шара и поднял глаза на Марвеля Осса.

Оружие было малого калибра. В мясистой лапе Марвеля Осса пистолет казался игрушкой. Но китаец видел темный канал ствола, в котором таился патрон, видел изгиб жирного указательного пальца на спусковом крючке. Он продолжал стоять, наклонясь над столом и сжимая правой рукой кий, тонкий конец которого лежал между большим и указательным пальцами левой руки.

Жидкобородый застыл в этой позе. Он не двигался. Зато двигался Марвель Осс. Держа противника на мушке, он скользнул к нему вдоль борта бильярдного стола. И повелительно выбросил вперед свободную руку: «Деньги!»

Китаец медленно выпрямился. Он не сводил глаз с пистолета, и Хеллот не видел, чтобы он подал какой-нибудь знак. Тем не менее Марвеля Осса явно поразила молния. Дважды. Два удара со спины слились в один. Марвель Осс даже не вскрикнул, только обе руки его вдруг повисли, точно пустые рукава. Пистолет стукнул о плитки пола. И покачнулась вся огромная туша Марвеля Осса. Стоявший за его спиной человек — наверно, тот самый, что ударил его, — принял падающее тело. Обхватил Марвеля Осса руками вокруг пояса и удержал на ногах.

Так они стояли, пока китаец снова тщательно прицелился и пробил. Быстрое «тук-тук». Карамболь. Посылая правую руку с кием вперед, игрок одновременно выпрямился, потом кивнул, и человек, державший Марвеля Осса, обыскал его карманы и высыпал на стол содержимое.

Не могло быть у китайца оружия. Негде держать: брюки сидели на нем в обтяжку, рубаха облегала корпус так, что каждый мускул видно. И однако в руке у него появился какой-то предмет. Бритва. Опасная бритва с перламутровой рукояткой. Коротким движением он вытряхнул из рукоятки лезвие. И пошел на Марвеля Осса.

Их разделяло несколько шагов. В бильярдной стояла мертвая тишина. Алф Хеллот в панике говорил себе, что надо что-то предпринять. Но что именно? Он зажмурился и услышал легкий стальной звон, когда певучее острое лезвие коснулось лица Марвеля Осса. Звук исчез. Хеллот открыл глаза и увидел, как бритва вонзилась в тонкую кожу. Короткое хлесткое движение проложило в подкожном жире белую борозду через всю щеку вниз к уголку рта. И тотчас показалась кровь.

Ничьи руки больше не поддерживали Марвеля Осса, и он упал. Огромная туша с грохотом распласталась на полу. Ноги сделали несколько резких движений, словно согревая пятками холодную постель. Потом он затих.

Алф Хеллот шагнул вперед. Два человека наклонились над Марвелем Оссом и оглянулись на жидкобородого. Китаец кивнул. И что-то сказал. Тонким голосом, почти фальцетом, стремительно выпалил несколько слов. Забывшие на время про бильярд зрители расступились, пропуская тех, кто понес Марвеля Осса к выходу.

Никто не стал останавливать Хеллота, когда он вернулся к стойке бара и одним глотком осушил свой стакан. Он подождал, пока возобновился стук шаров. Подождал, пока возвратились те, что унесли Марвеля Осса. Потом рассчитался за пиво и опасливо прошел через зал, мимо бильярдных столов к двери. Коридор за дверью, лестница вниз. Никто не сидел на эстраде, играя на гитаре. В полупустом кафе царило уныние. Алф Хеллот бежал на улицу.

Ночная темнота казалась теплым дневным светом после сумрачного кафе. По пути к гостинице — вверх по улочке и через черную рыночную площадь — Хеллота обогнали две-три машины.

Старушка перед телевизором уснула. За нее бодрствовал экран, обливая сомкнутые веки потоком голубого света и мелькающих картинок. Над стойкой в вестибюле виднелась верхняя половина лица портье. Его глаза тоже были закрыты. Не вставая и не говоря ни слова, он повернулся, отыскал нужный номер и уронил гремящий ключ на стойку перед Алфом Хеллотом.

Ключ проскрипел в ржавом замке.

Мышь юркнула под кровать.

Будда улыбался, сидя на коробке с бумажными салфетками.

Сонная волна вздыбилась над Алфом Хеллотом и отхлынула.

За ней катилась другая.

Шипя, она накрыла Хеллота и увлекла его с собой. Белые простыни пенились вокруг Алфика, выброшенного нагишом на тропически черный брег сновидений.

Часы на запястье показывали шесть ноль-ноль. Может быть, вечера, может быть, раннего утра. Алф Хеллот соскреб щетину острым лезвием, глядя, как в зеркале из полос сонной пены проступает лицо.

Одевшись, он спустился в вестибюль. Низкое солнце просвечивало сквозь пальмовые кроны, расписывая тротуар за окном трепещущим полосатым узором.

За стойкой сидел тот же портье. Алфику не понадобилось ничего объяснять, он и так все понял. Назвал ему номер. На том же этаже, где помещался Алф, в том же коридоре. Ключа на доске не было. Алфик снова поднялся по лестнице.

Дверь в глубине коридора он нашел без труда. Подняв руку, сжатую в кулак, постоял так несколько секунд. Затем постучал, громко и отчетливо. Изнутри тотчас отозвался голос, так же отчетливо:

— Кто там?

— Это я.

— Кто — я?

— Ты — Марвель Осс.

Алфик нажал ручку. Дверь была незаперта, и он вошел. Марвель Осс лежал одетый на постели, как колода. На щеке зияла открытая чистая рана. Из ванной выглянула женщина с бутылкой мексиканской водки в одной руке и белым тампоном в другой. Отвела глаза и снова скрылась.

По лицу Марвеля Осса нельзя было сказать, что он удивлен. Как будто он ждал гостей. Руки явно обрели способность двигаться. Одной из них он указал на единственный стул в комнате. Уголки рта изобразили тусклую улыбку.

— Как ты меня нашел?

Алф Хеллот продолжал стоять, закрыв за собой дверь. Вошла женщина из ванной. Она промыла рану Марвеля Осса и наложила марлевый тампон.

— Старик попросил, — сказал Алфик. — Дал мне адрес одной конторы в Нью-Йорке. Там мне назвали другой адрес. В Миннеаполисе. Некоего мистера Берглуффа из КТПП. Он слышал, что ты в Сент-Луисе. Дальше я сам разобрался.

Алфик пододвинул стул и сел. Женщина продолжала сидеть на кровати возле Марвеля Осса. Алфик кивнул ей. Марвель Осс сказал:

— Повезло тебе с отцом. Достойный человек.

— Ты правда так думаешь?

— Правда? Да таких людей в музеях выставлять!

— Он все голову ломает, как ты тут. Как твои дела и все такое прочее. Может, он что не так сделал. Или чем-то может помочь.

Марвель Осс лежал на спине, сложив руки на груди. Глаза его смотрели в потолок.

— Со мной все в порядке, — сказал он. — Справляюсь. Хоть и не знал тогда. Не знал — ни когда уезжал, ни когда решил не возвращаться. Что это была самая важная минута в моей жизни. Я принял решение. Путное решение, в виде исключения. Вот так. Не мог больше выносить КТПП и все, что с этим связано, включая Авг. Хеллота и прочую шатию. И соскочил на ходу. Я принял самостоятельное решение. Уложил свое барахлишко — и в путь. Вышел на улицу и приземлился в первом попавшемся баре. Там я и принял решение. В том самом баре. Гляжу — сидит за столиком. «Привет, Решение! — говорю. — Чем порадуешь?» — «Садись, — говорит. — Садись давай, — повторяет, не поднимая глаз. — Что-нибудь придумаем. Я на таких насмотрелось. С меня острота, с тебя стаканчик, вместе дернем и выдернем друг друга с корнем. Там будет видно».

— Да уж я вижу.

— Во-во.

— Видели мы, — сказал Алф Хеллот. — Вчера.

Марвель Осс сел на кровати. Взял с тумбочки вентилятор и поводил им у себя перед лицом. Охладившись, вытолкнул щелчком из пачки сигарету, но ветер от большого вентилятора под потолком не давал ему прикурить. Марвель Осс протянул сигарету и зажигалку своей подруге, она отошла в угол, подальше от шторма, и остановилась там спиной к ним.