Бэтти Калловэй
Бэтти Калловэй, известный английский тренер, прочно вошла в историю спортивных танцев на льду. Почти пятнадцать лет назад она привела к высоким наградам и званию чемпионов Европы пару из ФРГ —брата и сестру Бук. То, что успех Бук и стабильное выступление английского дуэта Джаннет Солбридж и Бернарда Форда не случайно, и что Бэтти большой тренер, доказали ее ученики Кристофер Дин и Джейн Торвилл, нынешние четырехмратные чемпионы мира и Олимпийских игр. Сильнейшей тренерской стороной Калловэй, я считаю, является ее глубочайшее понимание обязательного танца. Ее почерк можно угадать, даже не зная, тренируется ли у Калловэй эта пара или нет. Я абсолютно точно могу по обязательным танцам определить, занимались ли эти фигуристы хотя бы год у Калловэй.
В чем это выражается? Широкому кругу зрителей понять тонкую специфику танцев трудно и совсем необязательно. Специалисты же знают: школа Калловэй — это прежде всего очень близкая и абсолютно правильная позиция партнеров, наиболее рациональные перестроения в позиции, правильность расчета: в каком положении удобно выполнять элементы, наконец, манера скольжения и удивительная синхронность, помноженная на стопроцентную точность при исполнении элементов. Что касается произвольного танца и оригинального, то мне кажется, что оча сама их не ставит, а подбирает исключительно сильных хореографов.
Долгое время, по вполне понятным причинам, мне приходилось внимательно следить за работой Калловэй, возможно, поэтому она и попала в мой список, но, безусловно, Бэтти Калловэй заслужила право стоять в шеренге сильнейших тренеров мира.
Эрик, Целлер — это тренер из ФРГ, которого, мне кажется, должны знать все любители фигурного катания. Целлер самый надежный тренер в мире. Он воспитал Килиус—Боймлер (призеров чемпионатов мира по танцам середины шестидесятых годов), он подготовил в разные годы целую группу великолепных спортсменов. Последний его ученик Норберт Шрамм, чемпион Европы 1982 года, серебряный призер чемпионатов мира 1982—1983 годов.
Эрик Целлер
Эрик Целлер — ведущий тренер у себя в стране, как, например, Мюллер в ГДР. Я на соревнованиях встречала его ровно столько, сколько езжу сама. В Будапеште в январе 1984 года он мне сказал, что это его 43-й чемпионат Европы. Надо проверить, правильно я его поняла? И если из этой цифры исключить годы собственных его выступлений, наверно, они входят в это огромное число, то сколько же учеников он воспитал на таком уровне, что их можно привозить на чемпионаты Европы. Но стариком он не выглядит. Когда приезжаю на турнир и встречаю Целлера, я понимаю, что у нас в фигурном катании все в порядке. Он на месте и он действует.
Целлер всегда предельно доброжелательный. Что бы там ни наделали твои спортсмены на льду, он всегда ласков и искренне говорит: «Гут». Сейчас в нем появилась усталость, его немного подергали в последние годы ученики, но рядом с Целлером всегда его красивая, преданная жена, которая ухаживает не только за мужем, но и за всеми его учениками.
Я, например, никогда не думала, что Дагмар Лутц, чемпионка Европы 1982 года, способна прыгать. Начинала она с того, что на любом турнире не прыгала, а падала. Для меня было потрясением, когда Лутц вдруг вошла в число сильнейших фигуристок мира. Что помогло свыкнуться с этой мыслью, так это то, что Лутц тренировал Целлер, а он абсолютно правильно и методично учит высочайшей технике. Всегда у учеников Целлера были интересные программы. А пластика Шрамма? Он же не сам по себе такой родился. Иногда мне кажется, что Целлер всю свою жизнь провел на льду. Высокий, с рыжими бровями, проницательным взглядом, он даже внешне настоящий тренер. Мастер, способный делать из обыкновенного фигуриста знаменитого, и поэтому мастер выдающийся.
Музыка в моей жизни
Музыка основа основ в фигурном катании. С музыки начинается рождение новой программы, иногда благодаря музыке возникают новые элементы.
С музыки для меня открывается новый сезон. Какую музыку выбрать для танца будущего года, начинаешь думать в разгар зимы, еще тогда, когда твои ученики вовсю катаются, еще выступают на соревнованиях с программой, которую называют новой.
Музыка определяет для меня стиль, характер, направление программы, и лишь потом я задумываюсь о поиске движений. В тот же момент, когда я почувствую себя свободной от поставленной программы, я начинаю слушать и искать мелодии для новой. Как только появляются клочки свободного времени, как, например, сейчас, когда диктуется эта глава, между чемпионатом Европы и Олимпийскими играми, я иду слушать музыку, выбирая ее для программы Наташи Бестемьяновой и Андрея Букина 1985 года.
Выбор мелодии невероятно трудное и ответственное занятие. Какой характер будет у пары в новом сезоне: драматический, романтический, лирический — определит музыка. Может, она должна состоять из нескольких кусков? Может, она должна быть из единого произведения?
Итак, я начинаю подбирать музыку в январе. Она должна быть готова в апреле, а если ее еще нет и в мае — это катастрофа! Пока не подобрана музыка, в отпуск не ухожу. Нельзя уехать без музыки. На юг я беру ее с собой. Слушаю. Сколько нервы позволяют, не насилую себя. Все же отпуск. Потом прибавляю, прибавляю время прослушивания. И так по часу, два, три в день. Сперва ни о чем не думаешь, смотришь на море. Потом потихоньку что-то складывается, что-то хочется под нее делать. И вот она уже живет в тебе со всеми своими нотами. Теперь приходит очередь движений.
![Четыре времени года img_16.jpeg](https://litlife.club/books/123226/read/images/img_16.jpeg)
«Тарасята» И. Моисеева, А. Миненков, И.Черняева, В. Благов, Т. Тарасова, В. Жигалин, Т. Войтюк
Невозможно сразу сделать драматический танец под сложную незнакомую широкой публике музыку, тем более, что фигуристы обычно выступают под знакомые мелодии, а кататься, используя произведение, узнаваемое только профессиональными музыкантами, могут лишь известные спортсмены, и положительная реакция у публики будет только в этом случае. До использования в программах классической музыки спортсмены должны дорасти, подняться. Когда Бестемьяновой и Букину был поставлен показательный танец на бетховенского «Эгмонта» — для меня этот номер звучал как победа на соревнованиях, потому что мои ученики открыли в себе новые качества. В следующем сезоне я поставила Наташе и Андрею танец на музыку Альбинони «Непокоренная». Она была понятна им, и они смогли раскрыть в ней движением каждый нюанс.
То, что людей, профессионально связанных музыкой, не только не коробит от такого обращения с классикой (уже это немало), а они говорят: «Танец смотрится блестяще», свидетельствует о настоящем интеллектуальном катании — таких пар, поверьте, немного.
Но все же какую музыку я предпочитаю слушать сама?
Если мерить мерками спортивного тренера, то есть с профессиональной точки зрения, ту, под которую катаются мои ученики. А вне спорта? Так сразу не ответишь. На мой вкус большое влияние оказал мой муж. Конечно, я не понимаю музыку так, как Володя, но чувствую ее душой.
Володя для меня незаменимый помощник по любой музыкальной справке. Когда я ставлю танец, он подбирает мне литературу: когда написана эта вещь, в каких условиях, кому посвящена. Он разбирает ее со мной буквально по нотным знакам. Он садится за рояль и проигрывает в разной манере фрагменты. Безусловно, я советуюсь с ним, какую музыку мне выбирать, что мне послушать и что может мне пригодиться.
По примеру тренера все мои ученики ходят на концерты в консерваторию, и я вижу, как гармония звуков, которая очаровывала их в зале, наполненном музыкой, находит воплощение потом на льду.
В шестнадцать лет я впервые серьезно познакомилась с концертами Рахманинова. Его музыка меня потрясла. Тогда я начала собирать для себя фонотеку классики, чего, по-моему, не делал никто из моих друзей-ровесников. Я оставалась одна, ставила на проигрыватель пластинку — мне искренне казалось, что я понимаю эту музыку и тонко ее чувствую. С годами выяснилось, что мое представление о собственном понимании классической музыки несколько не соответствует действительности.