Разум, не вера, приносит результаты в реальном мире. В «Куда ни кинь» Хаус ругает сестру Августину, когда та отказывается от лечения, препоручив свою жизнь в руки Господа. «Вы пытаетесь отвратить меня от моей веры?» — возмущается монахиня. Хаус отвечает: «Можете сколько хотите верить в духов, и в жизнь после смерти, и в рай и ад, но, когда дело доходит до этого мира, не будьте идиоткой. Можете продолжать рассказывать мне, что вы доверяетесь Богу, чтобы прожить день, но, когда вы переходите дорогу, я знаю — вы смотрите сначала налево, потом направо». Здесь Хаус подчеркивает, что вера может принести утешение или облегчение, но решение практических вопросов требует участия разума.

В отличие от большинства людей Хаус не считает, что вера в частности, идея загробной жизни так уж утешительна. «Мне удобнее думать, что эта жизнь — нечто большее, чем тест», — говорит он. («Три истории» (1/21)) Даже если на время отвлечься от взглядов Хауса, представление о том, что Бог определяет наличие смысла в наших жизнях, вызывает серьезные сомнения. Подумайте о великих ученых, чьи открытия сделали нашу жизнь лучше. Или о филантропах, что без устали пытаются усовершенствовать мир, в котором мы живем. Или даже о шоуменах и артистах (взять хотя бы Хью Лори!), без которых нам было бы намного скучнее. Правда ли вы думаете, что, если Бога нет, все их свершения и добрые поступки ничего не значат?

Дальнейшее — и неизбежное — развитие этой мысли (впервые встречающееся в диалоге Платона «Евтифрон», откуда я бессовестно позаимствую ход рассуждений) таково: откуда берется смысл в Божьем замысле? Имеет Божий замысел смысл просто потому, что он Божий, или Бог планирует какой-то ход событий потому, что такой ход событий имеет смысл? Если первое, то этот план просто произволен. В нем нет логики, и, следовательно, все могло бы развиваться с точностью до наоборот! Нет, это нам не подходит.

Поэтому многие предпочитают второй вариант ответа: Божий промысел таков, каков он есть, потому, что Бог видит, что определенный ход событий будет иметь смысл. Но если это так, значит, что-то другое, что-то помимо Божьей воли делает план осмысленным. Значит, то, что придает нашей жизни смысл, с Богом не имеет ничего общего. Хаус прав, независимо от того, существует Бог или нет.

Может быть, сам факт наличия души придает нам подлинную ценность, а нашей жизни — смысл. А может, этот смысл как-то связан с идеей бессмертия души. Если есть жизнь после смерти, значит, эта жизнь имеет смысл потому, что ведет куда-то.

Но Хаус верит в существование души не больше, чем в Бога. Точно так же он убежден, что никакой жизни после смерти не будет. Доказательств-то нет, верно? А что насчет так называемых свидетельств людей, переживших клиническую смерть? В эпизоде «97 секунд» (4/3) пациент пытается убить себя потому, что верит в загробное существование и хочет попасть «в рай». Он уже пережил клиническую смерть, во время которой испытал удивительно приятные ощущения. Он говорит: «В скорой помощи сказали, что технически я был мертв 97 секунд. Это были лучшие 97 секунд в моей жизни». Хаус, разумеется, не может промолчать. Он говорит пациенту: «Ладно… вот что случилось на самом деле. Твой мозг, лишенный кислорода, стал отключаться, произошел выброс эндорфинов и серотонина, и у тебя начались галлюцинации».

Во второй раз тема жизни после смерти возникает в том же эпизоде, когда умирающий от рака пациент отказывается от лечения, которое продлило бы его жизнь, читай: страдания. Он предпочитает смерть и говорит Уилсону и Хаусу: «Я и так слишком долго был заперт в этом бесполезном теле. Здорово будет наконец-то выбраться». Хаус парирует: «Выбраться куда? Думаешь, расправишь крылышки и давай летать с другими ангелами? Не будь идиотом. Нет никакого после, есть только сейчас». Уилсон и Хаус покидают палату, и между ними происходит замечательный диалог:

Но Хаус в любых обстоятельствах остается ученым. Он хочет доказательств — и устраивает себе клиническую смерть! В конце эпизода он стоит в морге над телом пациента и сообщает ему: «Тяжело говорить, но… Я был прав». Что бы сказал Хаус, если бы существовала жизнь после смерти и Бог спросил бы его: «Почему ты в меня не верил?» Наверное, «Тебе следовало предоставить больше доказательств».[1]

Но, независимо от того, доказал что-нибудь маленький эксперимент Хауса или нет, что мы можем сказать о смысле жизни и вечности? Хаус-философ не соглашается с тем, что жизнь должна быть вечной, чтобы обрести смысл. Вспомним диалог Хауса и Евы, жертвы изнасилования, в чудесном эпизоде «Один день — одна комната»:

Ева высказывает идею, что если эта жизнь — все, что у нас есть, то какой в ней смысл? Хаус смотрит на вещи иначе: если эта жизнь — все, что у нас есть, то наши поступки — единственное, что действительно имеет значение.

Может быть, наша жизнь не имеет смысла. Может, мы и в самом деле просто ползаем по Земле, только и всего. К такому выводу можно прийти двумя разными путями. Первый: если смысл жизни определяется существованием Бога, души или загробной жизни, а ни одной вещи из этого списка на самом деле нет, то, сами понимаете… И, кроме того, если наша жизнь обрывается смертью, то, как говорит Хаус, все, что мы успеваем совершить в ограниченный отрезок времени, проведенного на Земле, стремится к нулю. Что значит наше копошение в сравнении с бесконечной Вселенной?

Философия, полагающая жизнь бессмысленной, называется нигилизмом. Чтобы не впасть в нигилизм, нам, похоже, стоит перестать беспокоиться по поводу Бога и загробной жизни — Хаус, не забывайте, такими вещами не заморачивается — и попытаться найти смысл в нашей короткой жизни в реальном мире. Как говорит Хаус, «важны только поступки».

А как насчет нашей оценки своих поступков? Имеет ли она значение? Если человек чувствует, что не достигает своих целей, он может подумать, что в его жизни мало или вообще нет смысла. Но если он чувствует удовлетворение от того, что делает, если это имеет значение для него, — почему бы не считать, что его жизнь что-то значит?

Не так все просто. Человек может получать все, что захочет, но если его желания банальны, иррациональны или пагубны, то, как бы ни радовало достижение целей, трудно сказать, что такая жизнь полна смысла. Представьте человека, похожего на Хауса, который тратит все свое время на мыльные оперы и видеоигры, Хауса минус его блестящие диагностические способности и работу в больнице. Это жизнь без особого смысла, даже если наша «Хаус-минус-доктор» версия Хауса абсолютно довольна собой и своей жизнью.

Не только «жить со смыслом» не значит «получать все, что хочешь», но и «жить без смысла» — не то же самое, что «не получать желаемого». Снова представим человека, похожего на Хауса… нет, представим лучше самого Хауса. Великолепный врач, помогает людям, спасает их от смертельных болезней, но сам глубоко несчастен и не получает от жизни ничего из того, что хочет. Тем не менее его жизнь имеет смысл. Благодаря тому, что делает Хаус, она ценна, даже если сам он считает иначе.