Вздохнув, девушка подошла к Керису и осторожно вытащила из его руки пистолет, который парень сжимал даже во сне. Послушник не шелохнулся, только его дыхание участилось. Как сильно он утомился! Джоанна порадовалась, что была достаточно осторожна, чтобы не разбудить парня. И тут девушка подумала, что может не спать, а посидеть просто так, подумать, посторожить. К тому же у нее давно не было возможности побыть наедине с собой. Подобрав длинный подол платья, к которому она уже стала привыкать, Джоанна села на землю. Где-то неподалеку журчал ручеек.

Джоанна, взглянув на небо, по которому плыли пухлые облака, со вздохом поглядела на Антрига, который спал совсем как ребенок, несмотря на то, что в отличие от ребенка жизненного опыта ему было не занимать.

А почему он тогда сказал Дигби: "…Чтобы спасти мой мир… и ваш тоже… от ужасной судьбы"? Что он подразумевал под этой судьбой?

Может быть, пустоту, которая оставалась после ухода жизненной энергии?

Или Промышленный Переворот, который затягивал и этих людей, подобно стремительному горному потоку?

Или нечто иное, что подсказывал ему полубольной рассудок?

Но что?

Вдруг где-то сбоку, в пойме ручья, в воздух поднялась стая испуганных птиц, а следом послышалось лошадиное фырканье.

Джоанна почувствовала, как внутри у нее все похолодело.

Стараясь не шуметь и не шелестеть травой, девушка, продолжая сжимать пистолет, легла на траву, надеясь, что ее не заметят. К тому же путники благоразумно расположились под ивой, а ее ветви спускались почти до земли. Но больше никаких звуков не было. Джоанна не стерпела – она по-пластунски поползла к берегу.

Колючие кусты ежевики царапали ей руки. Она молила Бога, чтобы случайно не заползти в заросли сумаха. Наконец она увидела виновника беспокойства – это был одетый в черное воин-послушник. Нашитая на одежду красная эмблема выдавала его принадлежность к Церкви. Начинающее медленно заходить солнце светило девушке прямо в глаза, поэтому она не могла разобрать черт церковника-гвардейца.

Вдруг сзади какой-то голос тихо сказал:

– Вон они!

Повернув голову, стараясь не шелестеть стеблями травы, Джоанна посмотрела туда, откуда слышался голос. Из зарослей кустарника вышел еще один гвардеец, с ним был одетый в серое человек – инквизитор. Послушник вел под уздцы двух лошадей. Они подошли к спящим. Сначала они молча смотрели на них, затем инквизитор пробормотал:

– Это – послушник самого архимага! Три дня назад он удрал из Кимила при помощи волшебных чар. Что бы они ни замышляли, архимаг все равно в этом замешан! Но ничего, теперь Костолом будет доволен!

И инквизитор вытащил из седельной сумки пистолет. Он был уверен, что капкан захлопнулся.

В голове Джоанны вихрем проносились мысли, причем самые противоречивые. "Ты не имеешь к этому никакого отношения! – говорила одна мысль. – Ведь тебя просто похитили! Ты вовсе не собиралась играть в эти их игры!". Затем пошла другая мысль: "Но у этого человека в сером только один пистолет! И ничегошеньки больше!" Инквизитор снова повернулся к лошади, чтобы вынуть из переметных сум что-то еще. Теперь он представлял собой просто идеальную цель! И тут до ее слуха донеслось тоненькое позвякивание цепи. Он еще и свои инструменты сюда захватил!

Ну что, стрелять – так стрелять, – пронзила ее новая мысль. А что, если она промахнется? Боязнь промазать повергла девушку в состояние, близкое к панике.

От волнения кровь стучала у нее в висках. А может, просто лежать здесь, и ее не заметят?

Но могут и заметить!

Послушник направился к берегу ручья, обернувшись назад. Он сказал инквизитору:

– Его высочество тоже будет доволен! – Гвардеец взмахнул рукой – это был условный сигнал. Джоанна тут же услышала плеск воды – второй воин начал на лошади переправляться через ручей.

– Кажется, с ними была какая-то девчонка?

Джоанна особенно остро почувствовала особый, ни с чем не сравнимый запах цветущей ежевики. Неуловимый, но такой неповторимый. Одновременно рука, начиная неметь, напомнила ей, что она по-прежнему сжимает два фунта металла – все тот же пистолет. Неужели придется пустить его в ход? Но почему, почему именно она должна это делать?

Встав на колени в траве, но все еще продолжая оставаться невидимой, она подняла пистолет на уровень глаз, прицелилась, вздохнула, как всегда делали в таких случаях герои вестернов и выстрелила. Расстояние до цели составляло не более двенадцати футов.

Отдача толкнула ее назад. Ствол пистолета изрыгнул черный дым. Джоанна успела заметить, как инквизитор ничком повалился на землю, его лошадь с громким ржанием встала на дыбы. Тут же повеяло характерным запахом – запахом крови. Керис вскочил, как ужаленный, хватая свой меч, предусмотрительно положенный рядом. Не успела Джоанна понять, что происходит, как внук архимага уже накинулся на послушника Церкви.

Тот воин, что переходил ручей и уже выбрался было на берег, заученным приемом соскочил с лошади и распластался на земле, ожидая новых выстрелов. Тут он увидел Джоанну, которая сидела и равнодушно сжимала в руке разрядившийся пистолет.

Выхватив из ножен меч, послушник бросился к ней, сразу поняв, в чем дело. В его глазах горела решимость разрубить девушку на куски. Словно во сне, Джоанна вскочила на ноги и спряталась за ствол ближайшего дерева. Размахивая мечом, гвардеец бросился за ней. Девушка, задыхаясь, кинулась туда, где серым холмиком лежало тело застреленного инквизитора. Но ноги плохо слушались ее, к тому же длинный подол платья все время цеплялся за кусты. Вдруг ее точно холодной водой окатили – в голове сразу установилась ясность. "Я должна успеть первой, первой!" – повторяла себе она. Неожиданно рука преследователя ухватила Джоанну за локоть.

Девушка, рванувшись из последних сил, упала прямо на тело своей жертвы. Она схватила окровавленный пистолет инквизитора за несколько секунд до того, как разъяренный гвардеец навис над нею.

Девушка мгновенно вскочила на ноги, сжимая пистолет в руках. Солнечные лучи играли и преломлялись на блестящей поверхности меча послушника. Увернуться времени не оставалось – теперь все должны были решить доли секунды.

Словно во сне, она нажала на курок. Пуля впилась прямо в лоб преследователя всего в полуметре от нее. Лицо девушки обдало струей горячей крови. Джоанна рванулась в сторону, поскольку тело убитого гвардейца стало валиться прямо на нее. Труп упал на тело инквизитора. Джоанна посмотрела на Кериса в тот момент, когда он уже выдергивал клинок своего меча из тела третьего гвардейца.

Все сражение заняло около восьми секунд, но показалось целой вечностью.

В воздухе стоял приторный запах крови. Джоанна, сорвав пук травы, стала вытирать кровь со своего лица и волос, чувствуя непреодолимое отвращение. Руки у нее болели ужасно, внутри словно что-то надломилось.

Вдруг перед глазами у нее появилась серая пелена, ноги ослабели. Как будто земля уходила из-под ног девушки. Она почувствовала, что теряет сознание.

– Джоанна! – сквозь серую пелену прорвался знакомый голос. Сильные руки удержали ее в вертикальном положении. Она почувствовала, как по руке больно хлестнула ветка дерева, затем кожа ощутила приятную прохладу воды – это был ручей.

– Что? Что такое? – забормотала она. Сильная рука зажала ей ноздри, и голова девушки погрузилась под воду. Затем Джоанна вынырнула и жадно вдохнула свежий воздух. С ее волос текла вода. Но зато в голове теперь было ясно.

Открыв глаза, Джоанна увидела, что возле нее по пояс в воде стоит Антриг.

Рубашка чародея облепила тело, но глаза немигающе смотрели на девушку.

– Джоанна, Джоанна, – более требовательно повторил он, – ответь, с тобой все в порядке?

Джоанна молча кивнула. Вода более-менее смыла чужую кровь с ее лица и волос. Она чувствовала себя как-то отрешенно, как человек, которому сутками не дают спать.

Девушка вымученно улыбнулась и попробовала пошутить: