— Не нравится мне этот фейерверк. Давай-ка, брат, отсюда рвать когти, — сказал он и развернул «Фольксваген» в сторону обводного шоссе. Сделав вокруг города полу-петлю в двенадцать километров эта дорога снова приводила к противоположным окраинам Кривова, а потом уходила уже дальше, до самой Москвы. Все так же, не включая свет, он прибавил скорости и успел скрыться за поворотом до того, как его преследователи подъехали к заправке.
Высунувшись из окна, один из бычков окликнул заправщика: — Эй, чучело, иди сюда! Сейчас тут серый «Фокс» не заправлялся?
— Заправлялся, — меланхолично ответил тот, подходя к машине.
— Куда поехал?
— Это так просто не скажешь, это ещё вспомнить надо.
Интересующийся высунул в окно свой могучий кулак.
— Я тебе сейчас помогу вспомнить кулаком по башке! Не выёживайся, окурок, говори как есть.
— Ну, туда, — рабочий показал рукой в сторону обводной дороги. — Залил двадцать литров, хотел, было в город ехать, да что-то передумал.
— Ну, смотри, окурок, если соврал, башку расшибу, — пообещал Валера Сытин, а это был он, и махнул рукой второму экипажу в сторону, куда уехал «арендатор» его «Фольксвагена».
— Газу, братва, газу!
— Вот жлобы, даже червонца за наколку не подкинули, — пробормотал раздосадованный "король бензоколонки".
В это время Валера Сытин кричал в микрофон рации: — Серега, Перо, Мысик, он заправился на выезде и катит по кольцевой в сторону Вознесенки. Перекройте там всё, валите по кольцевой, а мы его подожмем отсюда.
Он бросил трубку, и радостно потёр руки.
— Вот теперь он от нас никуда не денется.
Трал был закинут, но когда через пятнадцать минут бешеной гонки все машины Бизона встретились на шоссе, их разочарованию не было предела. Серый «Фольксваген» словно сквозь землю провалился. Чахлые рощицы не оставляли беглецам возможности укрыться в лесу, а осенняя грязь не позволяла свернуть в поле. Съехав на обочину «быки» устроили небольшое "производственное совещание".
— Куда этот козёл делся? — гадали они.
— Может, свернул и попёр в город через дачи?
— Ага, скажешь тоже! Если он свернул, то сидит там сейчас, буксует. Ты думай бестолковкой-то, по такой грязи и на «Фоксе»!
— Нет, а чё ты на мой «Фокс» хвост подымаешь? Знаешь, какая это тачка, я на ней в сентябре на уток ездил, — обиделся Сытин.
Перо тоже обиделся.
— Не, Сыч, ты сравнил, я тоже тогда с тобой ездил. Тогда сухо было. А сейчас вон — грязищи по колено.
— Может он через свалки срулил? — Гадал Перо. — Там всего метров триста по грязи, а потом бетон.
— Не, мы бы тогда его засекли.
— Слушай, а это чмо с заправки нас случаем не наколол?
— Да нет, — отмахнулся Сытин. — Я эту рожу давно там вижу. Меня он знает, знает и то, что если чё не так, я его размажу там по асфальту. Катка не нужно будет.
— Но всё равно, поехали, тряхнем его ещё раз.
— Ладно, — согласился Валера. — Только не все. Вы на джипах катитесь туда, — он махнул рукой в сторону, — вдруг он действительно через свалку стрельнул. А мы тут вдоль дач пошарим. Может, он куда в посадку свернул, стоит и ржёт, аж штаны мокрые.
Они разъехались, и Кижаев облегченно вздохнул. Он находился в это время всего-то совсем близко от дороги, и добраться до него было гораздо проще, чем думали его преследователи. Верховое чутье на опасность у Кижаева было развито невероятно. Он завибрировал от самой заправки, напряженно всматриваясь вперед и по сторонам. На четвертом километре обводной дороги он резко затормозил и, включив заднюю скорость, сдал назад, до неприметного съезда дороги уходящей куда-то в поле.
— Слушай, там сжигание то ещё есть? — Спросил он своего спутника.
— Какое сжигание? — не понял Пупок.
— Ну, место такое, сжиганием называется.
— Да нет, оно дальше, и вправо, — уточнил Пупок.
— Это новое. А старое сжигание? Его ещё не срыли?
— Какое старое? — не понимал Николай.
— Такое же как новое, но поменьше.
— Не знаю.
— Поехали, проверим.
И Игорь решительно повернул машина на неприметный съезд влево. Через сто метров бампер немецкого авто чуть не упёрся в старый, закрытый на навесной замок шлагбаум. Объехав его по пологому кювету, они поехали дальше. Старое шоссе было разбито до фронтового состояния, но метров через триста они добрались до конечного пункта этого асфальтированного аппендикса. Сооружение, к которому подъехал Кижаев, вполне официально, по всем документам называлось «Сжигание». Пятиметровой высоты земляные валы со всех сторон огораживали пятачок бетона чуть поменьше футбольного поля. Вовнутрь можно было проехать через массивную, бетонированную, квадратную арку. В свое она время перекрывалась мощными, железными воротами, увы, сгинувшими во тьме годов безвластной перестройки. Да и деревья вокруг обваловки разрослись такие, что некоторые кривовцы помоложе даже не подозревали, что за ними скрывается такое интересное сооружение.
Заехав вовнутрь периметра сжигания, Игорь остановил машину, вылез из машины и, оглядевшись по сторонам, довольно хмыкнул. В свое время это монументальное сооружение было предназначено для уничтожения некондиционных остатков взрывчатых веществ. Во времена детства они не раз наблюдали, как к воротам этого строения подъезжал грузовик, заезжал вовнутрь, через открытые ворота было видно, как грузчики начинали сгружать зелёные ящики. Затем машина уезжала, над мачтой взвивался красный флаг и взлетала вверх красная ракета. Потом из-за валов показывался дым, когда еле видный, белый, когда черный и густой. После отъезда рабочих пацаны взбирались на валы, и, спустившись вниз, непременно проверяли пепелище. Порой они находили там несгоревшие до конца жёлтые кусочки тротила, или белые «макаронины» снарядного пороха. Но еще в юношестве Кижаева «Сжигание» забросили, решив, что оно находится слишком близко от города, и построили новое, на полигоне в десяти километрах подальше. Для молодых бандитов это сооружение не связывалось ни с какими общими воспоминаниями, вот они про него и забыли.
— Ни хрена себе! А я и не знал, что тут такая штука есть! — Сказал Пупок, рассматривая окрестности.
— Сиди пока тут, я пойду наверх, посмотрю, — приказал Кежа и начал карабкаться на поросший пожухлой травой земляной вал. С его пятиметровой высоты он и наблюдал за встречей "на Эльбе" бизоновских подручных. Отъезд его загонщиков заставил Игоря поморщиться. Машины разбились на две группы, значит не оставили надежды перехватить его.
"Да, свернув на эту чёртову кольцевую, я сам себя загнал в ловушку. А, с другой стороны — что ещё мне делать было?" — подумал он и начал спускаться вниз. Пупок времени зря не терял, а, усевшись за баранку, усердно гудел, беспощадно дергая рычаг скоростей.
— Э-э, так ты его выломаешь, брателло! Сломаешь тачку — хрен наладим, это тебе не «Жигули», а машина! — Осадил его Игорь, усаживаясь на место пассажира. Закурив, он пояснил своему воспитаннику. — Придётся нам здесь пару часов покуковать.
— Тогда б научил меня на машине ездить, — вскричал Николай, энергично работая рулем.
— Это тебе ещё зачем?
— Как зачем? Тебя возить буду. А вырасту — стану пилотом "Формулы один".
— Подрасти сначала, а то до педалей ещё не достаешь.
Пупок даже обиделся.
— Не болтай, смотри — достаю! И вообще, кто тебе деньги на бензин раздобыл, а? Учи — давай!
Кежа с ухмылкой посмотрел на потуги пацана, но потом ему стало жалко своего воспитанника, настолько рожица Пупка выглядела обиженной.
— Ладно, так и быть, покатаешься сейчас здесь, надо только сиденье чуть подвинуть вперед.
Уже включая зажигание, Игорь спросил. — Ты хоть на чем-то до этого ездил?
— А как же, на мопеде и на мотоцикле.
— Молодец, у вас, что же, в семье даже мотоцикл есть?
— Да нет, это стырили мы раз его у одного алкаша. Тот подъехал к магазину и пошел за водкой. А мы его в сторону оттолкали, провода замкнули и погнали. Старый такой мотик, «Восход». Эх, и накатались мы тогда в карьере, пока бензин не кончился! Потом в речке его утопили, чтобы в ментовке не спалиться.