Во времена «холодной войны» были и другие случаи, когда ЦРУ пользовалось услугами дипломатов высокого ранга, — мы встретимся с ними позднее. Наконец, следует вспомнить, что контакты с «инициативниками» строились американской разведкой сугубо на меркантильной основе и уже с самого начала закладывались все вытекающее из этого требования. В письме ЦРУ одному из разоблаченных шпионов, например, говорилось об этом с предельной ясностью: «Чтобы выполнить Вашу часть договора, сведения, которые Вы передаете нам, должны быть ценными для нас. В ответ на это мы Вам будем платить соответственно ценности сведений. Без этих ценных для нас сведений мы не можем серьезно отнестись к Вашим желаниям». Материальная, денежная основа тут фундамент, в Лэнгли за этим следят строго, отдавая себе отчет в притягательной силе денежных купюр, драгоценностей, дорогих подношений, различных услуг или открытия на имя агента банковского счета в США. Отношения с агентами, «кротами» и «ласточками», регулируются как в хорошей коммерции — деловым контрактом.

Погоню за потенциальными агентами ЦРУ развернуло с присущей американцам деловитостью и масштабностью и с азартом упорного, терпеливого охотника, преследующего добычу. И добивалось успеха, посрамляя как убежденных, что русских завербовать невозможно, так и тех, кто подобно главному контрразведчику Лэнгли Джеймсу Энглтону, считал это занятие рискованным и опасным. Злой гений ЦРУ Энглтон был уверен, что советские спецслужбы воспользуются этим для того, чтобы внедрить в американскую разведку своих «кротов».

Энглтон попортил кровь немалому числу сотрудников разведки, и рядовых, и руководящих. Контрразведывательная служба ЦРУ в 60-х годах вела около двухсот дел на сотрудников ЦРУ, взяв в разработку сорок руководящих работников разведки. Американский читатель, вероятно, знает о Джеймсе Энглтоне из романа своего соотечественника, великолепного писателя Нормана Мейлера «Привидение Харлтона». Российский может проследить за драматическими событиями, связанными с бурной деятельностью этого «главного ловца иностранных шпионов», по увлекательной книге Дэвида Уайза «Охота на «кротов»», изданной у нас в переводе на русский язык. После изгнания из Лэнгли начальника Управления контрразведки в ЦРУ горько сожалели о потерянных возможностях и лихорадочно наверстывали упущенное. Благо, быстро избавились от вредного влияния так называемых фундаменталистов, чей лидер — «серый призрак» Джеймс Энглтон, а «ястребов» в разведке и, конечно, «суперястреба» Уильяма Кейси не нужно сдерживать какими-то фантастическими теориями, тем более что крестовый поход против Советского Союза, подхлестываемый патологическим антикоммунизмом, требовал новых жертв и вел к новым потерям в стане самих крестоносцев.

В 70—80-х годах ЦРУудалось создать значительные агентурные позиции в нашей стране. Это результат главным образом того, что «инициативники» выходили на американцев в самом СССР; ряд вербовок осуществлен за рубежом (впоследствии переданы на связь посольской резидентуре ЦРУ в Москве). Укреплялась уверенность, что возможно вести агентурную работу в СССР даже при «жестком» контрразведывательном режиме, — делался серьезный расчет на то, что в нашей стране есть лица, готовые пойти на сотрудничество с американской разведкой.

Профессионалы спецслужб отлично знают, насколько сложен и трудоемок процесс вербовки, даже если речь идет об «инициативниках», которые сами предлагают свои услуги. Но и в этом случае без кропотливой проверки и так называемого «закрепления» не обойтись. «Закрепление» агента — термин из профессионального словаря спецслужб. Недостаточно поставить человека в зависимость от себя, мало побудить его согласиться на сотрудничество. Необходимо заставить завербованного агента выполнять требования спецслужб, добывать и передавать нужные материалы, соблюдать условия конспирации, исключить его признание противнику. Хорошо известно об этом и в Лэнгли; при всей самоуверенности многих разведчиков, при щедрости работодателей, уверенных, что деньги и сила решают все, в ЦРУ, как и в других разведслужбах, заботятся о теории вербовочной работы. Инструкций и правил на этот счет хоть отбавляй — канцелярщины и бюрократии достаточно в любом государственном учреждении. Однако кое-что можно и нужно позаимствовать.

Пожалуй, уже никому не надо доказывать, что в вербовочной работе ЦРУ делает основную ставку на лиц, имеющих доступ к секретной информации. В штаб-квартире Лэнгли ведется централизованный учет граждан нашей страны — секретоносителей, попадающих в поле зрения американских спецслужб, в том числе информация о лицах, над которыми, по мнению аналитиков ЦРУ, необходимо работать, с тем чтобы привлечь их к сотрудничеству на материальной основе или путем шантажа. Задача энергичного поиска тех, с кем можно договориться или принудить служить разведке, поставлена перед всеми оперативными подразделениями ЦРУ.

ЦРУ охотно причисляет к своим агентам карьеристов, людей тщеславных и самонадеянных, корыстолюбивых и беспринципных, склонных к авантюризму, считающих себя в чем-то ущемленными. Идеологические мотивы принимаются в расчет — американской разведке не безразличны лица с антисоветскими, антикоммунистическими взглядами, с прозападными, националистическими настроениями. ЦРУ и раньше не чуралось привлекать к сотрудничеству людей с уголовной биографией, с задатками к совершению уголовных преступлений. Речь не о тех, кто устремился в Соединенные Штаты за наживой, что снискало им славу «русской мафии», и занимается там или в других странах мошенничеством, сбытом наркотиков, торговлей живым товаром, финансовыми махинациями, в частности путем проникновения в банковские системы. Имеются в виду фигуры более крупного полета — политические деятели и воротилы российского криминального бизнеса; они идут на преступления ради личной выгоды и этим создают базу для вербовочных действий спецслужб — становятся кандидатами в агенты. В обстановке, порожденной разгулом коррупции, на вербовку российских граждан с уголовным прошлым и настоящим ограничений не существует, — им отводится место в агентурной сети ЦРУ.

В процессе «классической разработки» (в основном за пределами нашей страны), когда кандидата на вербовку еще предстоит склонить к сотрудничеству, в ходу многочисленные инструкции, классификаторы для изучения кандидатов, перечни признаков «вербуемости», специальные формализованные анкеты, позволяющие, по мнению американцев, выделить «вербовочный контингент», определить «критерии уязвимости» (термины американской разведки). В массе вопросов, подлежащих выяснению, — наличие определенных слабостей и отрицательных черт характера, в том числе таких, как тяга к личному обогащению, склонность к получению взяток, подарков и т. д. Читатели могли ознакомиться с одним любопытным документом ЦРУ (опубликован в газете «Гласность» за 16 мая 1995 г.), в котором приведены вопросы специальной анкеты — об интимных сторонах семейной жизни, употреблении спиртных напитков (например, не пьет ли в одиночестве; любимые напитки), отношении к сексу (как ведет себя в компании женщин, на что прежде всего обращает внимание в партнерше — волосы, фигура, глаза, грудь, одежда). Важное значение придается тому, насколько объект удовлетворен служебным и семейным положением, и, конечно, данным о возможных отклонениях в поведении. Особо учитывается информация о «надежности», прежде всего — не может ли быть «двойником». Вне Советского Союза в этих целях мог применяться полиграф — «детектор лжи». Ответы на вопросы анкеты определяли во многом метод вербовки, — скажем, с участием «ласточки».

Вербовка (даже если будущего агента приходится «ломать через колено») сопровождается вознаграждением — деньгами, драгоценностями, подарками, открытием счета в американском банке, различными услугами (лекарства, редкие книги и т. п.); меркантильная основа, таким образом, ставится во главу угла.

Итак, главный, решающий критерий вербовки агента — не его политическое лицо, не какие-то особые личные качества и рвение, а доступ к важной секретной информации, что оправдывает, по мнению Лэнгли, риск поддержания связи непосредственно на территории нашей страны.