— Проси о чем хочешь! — в припадке великодушия воскликнул Горудун.

— Я опасаюсь, что Ярон появится здесь раньше, чем ты вернешься. Я не смогу совладать с ним одна. Дай мне на время свои четки.

— Четки? — Горудун стушевался: «Что угодно, только не это», — подумал он. Он не расставался с ними с тех пор как стал свидетелем расправы, которую Ярон учинил над ориенцами. Без кристаллов он чувствовал себя беззащитным. Он понимал, что и Горделия могла чувствовать то же самое.

— Ты вряд ли встретишься с Яроном в пути, — уговаривала его Горделия. — Он не подозревает об этой поездке.

— Это чудовище может быть как раз там, где его меньше всего ожидаешь, а в замке есть такие места, о которых он не знает. Ты можешь спрятаться и не показываться ему на глаза.

— Он терпеть меня не может! — жалостливо заговорила старуха. — От него не спрячешься. А, если со мной что-нибудь случиться, ты не сможешь сам провести обряд.

— Полноте! — Горудун положил руку на плечо всхлипывающей старухи. — Успокойся, скорее всего, Ярон не объявится здесь до моего возвращения.

— Почему же? Я уже здесь! — занавеси распахнулись, и в комнату вошел Неприкаянный.

Старуха и маг вздрогнули от неожиданности. «Как много он слышал? Что он предпримет?» — подумали оба.

— Ты собрался куда-то ехать? — Ярон подошел к нише, в которой стояли темные пыльные бутыли, налил вина и с удовольствием выпил. Горудун и Горделия облегченно вздохнули: Ярон поспешно ворвался в покои мага и услышал только конец фразы. У него не хватало терпения подслушивать.

— Да, я отплываю в Средиземье, по твоей милости, между прочим, — ответил Горудун, лениво растягивая слова.

— Объясни, — насторожился Ярон.

— Меня удручает ссора с драконами, и я намерен восстановить мир с ними.

— Ярость драконов не проходит так быстро. Ты надеешься на свое красноречие?

— Нет, на их жадность. Я подкуплю их сокровищами гномов и верну их дружбу.

— Я поеду с тобой, чтобы указать тебе путь к кладу в пещерах Прибрежных гор.

— Нет, мой мальчик. Ты оскорбил Бируза, тебе лучше не показываться на глаза драконам. Не вставай между нами.

«Как складно выкручивается», — думала Горделия. Казалось, что осознание важности принятой на себя миссии придавало магу уверенность, а его речам убедительность. Могучий дух, говоривший с ним в башне, твердо вел его к цели.

— Но, что я буду здесь делать? Скучать с твоей старой каргой? — Ярон подошел ближе к Горделии. Она инстинктивно подалась назад, стараясь не смотреть на него.

— Кажется, она боится меня? Боится, что мне станет тошно на нее смотреть? — он провел пальцем по ее лицу. Горделия стояла, не шелохнувшись.

— Какие глубокие морщины испещрили твою желтую изношенную кожу, и не догадаешься, какой ты была раньше. Как все-таки презренна старость! — Ярон скривился и тут же резко схватил Горделию за горло. — Не слишком ли ты задержалась на этом свете?

— Оставь ее! — резко сказал Горудун. — Она лечит Лидию.

Ярон разжал пальцы. Шея Горделии покрылась красными пятнами, она судорожно ловила воздух и откашливалась.

— Как Лидия? — равнодушно спросил Ярон.

— Она поправляется. — Горудун едва скрыл свою ярость. Ярон кивнул.

— Принцесса! — вдруг хлопнул он себя по лбу. — Как я мог забыть о ней! Где же она?

— Она отправилась погулять по острову, — невозмутимо солгал Горудун.

— Я составлю ей компанию, — усмехнулся Ярон. — Чтобы не расслаблялась.

Он устремился к выходу, но вдруг обернулся и поглядел на мага испытующе.

— Кстати, объясни мне, что случилось с драконами, когда они напали на твой замок? Их корчило так, как будто они объелись тухлой рыбой, причем пучить их стало всех одновременно?

— Мог бы и сам догадаться, — пожал плечами Горудун. — Замок защищен энергетическим куполом — люди-птицы постарались в свое время. Драконы не смогли преодолеть защиту.

Ярон задумался на мгновение.

— Мне тоже бывает плохо только в твоем замке. Не оставили ли эти люди-птицы тебе какое-нибудь оружие против меня?

Горудун с трудом выдержал его долгий, цепкий взгляд.

— Если узнаю что-нибудь такое, убью! — пригрозил Ярон и наконец-то покинул замок.

— Прости, что так вышло, — обратился Горудун к Горделии, мягко положив ей руку на плечо. — Скоро все изменится, ждать осталось недолго.

— Нет, я не могу больше ждать, — Горделия покачала головой. — Это выше моих сил. Я покидаю остров, мой друг. Он сказал, что я задержалась на этом свете. Хочу прожить остаток дней в тишине и покое, подальше отсюда. Я улетаю сейчас же, прости меня.

— Погоди, — Горудун посмотрел на нее с мольбой и отчаяньем. — Не бросай меня сейчас. Я встал на великий путь, мне нужна твоя поддержка! Возьми! — Он отстегнул от пояса четки и вложил их в ладонь старухи. Та стиснула пальцы и почувствовала прохладу и шелковую нежность спасительных кристаллов, но не позволила торжеству, охватившему ее, отразиться на лице.

Не теряя времени, Горудун тотчас же отплыл с острова на «Алом альбатросе» — небольшом корабле с красными парусами. Легкое головокружение предупредило его о приближении к защитному барьеру. Он знал, как разомкнуть его, а потом восстановить.

Горделия тем временем поспешила в комнату, где Лидия и принцесса ждали ее.

— Ярон вернулся, — сказала она взволнованно. — Нам придется действовать быстрее, чем я предполагала. Он не найдет принцессу на острове, поймет, что я его обманула, и вернется во дворец. Как хорошая ищейка, он без труда найдет наше убежище. Нам необходимо предупредить его.

— Что мы должны делать? — спросила Мириэль. — Драться с ним? У него молниеносная реакция. Однажды у меня было оружие, которым мне удалось его ранить — меч Дуккума, но он быстро совладал с собой, и меч рассыпался в пыль.

— Да, драться с Яроном на равных бесполезно, — кивнула Горделия. — Он был создан неуязвимым. Любая рана или ущерб, нанесенный его физической оболочке, излечиваются мгновенно, стоит ему только сконцентрировать свою волю. Обычными способами его не одолеть.

— В нашу первую встречу он был повержен Олвиком, моим белым волком. Сколько раз я потом жалела, что не убила его тогда!

— Ты и не смогла бы его убить, он не был повержен, просто не мог поднять руку на снежного волка. Ведь у Ярона душа Велега, или то, что от нее осталось. И не смотря на то, что память о прошлой жизни в Ориене затуманена, в подсознании, по-видимому, осталась память о братстве: ориенцы и снежные волки — друзья и не могут убить друг друга.

— Так что же мы можем сделать с ним? Какой необычный способ ты знаешь? — нетерпеливо спросила Мириэль.

— Единственный способ уничтожить Ярона — разъединить его душу и тело. В плаще, в котором ты пришла, я нашла письмо Аргуина. Много лет прошло с тех пор, как он погиб, но письмо не пропало. Я счастлива оттого, что дожила до этого дня и могу быть полезной в деле, об исполнении которого мечтали мои друзья. Итак, слушайте внимательно. Спасаясь от преследований Ярона, Аргуин скрылся в подземельях Прибрежных гор. Он был искусным магом и воином и избежал участи пленника орков Ордена Подземного огня. Там, в горах, он снова услышал голос духа, который говорил с ним в Шепчущей башне, он звал его за собой, и Аргуин последовал на этот зов.

При этих словах Мириэль замерла. Горделия взглянула на нее, и принцесса тотчас же поняла, что старухе известно и про книги, и про то, что она их нашла. Мириэль отвела взгляд и стиснула зубы, тяжело было смириться с тем, что кто-то проник в ее тайну.

— Я прочту вам часть письма, — сказала старуха и достала из шкатулки тонкий, пожелтевший лист бумаги.

«…я намеренно не стану указывать место, в котором обнаружил книги, пусть человека, оказавшегося здесь, минует встреча с ненасытным злом. Они обладают свойством сковывать волю, и тот, кто соприкоснется с ними, едва ли сможет уйти живым. Мне предложили освободить Ярона от его души и призвать дух Моргота, чтобы он занял это место. Я согласился, но не взял книги, а лишь переписал заклятие, с помощью которого можно это осуществить. Это необходимо сделать как можно скорее. Пусть трое, чья жажда убить ненавистного им человека достигла предела, возьмутся за руки и замкнут пространство вокруг него. Огромные усилия придется приложить, чтобы изгнать душу из тела без ее согласия, но волю души необходимо полностью поработить, повторяя заклинания вновь и вновь и вкладывая в них всю свою ненависть. Когда воля души будет сломлена, поднимите руки вверх, не размыкая их, и произнесите заклинание, открывающее вход в мир неприкаянных духов. Да простит нас Велег за такой ужасный конец! Проводив душу, немедленно закройте проход.