Она провела пальцами по поверхности стойки, вспоминая обо всем, что с ней здесь произошло. То, как она первый раз увидела Нида, ту ночь, когда бар «Запасной козырь» превратился в «Chez Асе». То, как Ида готовила гамбургеры, день выборов. Стелла и Эд, Инез, Карли, Эвилин и Сара. И всегда Нид.

Самое трудное она решила сделать в последнюю очередь. Теперь время пришло. Записка.

Она давно уже придумала, что написать, и повторяла эти слова сотни раз. В конце концов, все содержание записки свелось у нее к нескольким простым предложениям. Что ей очень жаль, но она должна уехать. Она не может объяснить, почему. Что она не вернется назад, что она его очень любит.

Она положила записку на подушку. Надела ковбойскую шляпу. Схватила пурпурную корову. Затем взяла пакеты с вещами и отправилась на автобусную остановку.

Глава 12

Нид занес руку с молотком, чтобы ударить в очередной раз по гвоздю, и вдруг застыл. Какое-то странное предчувствие охватило его. По спине побежали мурашки. Он никогда не испытывал ничего подобного, и сейчас ему пришли на ум слова Иды насчет предчувствий, которые в наиболее важные моменты жизни могут быть вещими.

Кейт. Каким-то образом эти неприятные предчувствия были связаны с Кейт. Он уронил молоток и бросился по направлению к бару. Всю дорогу он бежал.

Пинком открыв дверь с такой силой, что ее ручка с грохотом ударилась в стену, он закричал: «Кейт, Кейт!» Никто не ответил. В поисках ее он бросился в салон бара. Тот был пустынным и холодным.

– Кейт!

Никакого ответа. Его охватила паника.

– Кейт! Где ты? – завопил он и стал заглядывать во все комнаты и помещения.

В спальной он обнаружил ее аккуратно заправленную кровать и записку на подушке. Он схватил ее и стал читать.

У него все похолодело внутри. Колени задрожали.

– Нет! Боже мой, нет! – заорал он.

Он бросился из дома по направлению к остановке и увидел, как от нее только что отошел автобус. Тогда он повернулся и в несколько прыжков достиг своего пикапа, ворвался в кабину и, дав полный газ, рванул с места и ринулся в погоню.

Менее чем через пять минут он догнал автобус и стал гудеть. Шофер автобуса не обратил на него никакого внимания. Тогда Нид стал обгонять автобус, продолжая гудеть и махать шоферу. Тот продолжал ехать, как ни в чем не бывало. Громко ругаясь и проклиная все на свете, Нид обогнал автобус, оторвался от него, проехав дальше, и, развернувшись поперек дороги, затормозил, оставив водителю автобуса единственную альтернативу – размозжить его машину либо затормозить. Тот затормозил.

Он выпрыгнул из грузовика и бросился к двери автобуса. Она открылась с шипением, и на ступеньках показался шофер, сжимающий в руке резиновую дубинку.

– Какого черта тебе надо, парень? Ты что, захотел всех нас погубить? – крикнул ему шофер.

– Извини. Я – Нид Чишолм, шериф этого округа. Мне нужно поговорить с одним из пассажиров.

Он хотел пройти вовнутрь, но шофер, у которого была бычья шея и который, должно быть, весил за сто килограммов, не пропускал его.

– Покажи мне свой значок.

– У меня нет его с собой.

– Тогда ты не пройдешь в автобус и не будешь ни с кем говорить.

Посмотрим!

Он пробьется к Кейт, даже если ему понадобится продырявить насквозь этого сукиного сына.

– Водитель, – встрепенулась пожилая женщина. – Я могу за него поручиться. Это Нид Чишолм, все правильно. Он наш шериф. Я голосовала за него.

– И я тоже, – донесся голос с заднего сиденья.

Шофер проворчал что-то, но посторонился.

– Побыстрее, шериф, у меня же график движения.

– Это не займет много времени, – таким же тоном ответил Нид.

Он быстро забрался в автобус и двинулся по проходу, отыскивая глазами Кейт. Он обнаружил ее в середине автобуса, внимательно рассматривающей что-то в окне. Ее шляпа была надвинута на лоб, к груди обеими руками она прижимала пурпурную корову.

Трясясь от ярости и страха, он сжал кулаки и уперся ими в пояс.

– И куда же, черт возьми, ты собираешься ехать?

– Отсюда, – пролепетала она.

– Почему?

– Я написала в письме.

– В ПИСЬМЕ? Три коротких фразы, из которых ни черта не ясно?

– Ты больше ничего от меня не услышишь.

– А вот это дудки! Смотри на меня, Кейт! Ну, черт побери, смотри мне в лицо!

Когда она подняла голову, в глазах у нее были слезы, и весь гнев у него сразу прошел. Но это была схватка за будущую жизнь. Смертельная схватка.

– Это из-за этого? – он похлопал по своей повязке. – Значит, из-за этого ты убегаешь, как напуганный цыпленок.

– Нет! – закричала она в ужасе. – Конечно, нет!

– Я когда-нибудь оскорбил тебя чем-нибудь или обидел?

Она покачала головой.

– Тогда, значит, это доктор.

– Какой доктор?

– Вебер. Вы с ним…

– Ш-ш! Нет.

У нее на лице отразился такой ужас, что он замолчал. Вокруг сидело много народа, и все ловили буквально каждое их слово.

– Уйди, пожалуйста, очень прошу, – сказала она и еще дальше отодвинулась от него к окну.

– Ответь мне на один вопрос, – в его голосе появились застенчивые и нежные нотки. – Ты меня любишь?

Слезы текли по ее щекам, она выглядела такой жалкой, что ему хотелось немедленно обхватить ее и как-то утешить. Она утвердительно кивнула головой.

– Это все, что мне было нужно, – сказал он, поднял ее вместе с коровой, сумочкой и какими-то другими вещами с сиденья и понес из автобуса.

– Нид, – заскулила она. – Пусти меня.

– Нет. Ты едешь домой вместе со мной. Если у тебя есть проблемы, мы разберемся с ними вместе.

Весь автобус зааплодировал. Пассажиры улыбались и смеялись. Когда он собирался выходить, пожилая женщина крикнула:

– Эй-ей, шериф!

Он повернул голову, и улыбающаяся женщина подала ему два желтых пакета.

– Это, кажется, ее.

Дотронувшись до шляпы, он ответил: «Благодарю вас, мэм!» и подхватил пакеты.

Он кивнул шоферу, затем донес Кейт до пикапа и засунул ее в кабину.

По дороге домой она не проронила ни слова. Она просто сидела, свернувшись в углу кабины, и смотрела в окно.

…Кейт сидела за столом в «Запасном козыре», а Нид расположился напротив. Еще никогда она не чувствовала себя такой жалкой и подавленной, как сейчас. Ей не только было страшно стыдно из-за того, как он обошелся с ней, но, что еще хуже, он подвергал ее серьезной опасности. Если кто-нибудь в автобусе узнает об убийстве доктора Вебера и свяжет это с ее именем, то вскоре здесь появится полиция, затем пресса, а затем… Ей не хотелось думать о том, что может быть затем.

– А откуда ты узнал о докторе Вебере? – спросила она.

– У меня есть приятель, который по номерам той машины определил ее владельца. Я заходил к этому доктору, хотел побеседовать с ним, но он был в отпуске.

– Боже мой, – застонала Кейт. – Ты даже не понимаешь, что ты натворил.

– Что же? Я ведь не видел его.

– Что?

– Я не видел его. Я же сказал, что он в отпуске. Сара сказала, что он в Европе.

– Боже праведный. Так ты и Саре рассказал обо всем?

– Рассказал ей о чем? Я же ничего не знаю, чтобы ей что-нибудь рассказать. Я просто попросил навести о нем справки. Ты не хотела мне ничего рассказывать, а мне нужно было знать, с кем я буду бороться. Может, ты сейчас расскажешь?

Он откинулся на своем стуле и сделал глоток из бутылки с пивом.

Пытаясь уменьшить пульсирующую боль в голове, она стала тереть себе виски.

– Мне кажется, Вебер не в отпуске. Я думаю, что его убили. И женщину, которая была с ним.

– Это не ты его убила?

Она покачала головой.

– Нет, конечно, нет. Но я видела человека, который делал это. У него был автомат. И он видел меня тоже. Тогда я и бросилась убегать в машине доктора.

– Так это и есть все твои проблемы? Бог ты мой, Кейт. Тебе надо просто позвонить в полицию.