– Милорд, – голос ее слегка дрожал от волнения, – благодарю вас за розы. – Она дотронулась до броши у себя на груди с прикрепленным к ней одним из присланных им розовых бутонов.

– «Разумеется роза и головку поднимает, почувствовав приход весны», – процитировал он Вордсворта. В его душе тоже царила приподнятость, вызванная ощущением весны, которую принесла с собой Пруденс Стэнхоуп. Однако следующие его слова были подчеркнуто обращены к Розе Торгуд: – Приветствую розу, принесшую с собой в мой дом весну. Я так рад видеть вас обеих снова.

– Вам тоже добрый день, молодой человек, – произнесла Роза Торгуд с притворной суровостью. Ее пухлые щеки слегка порозовели, и Чарльзу вдруг пришло в голову, что ей вряд ли доводилось часто слышать комплименты в свой адрес.

Он повернулся к Пруденс.

– Как поживаете, мисс Стэнхоуп? При всей радости, какую ему доставило столь неожиданное появление девушки, от его внимания не ускользнула болезненная бледность ее лица, ставшая заметной, как только с него сошел румянец. Неужели ее болезнь была более серьезной, чем он думал? Как же плохо он ее еще знал!

Не поднимая глаз, Пруденс ответила:

– Прекрасно. Спасибо, что спросили, сэр.

В жизни, подумал Чарльз, бывает много такого, что гораздо страшнее потери состояния. С растущим беспокойством он спросил:

– Вам не принести стул? Вы выглядите… – он на мгновение умолк, подыскивая более мягкое слово, – усталой.

– Да, будьте так добры. Я с удовольствием бы присела, – ответила она с благодарной улыбкой.

Джаретт, прислушивающийся к их разговору, тотчас же принес каждой леди по стулу. Однако Чарльз все еще был неудовлетворен.

– Могу я сделать для вас что-нибудь еще, чтобы вы чувствовали себя здесь более уютно?

– Да, если у вас есть какое-нибудь средство от головной боли. – Пруденс попыталась произнести эти слова веселым тоном, но от Чарльза не укрылось выражение страдания в ее глазах.

– У вас болит голова, дорогая? – встревожено проговорила миссис Торгуд. – Почему же вы ничего мне не сказали? Знай я об этом, я никогда бы не потащила вас с собой в такую ужасную погоду.

– У меня под рукой нет никаких лекарств, – сказал Чарльз с сожалением, – но я немного разбираюсь в восточной магии, с помощью которой можно снять головную боль. – Он говорил тихо, понимая, что от громкого голоса голова у Пруденс может разболеться еще сильнее.

Пруденс бросила на него взгляд, полный сомнения.

– Восточная магия? Как интересно, милорд! – Лицо Розы Торгуд выражало откровенный восторг. – Попытайтесь, моя дорогая, – обратилась она к Пруденс. – Вам нечего терять, кроме головной боли.

– А как действует эта ваша магия? – спросила Пруденс, все еще не решаясь испытать на себе столь необычный метод лечения.

Чарльз опустился на одно колено и протянул к ней правую руку. На его лице была улыбка, которой он хотел ей показать, что бояться нечего.

– Дайте мне вашу руку.

Не успели эти слова соскользнуть у него с языка, как он тут же сообразил, что он весьма похожи на предложение руки и сердца. Очевидно, Пруденс на ум пришла та же ассоциация. Уголки ее губ слегка приподнялись, а ресницы опустились, скрыв выражение глаз.

В следующее мгновение она положила свою ручку в перчатке ему на ладонь.

– Это предложение, сэр? – Чарльз рассмеялся.

– Конечно.

Она посмотрела на него с удивлением.

– Предложение избавить вас от головной боли.

– Вы хотите сказать, что можете снять головную боль через руку? – В ее голосе звучали нотки сомнения.

Чарльз кивнул.

– Именно это я и имел в виду, но, прежде чем начать, я попросил бы вас снять, если не возражаете, вашу перчатку. Она влажная, и это может затруднить проводимость.

Пруденс бросила в сторону миссис Торгуд вопросительный взгляд.

Роза приподняла брови, но по выражению ее лица было ясно, что любопытство возобладало в ней над каким бы то ни было осуждением, которое при других обстоятельствах она не преминула бы высказать Чарльзу за подобную вольность.

Пруденс сняла перчатку.

– Обе, – сказал Чарльз.

Она сняла вторую и отдала обе перчатки Джаретту, который тут же с энтузиазмом предложил положить их в теплое место, чтобы дать им высохнуть. Он обратился к миссис Торгуд с предложением оказать ей такую же услугу, но она лишь отмахнулась от него и поторопила Чарльза:

– Продолжайте ваше лечение, дорогой. Чарльз вновь протянул руку, и мисс Стэнхоуп вложила в нее свою. Их взгляды встретились над соединенными руками. Чарльз был уверен, что на мисс Стэнхоуп соприкосновение их рук подействовало так же сильно, как и на него.

– Вы можете почувствовать некоторый дискомфорт, – предупредил он и обхватил пальцами левой руки ее запястье, отметив про себя ее учащенный пульс. Большим и указательным пальцами правой руки он начал слегка массировать кожу у нее на руке между большим и указательным пальцами. – Скажите мне, когда почувствуете боль.

– Ой! – сказала она неуверенно. Чарльз надавил сильнее.

– Ой-ой-ой! – Она бросила на него сердитый взгляд. – Мне больно. Прекратите сейчас же!

Чарльз прервал свои манипуляции, но руки Пруденс не выпустил, продолжая держать большой палец над болезненной точкой, на которую только что нажимал. В его взгляде Пруденс не увидела никакого злорадства. Скорее он смотрел на нее с нежностью и явным сочувствием.

– Как вы можете избавить меня от головной боли, причиняя боль моей руке? – спросила она сердито.

Чарльз пожал плечами.

– Мне говорили, что, нажимая на определенные точки на теле, можно снять напряжение и тем самым уменьшить боль. Я не знаю, почему надавливанием на эту точку на вашей руке можно снять у вас головную боль, но обычно это срабатывает. Ну так как, мне прекратить, или вы еще немного потерпите?

– Продолжайте, – подала голос Роза Торгуд. – У самого лучшего лекарства обычно горький вкус.

Пруденс вздохнула.

– Хорошо. Я слишком любопытна, чтобы останавливаться сейчас, но запомните, сэр, если все дело кончится тем, что у меня заболит не только голова, а и рука, я с большим удовольствием надеру вам уши.

Чарльз ухмыльнулся.

– Считайте, они оба в вашем полном распоряжении.

Пруденс кивнула.

Чарльз сжал ей запястье сильнее. Пульс ее еще более участился.

– Попытайтесь расслабиться, – посоветовал он. – Любая боль слегка ослабевает, когда мы позволяем себе хоть немного расслабиться.

Пруденс кивнула, и Чарльз почувствовал, как ее рука обмякла в его ладони.

– Отлично, – сказал он и нажал сильнее в том месте, где она почувствовала боль, после чего мягкими круговыми движениями начал массировать ей там кожу большим пальцем. – Скажите мне, когда здесь перестанет болеть.

– Перестанет болеть? – воскликнула она сердито. – Для этого вам только нужно прекратить… прекратить… – Она вдруг умолкла, И на ее лице появилось изумленное выражение. – Болеть перестало, – проговорила она потрясенно.

– Хорошо. – Он отпустил ее руку. – Возьмемся за вторую?

– Чтобы вы могли помучить и ее тоже? – проворчала Пруденс, однако тут же послушно протянула ему другую руку.

Чарльз улыбнулся.

– Это будет недолго. – Он повторил кругообразное движение большим и указательным пальцами.

Спустя какое-то время Пруденс кивнула.

– Здесь тоже перестало болеть.

– Как ваша голова?

– Да, как ваша голова, моя дорогая? – спросила миссис Торгуд, следившая за манипуляциями Чарльза с откровенным восторгом.

Пруденс повертела головой, и на ее лице вновь появилось изумленное выражение.

– Голова тоже не болит. Боль совершенно исчезла. – Она опять повертела головой, словно хотела еще раз убедиться, что ей это не почудилось. – Как вы это сделали? – Во взгляде ее, устремленном на Чарльза, появилось нечто, похожее на благоговение.

– Вы уверены, моя дорогая? – спросила пораженная Роза.

– Да. Это вправду самая настоящая магия. – У Розы вырвался сдавленный смешок.

– Уверена, вы способны зачаровать даже кобру, сэр. Если ваши сокровища хотя бы вполовину так же чудесны, как ваши методы лечения, то я сочту, что мне крупно повезло, и постараюсь приобрести их у вас как можно больше.