Можно, конечно, как-то использовать и многочисленные выпады Редбёрда против евреев, но здесь нужно учитывать два обстоятельства. Во-первых, критика евреев, проходящая через всю книгу, была «революционна» лишь по тем временам — сегодня все доводы и обвинения Редбёрда сотни раз озвучены и перечислены патриотами и националистами всех рангов. Во-вторых, нужно снова вспомнить Ницше, которого, кстати, Редбёрд не намного превосходит по степени своей антипатии к евреям (если только по эмоциональности её проявления). Напомним, что сам Ницше антисемитом не был — одной из причин, по которой он порвал с Рихардом Вагнером, был оголтелый антисемитизм последнего. Критика евреев в те времена была, если так можно выразиться, чем-то вроде правила хорошего тона, которому авторы, решившие сказать что-то новое, что-то «революционное», неукоснительно следовали — даже сами евреи (например, Отто Вайнингер со своим «Полом и характером», написанным в 1903). Впрочем, так же, как непричастность Ницше к антисемитизму не послужила препятствием для антисемитов, взявших на вооружение его работы, так и критика евреев Редбёрдом не с расистской позиции (о чистоте крови в отношении к ним он почему-то ни разу не заговаривает), но с той, что они явно или косвенно причастны ко всем правящим режимам, что они приложили руку практическим ко всем учениям и идеологиям, не остановит антисемитов от использования этого труда в своих целях. Вообще, при большом желании антисемитизм можно выудить из чего угодно.
Точно так же можно разделаться и с остальными идеологиями — в смысле, с их проекциями в «Силе есть Право». Строго говоря, эта работа не только не принадлежит никакой идеологии, она вообще антиидеологична: «Из этого ясно следует, что человек или нация, желающие сохранить свободу или находиться в безопасности, не должны принимать никакого утверждения как истины в последней инстанции — не должны верить ни во что написанное или неписаное, живое или мёртвое — не должны верить ни в особых Иегов, ни в плачущих Спасителей — ни в яростных демонов, ни в дьявольские философии — ни в привидений, ни в идолов, ни в законы — ни в женщин, ни в мужчин». Проклинаемые истины — это не только Библия, это ещё и «Сатанинская Библия», и «Единственный и его собственность», и «Mein Kampf», и «Доктрина фашизма», и «Капитал», и «Велесова книга» и т. д. и т. п.
Те же нео-язычники могут радостно найти в «Силе есть Право» и критику презираемого ими христианства, и восхваление милой их сердцу «первозданной чистоты», но фраза «Закон законов не записан в еврейских летописях и не выгравирован на плитах из латуни и камня, но заключён в сердце каждого человека» по сути уравнивает иудео-христианские священные книги и языческие своды законов. Если этого мало, то читаем дальше: «В основе моральных кодексов нет ничего святого. Как деревянные идолы прошлого, все они — творения человеческих рук, а всё, что человек создал, человек может и уничтожить». Конечно, на страницах книги идолу из камня и дерева отдаётся предпочтение (сам автор причисляет себя именно к язычникам) по сравнению с идолом государства, но…
Впрочем, какие такие радикалы и маргиналы? Учитывая, что пропаганда индивидуальной свободы у Редбёрда идёт рука об руку с восхвалением обладания собственностью и богатством (в шестой главе восхваляется бизнесмен! — вообще, симпатии Редбёрда явно на стороне «белых воротничков»), а местами мы наталкиваемся на откровенные призывы к грабежу, то мы можем говорить даже о некоем «ультралиберализме», пропагандируемом Редбёрдом. К чёрту идею: набивай свой кошелёк — и всё! Потому что — СИЛА ЕСТЬ ПРАВО.
Но если так, то как же быть с идеей? Вот именно, провозглашая, что СИЛА ЕСТЬ ПРАВО, Редбёрд слишком часто попадает в тиски своей антиидеологичной идеологии: бичуя правителей, императоров, священников и т. д. за их вероломство по отношению к свободным людям, за подавление ими свободы, за навязывание ими законов, буквально через несколько страниц он принуждён прославлять их за то, что они, по сути, действуют в строгом соответствии с принципом СИЛА ЕСТЬ ПРАВО. Действительно, за что же следует порицать всех этих правителей, императоров, священников, если тех, кого они «обобрали», Редбёрд называет не иначе как толпой, чернью, сбродом и т. д.?
То же самое, кстати, можно сказать и про многократно поминаемого и многократно проклинаемого Христа — с позиции СИЛЫ ЕСТЬ ПРАВО он является не «узурпатором свободы», но всего лишь соперником в борьбе за власть над народами, прочно ли, шатко ли, но вот уже двадцать веков сидящим на троне. И, действительно, церковь у Редбёрда в основном поносится только потому, что она правит. Если бы она не находилась у власти, то, по большому счёту, Краснобородому было бы наплевать на её «лживые принципы». Причём его доводы против христианства, так же, как и против еврейства, с позиции сегодняшнего дня не представляют ничего нового. Кстати, прослеживая критику учения Христа в «Силе есть Право», можно легко заметить, что Редбёрд очень хорошо знает Библию (опять же, слишком часто он толкует её под тем углом зрения, под которым ему выгодно). Это обстоятельство, равно как и то, что Редбёрд знает подозрительно много церковных гимнов, молитв и проповедей, позволяет предположить, что, кем бы он ни был, подобно Ницше, Лондону и Кроули он вырос в семье с чрезмерно «высокими моральными принципами», может быть, даже и в семье священника — отсюда и его ненависть к христианству, как у перечисленных нами богоборцев. Но мы отвлеклись.
СИЛА ЕСТЬ ПРАВО не оставляет надежд ни для какой идеологии. СИЛА ЕСТЬ ПРАВО раздирает автора и его читателя противоречиями. Редбёрд то обличает богатых, то потворствует им, ставит в пример. Он то призывает к свержению нынешних правителей как гнусных тиранов, воров и лгунов, то восхваляет их, советует брать с них пример — с пришедших к власти по трупам, не считавшихся с жертвами и приносимым остальным людям материальным ущербом. Редбёрд то призывает хватать всё, что только можно, то грозит пальцем — «но при этом будь честен и возвышен», чуть позже, впрочем, доказывая, что честные всегда проигрывают (этому посвящена почти вся пятая глава). Он то брезгливо поносит чернь, пролетариев, неимущие классы, то утверждает, что «честность, несомненно, нужно искать среди отбросов общества». Во вступительном стихотворении наряду с остальными победителями хвалятся и ставятся в пример два еврея (Иешуа и Гедеон), зато на протяжении всей книги они, евреи, неустанно обличаются и поносятся (с анархистами, кстати, наоборот — презираемые при каждом упоминании, они славятся, будучи казнёнными после неудачного теракта). Иуда Искариот то причисляется ко «многим знаменитостям», которые «исповедовали христианство» (ведь «только умы паралитиков судят людей по роду их занятий»), то является ярчайшим образчиком одного из двух типов «паразитических семитов». Сатана и демоны то приводятся в качестве примера бунтаря и завоевателя, то служат лишь эпитетами «гнусного христианства» и его «прислужников», показывающими низменную сущность этого учения.
В общем, куда ни обратись, всякий вопрос оборачивается палкой о двух концах. Благодаря этому «Сила есть Право» получает ещё одну черту магического манускрипта — как и всякий гримуар, представляющий опасность для того, в чьих руках он оказался (мало ли кого он вызовет на свою голову!), труд Редбёрда способен ввести своего владельца в заблуждение, уведя его «не в ту степь». Можно, конечно, предположить, что все эти противоречия и ловушки в тексте связаны с личностью Редбёрда, с его ментальными, психологическими и эмоциональными чертами. Взять хотя бы то обстоятельство — ещё одно противоречие, — что взгляды Редбёрда на сексуальную проблему, изложенные в шестой главе, несмотря на их объективность (по крайней мере касательно реальной оценки взаимоотношений между полами), выдают в нём приверженца чуть ли ни пуританских взглядов, слишком часто преувеличивающего определённые проблемы, делающего из мухи слона и от случая к случаю падкого на грязные слухи. Разумеется, поправку на личность автора нужно учитывать всегда, но в нашем случае она всё-таки несущественна.