– Понятненько… Прямо как в пьеске про Ричарда Львиное Сердце.

– Может быть, Баркер. Сегодня ночью, к двум часам, вам надо появиться в условленном месте. Ваша задача – ввести в заблуждение одного юношу, сына Тигра, который отца с четырехлетнего возраста не видел.

– О, нечто подобное я уже играл! Была такая пьеска «Часовщик из Виндзора»… Я там, знаете ли, герцогом выходил…

– Тем лучше, тем лучше. Итак, вы встретитесь с молодым человеком и убедите его отказаться от преступного пути. Скажете, что больше не станете заниматься разбоем и так далее.

– Дескать, прошу тебя, мой сын родной… Так убедительно?

– Недурно. Однако рекомендую перейти на прозу. Парня надо заставить поверить в то, что вы – Тигр, который не хочет быть бандитом…

– И за такую роль мне отвалят деньжат?

Хантон прикрыл глаза, задумавшись о чем-то.

– Не только за это, Баркер. Я объявлю награду в десять тысяч долларов за поимку отца и сына Тигров.

– Ой, нет, мистер Хантон, играть я могу, а драться не умею.

– Вам драться не обязательно. Молодой человек приятной наружности прямо на улице застрелил человека, убил старика, собирается и дальше проливать кровь. Его надо остановить. Вот вы и сделаете это, – Хантон выдержал эффектную паузу. – Я человек прямой и люблю справедливость. Если мы не используем свой шанс, завтра какой-нибудь Тигр начнет терроризировать всю округу. Приступайте к делу, Баркер. В ущелье Олд-Крик парень держит заложницу. Вы придете туда, и в обмен на отца бандит отпустит девушку. Понятно?

– Постойте, мистер Хантон, я человек искусства, гм… хоть и мошенник. Но я не чужд некоторых, знаете ли, удобств. Даже в тюрьме лучше, чем, извините, в горах, под открытым небом…

– Там есть хижина.

– Чистая? Не выношу грязи!

– Чистая, – холодно отрезал губернатор.

– А кровати там имеются? Терпеть не могу спать на скверных кроватях.

– И кровати там есть.

– И постельное белье меняют?

– Меняют! – потерял терпение Хантон. – Баркер, подумайте: ведь десять тысяч!

– Кругленькая сумма за бенефис в провинции. А что, ежели парень увидит, что из меня бандит, как из…

– Не увидит! Тигр отсидел в тюрьме шестнадцать лет, он уже совсем не тот, поистрепался изрядно и возраст почтенный.

– Увы, роль старичка по мне… Кстати, господин губернатор, а сколько вы мне дадите на вид, а?

– Самое большее пятьдесят два.

– Вот видите. А мне всего-то пятьдесят один годик. Извините, что утомляю, но по выходе из тюрьмы имею намерение связать себя узами Гименея.

– Поздравляю. Верхом ездить можете?

– Отлично могу. На спокойной, пожилой лошадке. Слава Богу, кой-чему нас в актерской школе научили.

– Так-так. А если галопом?

– Увы, господин губернатор, перед началом курса по галопу срочно Отбыл в Дакоту по контракту. Правда, на роли всяких мальчиков. Но очень скоро я до подростков дорос и даже герцогов…

– В другой раз, Баркер. Сейчас надо поторопиться. Вас ждут в ущелье Олд-Крик.

– В ущелье? Что ли нельзя было где-нибудь тут, в салуне каком повидаться? Вечно выдумки какие-то.

– Баркер, вы безнадежны, – вздохнул Хантон. – Но, к моему великому сожалению, чрезвычайно похожи на настоящего Тигра. В общем, вас оденут в ковбойский наряд, поношенный, и так далее.

– Вот-вот, господин губернатор, жуть как обходятся с одеждой в наших тюрьмах! Поглядите-ка на меня. Костюмчик за двадцать долларов, а я в нем уже пять лет сижу!

– Да прекратите же, черт бы вас побрал! – треснул кулаком Хантон.

– И я о том же. Хорошо бы против моли что-нибудь подкладывать. Обратите внимание, потрясающие дыры…

Губернатор понял, что с этим «артистом» дело явно провалится. А сколько нервов нужно с такой публикой!

– Помолчите, Баркер, и выслушайте. До Варвика доедете на поезде, вас будут сопровождать четверо солдат.

– Красивые места! Я там однажды с бродячим цирком выступал.

– Прекрасно. Дальше отправитесь пешком.

– Так до Варвика же доедем! Куда пешком-то?

Губернатор схватил со стола тяжелое пресс-папье, перекинул с руки на руку, побледнев от ярости.

– Вам нужно не в Варвик!

– Извините, господин губернатор, просто воспоминания одолели…

– Так вот, не в Варвик вам надо, а к ущелью Олд-Крик, это недалеко от Биркхема.

– А почему пешком?

– Иначе по тропе не пройти!

– А на велосипеде?

– Баркер, – взмолился губернатор и вытер пот со лба, – престарелые бандиты с запада, будь они полными идиотами, на велосипедах все-таки не ездят.

– Ох, в тюрьме чему только не обучат, господин губернатор. И коробочки клеить, и стены штукатурить, а уж на велосипеде-то ездить…

– Прекратите паясничать! – заорал Хантон.

– Ну чего вы нервничаете, – хныкающим голосом промямлил Баркер. – Вы просто переутомились. Попринимайте железо, вы же малокровный, как рукой снимет…

Губернатор потянулся к револьверу, и Баркер в испуге смолк.

– Теперь слушайте про Тигра. Даже сынок подробностей не знает. В свое время Тигр похитил дочь адвоката Хиллера. И жил с ней, честно и порядочно, в Калифорнии.

– Где небо голубое-голубое… – промурлыкал Баркер.

– Фермер Джек Ровер и еще несколько человек выследили Тигра и схватили его. Тигру удалось из тюрьмы улизнуть, но он опять попался. Жена умерла, а ребенка воспитал чужой человек. Пока хватит…

– Простейший текст, господин губернатор! Я украл жену сенатора Ровера…

– Перестаньте, наконец. Запишите все, что вам сказали. А то где-нибудь обязательно наврете.

– Без суфлера любая роль трудна, мистер Хантон, – согласился бывший артист и старательно все записал.

До условленного места добрались с изрядным опозданием: когда двинулись пешком, Баркер то и дело усаживался передохнуть.

– Уф, не могу. По таким кручам… не могу! Внезапно он хлопнул себя по карману и испуганно вскрикнул:

– Возвращаемся! Немедленно возвращаемся!

– Ты что, спятил? – спросил конвойный. – Там ведь заложница.

– Не спорьте, ради всего святого. У меня в кармане осталась важная бумага, в старых штанах. Я же ничего не помню.

– Нельзя назад, у меня приказ.

Баркер поплелся в полном отчаянии. Через четверть часа он вновь тяжело опустился на землю.

– Уф, передохну. Легкие… совсем никуда. Ох, помру я тут…

Конвойный унтер едва сдерживался от злости. Тропа между тем становилась все круче. Баркер озабоченно спросил:

– А вы не думаете, что этот… дикий зверь… просто обманщик?

– Не могу знать. Вероятно, нет.

– Что значит «вероятно, нет»? Сидит, понимаешь, один в старой развалюхе, как сверчок какой-нибудь…

– Сверчки стрекочут, мистер, а не стреляют.

– Шутите, да? Все! Ухожу отсюда сейчас же!

– У меня приказ.

– Вы что, стрелять будете?

– У меня приказ доставить вас до условленного места и принять заложницу. В случае побега – огонь!

Баркер обмахнул носовым платком большой валун, расстелил на нем платок и уселся. В глазах его стояли слезы.

– Подъем, мистер. Считаю до трех!

– Хоть до ста. Мне чихать на это.

– Считаю до трех и стреляю.

– Стреляю, стреляю… Все кругом только и делают, что стреляют! – Баркер чуть не расплакался, но поднялся. Сделав несколько шагов, он бросился бежать к валуну: позабыл носовой платок. Так дошли до перевала, на котором стояла хижина и где начиналось ущелье. Унтер опустил ружье.

– Десять шагов вперед и ни шагом больше. Буду стрелять!

– Да слыхал уже.

– Шагайте, мистер.

– Ладно, ладно, не бойся, не убегу.

– Считаю до трех: раз…

– Считаю да стреляю, стреляю да считаю. И ума не надо!

– Два…

– Человек одолжение сделал, а ему…

– Два, черт подери! Ну?

– Иду, иду.

Баркер медленно двинулся к хижине. Казалось, она пуста. На полпути между конвойным и хижиной Баркер остановился. На пороге появились молодой человек и девушка. Девушка улыбнулась молодому человеку и пошла вниз, навстречу Баркеру.