Гром — инженер, подрывник. Подполковник. Хотя и стреляет неплохо, основная его специализация — минирование и разминирование. Афганистан, первая Чечня, Косово. В Косово в одиночку уничтожил на минах крупный отряд УЧК — больше тридцати человек.

Хаджа — запросто сойдет за местного в любой части Афганистана, знает языки. Разведчик, спецназ ГРУ, капитан. Тоже зацепил Таджикистан.

Снег — альпинист, мастер спорта. Снайпер — разведчик. Афган пропахал от и до, с восьмидесятого по восемьдесят восьмой. Зацепил Чечню.

Барин — пулеметчик, снайпер. Вместо снайперской винтовки использует пулемет, может короткой очередью снять человека с километрового расстояния. Старший прапорщик. Опять таки — Афганистан, затем уехал в Сербию там до девяносто девятого бултыхался. Под Сараево отличился, даже какие-то награды местные имеет.

В принципе — вся команда. Костяк со мной еще с Афгана, окончательно сформировалась в Косово. Так что про пробелы?

— Тренировки покажут… — пожал я плечами — на первый взгляд ничего не виду. Ты не обижайся на меня, Николай. Работа есть работа…

— Да и я не обижаюсь. Может, и про себя расскажешь?

— Да и рассказывать особо нечего… — я начал выдавать подготовленную легенду — восемьдесят вторая воздушно-десантная, разведчик. В Ираке покувыркался, потом в Албанию отправили. Тамошнее дерьмо меня вывело из себя — ушел из армии. Воинское звание — капитан.[26] Начал бизнесом заниматься, оружием торговать, в семье деньги были. Потихоньку развился вот до этого…

Седой улыбнулся, хотя я видел, что он мне ни на грамм не поверил…

Кыргызстан

Международный аэропорт Манас

13 мая 2008 года

Адмирал Рейли сработал быстро. Одиннадцатого, курьером мне доставили три удостоверения сотрудников международной гуманитарной организации "Врачи без границ", накладную с цифровым кодом[27] на получение груза на базе Манас в Кыргызстане и командировочное предписание, позволяющее на эту базу Манас попасть рейсом военно-транспортной авиации. Также адмирал снабдил меня письмом к командованию базы Манас, за подписью аж председателя Объединенного комитета начальников штабов и точно таким же письмом к командованию контингента в Афганистане. "Подателю сего оказывать всемерное содействие" и все такое… Сам адмирал должен был прибыть в Кыргызстан не раньше июня. Там же был и еще один, весьма обрадовавший меня документ — подписанный контракт и банковская выписка, подтверждающая прохождение первичного платежа. Можно было работать…

Седой связался со своими, я упаковал и отправил на военную базу отобранное оружие и снаряжение, и мы вылетели…

Летели тяжело. Сначала из Техаса до Вашингтона, до гражданского аэропорта. Там двое спецкурьеров передали мне подарок от адмирала — защищенный ноутбук с титановым корпусом. Там была информация для анализа, бесценная — подробные спутниковые карты Афганистана и Пакистана с нанесенными на ними объектами, радиочастоты и позывные для опознания по всему Афганистану, досье на агентуру и подозреваемых в террористической деятельности. В общем полный комплект — за такой вот ноутбук талибы не пожалели бы ничего. Я приковал ноутбук тонкой стальной цепочкой к руке, как это было предписано правилами транспортировки носителей такой информации, после чего мы сели на С5А Galaxy, направлявшийся в Манас…

В Манасе выполз из самолета с гудящей головой, огляделся по сторонам. Бывший военный аэродром Советской армии, теперь вроде как "международный аэропорт", хотя гражданских бортов здесь — процентов двадцать от общего количества, не более. Старые неопрятные бетонные и кирпичные здания соседствуют с современными НАТОвскими из быстровозводимых конструкций. Постоянно взлетают и садятся самолеты — С17, С130, С5, французские С160. От этого на летном поле стоит такой грохот и вой, что раскалывается голова, а собеседнику, чтобы он понял, приходится кричать на ухо. Остро пахнет авиационным керосином, и тут и там на бетоне переливающиеся всеми цветами радуги лужи. Весь технический персонал работал в современных наушниках, у меня же был примитивные затычки для ушей, которые несильно помогали. Договорившись с водителем складского тягача, мы направились к штабу базы.

Командовал всем этим балаганом некий "Подполковник Д. Фавье, Франция" — высокий, жилистый мужик лет пятидесяти. Продержав нас перед этим двадцать минут в приемной, он, наконец соизволил выйти к нам. Увидев бумагу на бланке Объединенного комитета начальников штабов США он пробурчал что-то на французском и принялся нарочито медленно и внимательно читать…

Вот ведь сволочь. Впрочем — французы и американцы всегда друг друга недолюбливали. И, надо сказать — есть за что. Вот, возьмем эту базу — Манас. Кто здесь служит? Французы, немцы, чехи, эстонцы и прочее и прочее. В то время как американцы и англичане сидят под Кандагаром в полном дерьме, ожидая налета талибов. Английский принц, член британского королевского дома служит в армии в Афганистане передовым авианаводчиком[28] — вот это я понимаю!

Напринимали на НАТО кого не попадя и теперь они на тыловых базах сидят, пузо нажирают. Из всех новых членов НАТО только Польша воюет наравне с нами — хотя я подозреваю, что не из-за большой любви и солидарности, просто у поляков свои далеко идущие планы насчет своих соседей с востока. В армии и флоте США поляки были, я с ними сталкивался — хорошего мало. Но хотя бы служат, тащат лямку наравне со всеми. А эти…

Дочитав бумагу, Фавье с неискренней улыбкой вернул ее мне, махнул рукой, приглашая в свой кабинет. Пока мы расселись на дешевых пластиковых стульях, Фавье считал сканером штрих-код с моей накладной, пощелкал на клавиатуре, уставился в экран монитора.

— Груз прибудет очередным рейсом через три часа…. - надо же, француз и английский знает — пока можете подождать в местном кафе…

— Благодарю. Мне нужен транспорт с краном — манипулятором, чтобы после разгрузки доставить груз на место.

— Надолго?

— Два дня — максимум.

— Корошо (именно так и произнес — "корошо") — приходите через шесть часов, транспорт будет…

— Двинем в кафе? — осведомился я, когда мы вышли из кабинета, окунувшись в вой летного поля и запах авиационного керосина.

— Зачем? — удивился Седой — у нас же машина тут стоит. Съездим в местное заведение, там накормят дешевле и вкуснее. Здесь же все консервированное…

Оно так… Даже воду и ту — в канистрах из США привозят. Самолетами! Интересно — во сколько эта вода обходится нашей армии? Впрочем — насчет бензина в Кандагаре, доставленного самолетами из США по триста долларов за галлон (!!!) я уже рассказывал? Нет? Значит, и не стоит — крепче спать будете, налогоплательщики…

Кафе мы нашли всего в километре от КПП базы — небольшое, полуразваливающееся. На крыше был водружен деревянный щит с надписью Welcam — приманка для служащих базы. В одном коротком слове хозяин сего заведения умудрился сделать две орфографические ошибки…

Несмотря на дневное время, свободного места в кафе было немного. Пристроились на колченогих стульях около выбитого стекла, Седой что-то заказал.

— Что ты заказал? — спросил я. В принципе, что такое шашлык я знал — но истинный уровень знания языка и местных особенностей я решили не показывать. Официально я был всего лишь разведчиком — десантником из восемьдесят второй, знающим русский язык через пень-колоду.

— Это шашлык… жареное на костре мясо. Здесь любой уважающий себя мужчина питается лепешками и шашлыком.

— А, говядина с решетки…[29]

— Нет, мясо на вертеле. И это не говядина, а баранина. Здесь коров практически нет — горы, пасти негде.

— Понятно…

Опыт пребывания в различных питейных заведениях у меня был большой. Как и любой уважающий себя моряк я побывал во многих местах и сейчас видел, что обстановка… сгущается, скажем так. Центров напряжения было два. Первый — группа военнослужащих НАТО, числом девять человек, которые, похоже, получили отпуск или просто свалили с базы, пользуясь бардаком. По виду — не американцы, не европейцы. Кто-то из «младоевропейцев», поспешно принятых в НАТО, которым понятие «дисциплина» мало знакомо. На столе у них, помимо тарелок с какой-то едой стояли и бутылки со спиртным, пустые и уполовиненные. Похоже два джипа Лэндкрузер, стоящие у заведения принадлежали именно этой теплой компании.