Руцкой, комментируя слова Шахрая, произнес:

– Я согласен с Сергеем Михайловичем: если намеченные нами меры не будут реализованы Временным Советом и правительством Чечено-Ингушетии, придется вводить режим чрезвычайного положения. Только это может остудить горячие головы. Иначе и другие автономии Северного Кавказа, глядя на Грозный, повторят то же самое. А вообще-то лучше обойтись без режима чрезвычайного положения, а просто слетать туда на Ил-76 с определенной группой, собрать их всех и привезти на улицу 1905 года.

– Может, записать в постановлении, что в случае невыполнения указанных пунктов будет рассмотрен вопрос о введении чрезвычайного положения? – в раздумье произнес Руслан Имранович. – Как вы считаете, Александр Владимирович? Не надо?

– На чрезвычайное положение должна дать согласие республика, – предупредил кто-то из приглашенных. – Это все надо конституировать.

– Мы об этом думаем уже две недели, – ответил председательствующий. – Принят российский закон о чрезвычайном положении. Согласно ему введение этого режима предполагается с предупреждения, некоего обращения. Если откровенно, то мы уже подумывали об этом, и настаивали. И премьер-министр Беков обещал: «Да, хорошо, я немедленно…» И наш министр внутренних дел тоже «за». Правда, на словах. Я у него спрашиваю: «Ты же мне обещал, в чем дело?» А он: «Не могу, то да се…» Всячески уклоняется от того, чтобы взять на себя ответственность. Более того, намекает, что уйдет в отставку, если будем оказывать на него давление.

Словно спохватившись, что сказал лишнее, председательствующий обратился к Юрию Черному:

– Расскажите об общей ситуации, об отношении людей.

Помощник Руслана Имрановича весь период, начиная с 19 августа до момента обсуждения, условно разделил на два этапа.

– Первый этап, – сказал он, – начиная с 19 августа вплоть до отставки Верховного Совета характеризовался единством населения республики с исполкомом ОКЧН и демократически настроенной частью депутатов. Всех объединило требование отставки Президиума Верховного Совета ЧИР во главе с его председателем. Правда, в конечном счете в отставку ушел весь Верховный Совет. Завершающую часть этого этапа венчали устная договоренность, честное мужское слово, данное Бурбулису и Хасбулатову, о роспуске вооруженных формирований, разблокировании телецентра, прекращении митинга, а также предоставлении возможности Временному Совету работать в здании Верховного Совета. Временный Совет по договоренности должен был выполнять свои ограниченные функции, связанные с подготовкой и проведением выборной кампании, принятием необходимых законодательных актов и осуществлением контрольных функций над исполнительными органами. Слово было дано, но не выполнено. И все попытки направить дальнейшие события в законное демократическое русло практически не увенчались успехом. Временный Совет из тринадцати человек раскололся. Шесть членов ВВС объединились и заняли линию на проведение всех процессов в законное демократическое русло. Но, не имея возможности нормальной работы, сделали упор на формирование общественного мнения. На это ушло практически четыре недели. И вот итог: Движение демократических реформ поддерживает, Ассоциация интеллигенции поддерживает, движение зеленых (это была самая мощная сила, которая давала основную массу людей на площади в охране) ушло, Союз ветеранов Афганистана ушел. Собрали мы профсоюзы республики, тоже выработали позицию, нормальную позицию (против исполкома). Если бы после того, как Верховный Совет ушел в отставку, Дудаев со своей командой согласился бы действовать договоренным законным путем, его рейтинг был бы довольно высоким.

Выступающий отметил, что, на его взгляд, сейчас примерно 90-95 процентов населения не поддерживало Дудаева. Вырабатывалась позиция блокирования выборов президента. По сообщению Черного, исполком ОКЧН подменял функции ВВС, и когда последний, соблюдая максимум деликатности и такта, просил исполком не вмешиваться в формирование Центральной избирательной комиссии, пусть она сама избирает председателя и замов, в ответ слышал: исполком выполняет волю съезда чеченского народа, это мнение всей нации, и отходить от этой позиции они не намерены.

– Когда практически мы уже не имели возможности нормально работать, – продолжал выступающий, – когда в печати от имени ВВС без обсуждения начали появляться целые пакеты законов, написанных Ахмадовым, бывшим заместителем Дудаева, наше терпение кончилось. Позавчера было принято решение об отстранении Ахмадова от занимаемой должности и отмене незаконных постановлений. Естественно, это вызвало бурную реакцию, было квалифицировано как попытка государственного переворота. Около 12 часов дня начался штурм МВД – сорвали двери, разбили стекла. Потом захватили здание КГБ, где я был ранен. По радио передавались требования взять нас под арест. Я тоже попал в категорию государственных преступников. Пришлось с семьей укрываться у знакомых. С приездом Александра Владимировича Руцкого была проведена очередная серия переговоров, даны, наверное, какие-то обещания, но, на наш взгляд, они от своего не отступят. Если на первоначальном этапе, когда речь шла об отставке Верховного Совета, были надежды на урегулирование, то сейчас четко взят курс на дальнейшее обострение.

Юрий Черный выразил тревогу по поводу все более активно подхлестывавшихся исполкомом процессов, связанных с отделением Ингушетии.

– Это, конечно, будет катастрофа, – заявил он Президиуму. – Притом не только для Чечено-Ингушетии, но и для всего Северного Кавказа. Обострится проблема Северной Осетии, смешанных районов. И вообще, по-братски оставлять Ингушетию с ее 5-процентным промышленным потенциалом? Когда представители исполкома выступают в Ингушетии на съезде депутатов всех уровней и на митинге, где присутствовал Бурбулис, когда они говорят, что приветствуют стремление ингушского народа к самоопределению, то здесь невооруженным взглядом видно, что преследуется цель расчленения Чечено-Ингушетии, создания Чеченской Республики вне состава РСФСР.

Выступавший заявил, что иным путем, кроме как разоружив эти формирования, проблему уже не решить. Вместе с тем он дал понять, что население и многие депутаты надеются преодолеть ситуацию без вмешательства извне. Хотя лично он не может предложить варианта, который вывел бы из тупика.

– Вчера вечером, перед моим отъездом в Москву, по телевидению зачитали постановление исполкома о переносе выборов парламента и президента на 27 октября. Все руководители райсоветов, препятствующие проведению выборной кампании, предупреждены, что будут привлекаться к уголовной ответственности. Психоз нагнетается…

Интересно объяснение Черного относительно того, почему в ВВС оказалось именно 32 человека. По его словам, это произошло потому, что к формированию состава ВВС «не подошли достаточно качественно», в результате чего, мол, там оказались люди, занимавшие «прозавгаевскую позицию». Наличие этих людей вызвало бурную реакцию. В результате этого, отмечает выступающий, «когда еще в Грозном оставался Геннадий Эдуардович Бурбулис, пришли в конце концов к варианту, далеко не бесспорному с юридической стороны, но, наверное, в той ситуации оптимальному – к Временному комитету в составе 13 человек».

То есть, говоря понятным языком, 19 депутатов (заметим, большинство) по чьему-то субъективному желанию убрали из состава и без того незаконно избранного органа. Одно беззаконие порождало другое. Это – как цепная реакция. И вот Президиум Верховного Совета РСФСР поручает «далеко не бесспорному с юридической стороны» органу всю полноту государственной власти.

Обсуждавшие вопрос то и дело жаловались, что Дудаев их не слушается. Хасбулатов, по его словам, дал телеграмму с требованием немедленно отменить незаконно назначенные президентские выборы, прекратить подготовку к ним. Грозный проигнорировал это требование. И уж совсем по-детски наивной выглядела попытка молодого российского политика развязать грозненский узел предложением Дудаеву вернуться опять в войска.