— Конечно. Хорошо. Спасибо, Митч.

Она развернулась и полетела к машине.

Черт побери, Митч был прав, подумала она на пути к своему коттеджу на утесе. Получается, что она действительно позволяет Нику Харту выгнать ее из города. Унизительно это признавать, но это правда.

Она ведет себя как трусиха. Мэдисоны ни от кого не убегают. Так же как и Харты. Тетя Клаудия никогда за всю свою жизнь не убегала от опасности.

Может, пора перестать убегать, подумала Октавия. Хотя бы этим летом.

Глава 3

Старомодный розово-лиловый Кадиллак плавно скользнул на парковку с величавостью круизного лайнера, входящего в порт. Ник только выключил мотор своего BMW. Его восхитили пластины, похожие на плавники — длинною не меньше мили — украшавшие багажник автомобиля. Каждый плавный изгиб и угол сверкал хромом.

— Таких больше не делают, — сообщил он Карсону.

Со своего места на заднем сидении Карсон вытянул шею, чтобы выглянуть из окна. — Это — машина миссис Ситон.

— Так оно и есть.

Копна очень сильно завитых седых кудряшек Эдит Ситон была еле различима. Ник подумал, видит ли она хоть что-то над рулем или ей приходится вглядываться сквозь него. Затем он снова напомнил себе, что она жила в Эклипс-Бэй всю свою жизнь. Она, наверное, узнает дорогу с завязанными глазами.

Он выбрался из серебристого BMW, помог Карсону вылезти с заднего сиденья, и обошел длинный хвост Кадиллака, чтобы открыть дверцу Эдит Ситон.

— Доброе утро, Ник, дорогой. Боже, вы с Карсоном здесь ранним утром. — Эдит выплыла из просторов огромной машины и улыбнулась ему. — Наслаждаетесь пребыванием в доме ваших предков?

— Да, спасибо, — сказал Ник. — Как продвигается торговля антиквариатом?

— Так же медленно как и всегда. — Эдит снова склонилась над передним сиденьем, чтобы забрать белую плетеную сумочку. — Что, наверное, хорошо, потому что я в последнее время так занята своей работой в комитете Летних Празднеств. — Она снова высунулась из машины с сумочкой в руке. — Одна дискуссия за другой, ну ты понимаешь. В данный момент на повестке дня — нужно ли ставить знак на перекрестке, где расположен «Тотал Эклипс».

— Я так понимаю, некоторым это не нравится?

— Конечно нет. Многие считают, что если поставить знак так близко к бару, будет создаваться впечатление, что «Тотал Эклипс» — что-то вроде официального участника нашего мероприятия. — Эдит издала негодующий звук. — И я с этим абсолютно согласна. Нам и в самом деле не нужно, чтобы отдыхающие и туристы думали, что это ужасное место считается респектабельным в нашем городе.

Ник улыбнулся. — Да ладно вам, Эдит. Эклипс работал с самого рождения моего деда. Трудно будет притвориться, что его не существует. Фрэд платит налоги, как и все остальные.

— Летние Празднества никогда не поддерживали подобные жалкие заведения, и рядом с баром не будет никакого знака, я за этим прослежу. — Она повернулась к Карсону. — Что там у тебя, милый?

— Я принес свои рисунки, чтобы мисс Брайтуэлл их посмотрела, — гордо заявил Карсон. И стал угрожающе размахивать тремя свернутыми рисунками, которые держал в руке. — Она выберет один из них для Выставки Искусств.

— Ах, да, Детская Выставка Искусств. Комитет Летних Празднеств просто в восторге, что мы смогли включить такое полезное, семейное мероприятие в программу этого года. Этот проект — просто блестящий вклад в Празднества. Нам всем очень приятно, что Октавия захотела его спонсировать.

— Я нарисовал Уинстона, — сообщил ей Карсон.

— Это так мило, дорогой. — Она подмигнула Нику, пока они шли к ряду магазинов напротив пирса. — В семье Харт что объявился еще один подающий надежды художник?

— Как знать, — ответил Ник.

— Рисование хорошо для хобби, — сказала Эдит, делая явное ударение на слове хобби. — У каждого должно быть какое-то занятие для развлечения. Например, ты же знаешь, Джереми нравится рисовать.

— Ему это всегда нравилось, — сказал Ник холодным голосом.

— Верно. Правда сейчас у него не так уж много времени на это с его новой должностью в институте. — Лицо Эдит лучилось гордостью. — Я удивлена, что вы двое до сих пор не виделись. Раньше вы с Джереми были такими хорошими друзьями.

Ник небрежно улыбнулся. — Как вы говорили, он, наверное, очень занят устройством на новом месте. — И свиданиями с Октавией.

— Должна сказать, твоя писательская карьера, видимо, идет хорошо. Я недавно видела твою последнюю книгу на полке возле кассы в Супермаркете Фултона.

Ник задумался, не было ли это тонким намеком. — Буду рад подписать для вас книгу, миссис Ситон.

— Спасибо, но не нужно, — весело отозвалась она. — Я не читаю такие книги.

Следовало бы уже научиться понимать намеки, когда их слышишь. — Ну конечно.

— Кто бы мог подумать, что ты станешь таким успешным писателем? — продолжала Эдит, несколько раз покачав головой.

— Не многие, — признал он. Амелия, например, не могла.

— И уйдешь из «Харт Инвестментс» после того, как твои дед и отец вложили в это дело свои сердце и душу. — Эдит снова прищелкнула языком. — В самом деле, это стало настоящим потрясением для всех. Когда я думаю о том, что пережил Салливан, после того как эта ужасная женщина разрушила «Харт и Мэдисон» много лет назад. Я хотела сказать, мы все считали, что ты будешь чувствовать себя ответственным за семейную фирму.

Ник вдруг понял, что чересчур сильно стиснул зубы, и заставил себя слегка расслабить челюсть. Это Салливан вложил в «Харт» сердце и душу. Его отец, Гамильтон, напротив, взял на себя управление только оттого, что оказался в ловушке из моральных обязательств и сыновнего долга. Гамильтон по личному опыту знал, сколько крови и пота потратил его отец на создание «Харт Инвестментс». Слишком рано в своей жизни он смирился с фактом, что не может отказаться от компании так, чтобы это не выглядело предательством по отношению к Салливану и всему, чего тот достиг. Но Гамильтон Харт был тверд, когда дело дошло до перекладывания этой удушающей тяжести долга на плечи своих отпрысков. Он отказался оказывать давление, какое оказывали на него, на своих троих детей, чтобы заставить их следовать по стопам их отца и деда. Жизнь слишком коротка, чтобы заниматься тем, что ты ненавидишь, — сказал он своей жене, Элейн. — Пусть они найдут свой собственный путь.

Самое лучшее в объединении «Харт Инвестментс» с «Мэдисон Коммершл», подумал Ник, это то, что его отец и мать наконец смогут свободно заняться собственными увлечениями. Гамильтон и Элейн планировали основать благотворительный фонд и управлять им. Они не могли дождаться, когда же избавятся от ответственности за «Х.И.» А что касается Гейба Мэдисона, к счастью, тот ничуть не возражал против того, чтобы стать у кормила власти. Управление деловой империей было его стихией.

Ник попытался отыскать способ сменить тему. Он выбрал одну, которую ему совсем не хотелось обсуждать, но которая точно отвлечет Эдит.

— Как у Джереми дела в институте?

Эдит тут же переключилась, в восторге от того, что разговор зашел о ее внуке. — На самом деле очень хорошо. Он говорит, что рад возвращению в Эклипс-Бэй после всех этих лет в Портленде. Развод был для него нелегким, ну, ты понимаешь.

— Понимаю.

— Но он снова ходит на свидания. Рада тебе сообщить. — Она доверительно понизила голос и подмигнула ему. — Встречается с Октавией Брайтуэлл.

— Я слышал об этом. — Знал же, что развитие этой темы ему не понравится, напомнил он себе.

— Такая приятная молодая женщина. Думаю, из них выйдет прекрасная пара, а как по-твоему?

Хуже пары не придумаешь, подумал Ник. Джереми и Октавия друг другу абсолютно не подходят. Это и дураку понятно. Но он не думал, что Эдит Ситон понравится, что ее назвали дурой, поэтому он постарался взять себя в руки, собрав в кулак логику и здравый смысл. Ему удалось смутно припомнить статью, на которую он как-то наткнулся, когда собирал материал для своей последней книги, «Линии Вины». По сюжету его герой, Джона Тру, выходит на след человека, убившего его бывшую жену.