Особенно важную роль начинает играть в рассказах Скуиня тема Родины. При всей ее значительности она прозвучала в них не обособленно, а как естественное завершение его общей гуманистической нравственно-философской концепции. Любовь к Родине была осознана Скуинем как вершина гармонии, как конкретное проявление единства человека с миром. Поэтому большое место в его ранних рассказах занимают описания родной природы и городские пейзажи (главным образом горячо любимой им Риги). Все более весомыми становятся символические детали и эпизоды, тема материнской и сыновней любви выходит на передний план.
Остановимся на одном из лучших его рассказов, который так и называется: «Родина». Буря войны занесла латышского мальчика Яна на юг США. Здесь Ян стал именоваться Джоном. Помогая отчиму, хозяину бензоколонки, подросток вполне освоился с новыми обычаями. Его интересы не выходили за рамки материального благополучия, жизнь была подчинена мечтам об удачной карьере. И все же мать часто повторяла ему: «Ты не американец, ты латыш. Твоя родина Латвия». — «Я хочу быть американцем!» — настаивал Джон... Но вот однажды ночью горячий ветер пустыни раскачивает дом, трещат потолки и звенят стекла в рамах... «А в Латвии ветер так же воет?» — спрашивает мальчик. «Нет, родной. Там ветер тихо качает ржаные колосья, шевелит длиннолистый аир в укромных заводях...» — отвечает мать. Она вспоминает косарей на туманном лугу и журавлиные пляски на моховых болотах, рассказывает о празднике Лиго и о том, как осенью желтеют березы, а ветки рябины покрываются красными гроздьями. Успокаивая сына, мать вспомнила и огород, пахнущий тмином, и кисловатый вкус только что испеченного ржаного хлеба... А в ушах Яна, преодолевая вой ветра, начала звучать какая-то забытая, пришедшая из глубокого детства мелодия...
Шли годы. Благодаря денежной поддержке отчима Ян смог поступить в университет, вскоре ему дали особую стипендию для продолжения образования в Швеции. Казалось бы, все складывается в его жизни благополучно, но неожиданно его мать умирает. Взяв оставленный ею адрес, Ян решает совершить поездку в Латвию. Вскоре автомобиль туристского агентства мчит его по шоссе из Риги и останавливается на каком-то перекрестка. Юноша выходит из машины, жадно глотая воздух. Неподалеку стоит старый дом, оттуда доносится запах поднимающегося теста, женский голос напевает латышскую песенку. По странно знакомой тропинке Ян подходит ближе и видит сидящую под навесом мать, обращенную к нему спиной... — Что ты сегодня так рано, Ян? — спрашивает она, не оборачиваясь. Внезапно чары рассеиваются. Не отвечая неизвестной женщине — а, быть может, это была его тетка? — Джон поворачивается и понуро бредет к машине...
Мы сознательно подробно остановились на этом рассказе. На наш взгляд, здесь повествуется не только о горькой судьбе невольного эмигранта, но и о трагедии одинокой души, потерявшей подлинные связи с миром. По-настоящему его можно прочесть лишь в контексте всего творчества писателя.
Близок по замыслу к рассказу «Родина» и более ранний «Гость с того света». Здесь речь идет также о человеке, потерявшем родину. Приехав ненадолго из Швеции в Ригу, он признается: «Иду по Стокгольму, а мне Рига мерещится. Засыпаю — и снится мне Рига... Не надо было приезжать. Глядя на воду, жажды не утолишь». В «Госте» более резко обозначены социальные акценты: его центральный персонаж — бывший богатый домовладелец, человек, несравненно более корыстный и жесткий, чем Ян.
О четкости социальных позиций писателя свидетельствует и его роман «Серебристые облака», повествующий о борьбе рижской молодежи с фашистскими оккупантами и их приспешниками. Двадцать лет спустя герой романа, журналист Румниек, сопровождающий баскетбольную команду Латвии на международных играх, встречается в Стокгольме со своими бывшими знакомцами, по разным причинам оказавшимися в эмиграции. Вступая в непримиримый спор с националистическими теориями, он говорит одному из них: «В «курляндском котле» ... пулеметы говорили с тем же фашистским акцентом, как и в Париже, где расстреливали заложников, как и в Лидице, где казнили женщин и детей, и как в Центральной рижской тюрьме, где расстреливали рабочих за участие в комиссии по национализации фабрик». Любовь Румниека к Латвии неотделима от его интернационального и классового чувства. В то же время оно является составной частью его глубокой веры в торжество мира на земле, в могущество Олимпийской идеи.
Рассказы Скуиня «Серебристые облака» стали своего рода переходным этапом к последующим произведениям. В работе над ними писатель учился преодолевать тенденцию к чрезмерной прямолинейности и дидактизму, которая была присуща его ранним романам (особенно «Форнарине»).
Успех в этой схватке с самим собой приходит к писателю в начале 70-х, в процессе создания романа «Нагота» («Обнаженность»). Этот нравственно-философский детектив с самого начала поистине захватывает читательское внимание.
...В небольшой городок под Ригой приезжает только что демобилизовавшийся молодой ефрейтор, начинающий поэт, имя которого недавно прозвучало на страницах республиканского молодежного журнала. «Александр Драйска», — гордо представляется он своим новым знакомым. Цель его приезда романтична: он хочет встретиться с девушкой, с которой познакомился по переписке, во время своей службы в армии. Судя по присланной ею фотографии, Марика красива, а что касается ее писем, то они свидетельствуют о ее уме и добром, восторженном сердце. Она любит природу, ее описания берегов Гауи так же ароматны и непосредственны, как та веточка черемухи, которую она вложила в одно из своих писем.
...Дверь одной из комнат общежития работниц текстильной фабрики открывается перед Александром, Марика встречает его на пороге. Однако она явно не понимает причин этого визита. Правда, это ее фотография, но она не посылала и не получала никаких писем!.. В комнату входят ее подруги — кокетливая, словно сошедшая со страниц журнала мод Камита, угловатая Цауне, напоминающая школьницу Бирута. Улыбаясь, они приглядываются к юноше, который начинает понимать, что его разыграли. Казалось бы, остается лишь уехать из города, но что-то удерживает Александра. Полученные им письма не могли не задеть его душу. «Ночью проснулась от страшной мысли: уже вторую неделю от тебя ни строчки!» — писала ему однажды его таинственная корреспондентка. Могло ли все это быть шуткой?
Переночевав в гостинице, Александр на следующий день приходит к месту свидания, назначенного упорно уговаривавшей его остаться Камитой. На танцплощадке оказываются и все ее подруги. Танцуя и беседуя с девушками поочередно, юный Шерлок Холмс ведет свое психологическое расследование. «Если отбросить Марику, остаются Цауне, Бирута и Камита», — думает он. Его первые «подозрения» падают на Бируту. Она чувствительнее и откровеннее подруг и верит, что любовь — не пустое слово. «Я убеждена, что те, кому судьбой суждено встретиться, с первых дней неотвратимо движутся навстречу друг другу», — говорит она Александру.
Но не будем пересказывать содержание повести — читатель только что ее прочел и знает, что окончится эта история трагически — самоубийством Либы. Отметим только, что действия героев романа достаточно психологически мотивированы. Безумный поступок Либы имеет глубокие корни во всей ее прошлой жизни. Самоущемленная, считающая себя некрасивой (потому она и послала поэту Александру Драйска фотографию Марики вместо своей), она еще и стыдилась своей матери, работавшей при кладбище. Комплекс неполноценности заставил ее придумать себе новую биографию. Но за бравадой Либы скрывалась робкая, нежная душа, ищущая любви и сочувствия.
повторяла она перед сном. Невольная измена Александра означала крах всех ее надежд.
Смерть Либы вносит в роман тему ответственности человека за свои поступки, непредсказуемости их последствий. В романе есть вставной эпизод: Александр беседует с крестьянином, подвозящим его до города на телеге. Разговор идет о погоде, и юноша удивляется замечанию о том, что жаркое лето предвещает холодную зиму. — «Все меж собой связано. А как же иначе?» — следует ответ. Герою очень скоро пришлось убедиться в правоте своего неизвестного собеседника. Не умея разбираться в людях, бездумно гонясь за счастьем, он смял чужую жизнь, невольно погубил прекрасного человека.