— Ложь! — вскричала леди Матильда.

— Он говорит правду, — подтвердил мистер Скибнер. — Вы, миледи, хитрый враг. — И он отвесил в ее сторону демонстративный поклон. — Вы хотели, чтобы мисс Кемпбелл умерла, и вот почему вы надели маску и выстрелили в нее.

— Вы наводите на меня напраслину.

— Нет, именно так. Ревность снедала вашу душу, верно?

— С-какой стати мне ее ревновать?

— Не ее, а лорда Аптона. Вы хотели заполучить его и придумали хитроумный план.

— Я не делала ничего подобного. — Леди Матильда пыталась говорить возмущенно, но теперь в ее голосе звучало волнение.

— Делали, делали. Один из моих людей слышал, как мистер Джарвис в пабе хвастался, что его наняла некая леди на кое-какую грязную работенку. Он не назвал имя леди, но вы — единственный возможный вариант. Я еще не был уверен в вашей вине, так что велел своим людям расспросить мистера Ромли и мистера Томаса, двух других подозреваемых. Они сказали, что мистер Джарвис послал им записку с просьбой повидаться. Но ведь записку написали вы, леди Матильда, а не мистер Джарвис? Просто вы пытались сбить меня со следа. И какое-то время вам это удавалось.

— Вы лжете! — крикнула Матильда. Ее синие глаза пылали.

— Я лгу? Ваши уловки имели успех, пока вы не стали распространять ложь о лорде Уотертоне, который как будто разговаривал в парке с Джарвисом. Тогда мои подозрения усилились, и я стал следить за вами. Узнав, что вас нет в вашей комнате в трактире, я обыскал ее и нашел вот что. — Он открыл свою сумку и вынул оттуда маску с прорезями для глаз, пару мужских брюк и черный плащ. — Вы собрались еще раз напасть на мисс Кемпбелл и выбрали такой же плащ, как у лорда Уотертона, чтобы все подумали на него. Вы хотели закончить начатое вами дело. Лорд Уотертон знал о ваших планах, и поэтому он следил за мисс Кемпбелл.

Теперь леди Матильда посмотрела на Холли, злобно сверкая глазами.

— Вы должны были умереть в первый же раз, но он помешал, — кивнула леди Матильда на Джона. — Я чуть не застрелила его.

— Почему, Матильда? — Джон внимательно посмотрел на нее.

Леди Матильда утратила все самообладание. От досады ее лицо стало отвратительным.

— А почему бы и нет? Я любила вас, еще когда вы не женились на моей кузине, но вы были так слепы, что ничего не замечали. Мне оставалось только разорить вас и заставить обратиться ко мне за помощью. Я хотела выйти за вас замуж и отдать вам все свои деньги. Вы могли бы попросить меня, но нет, вы отдали всю вашу нежность первой попавшейся девчонке. — Она ткнула пальцем в сторону Холли. — А вы, с Вашей слезливой добротой! Предполагалось, что вы уедете отсюда, как только встретитесь с его чудовищными отпрысками, но нет, вы остались… мне назло.

— А потом лорд Аптон приехал в свое поместье и тем самым сильно рассердил вас, — закончила ее мысль Холли.

— Да, его приезд не входил в мои планы. Я думала, что он, конечно же, останется в Лондоне и будет заниматься своими делами, но он предпочел прибежать сюда, к вам. Пришлось мне придумать, как от вас избавиться, вот я и попыталась вас убить.

Джон взглянул на леди Матильду с жалостью и возмущением.

— Надеюсь, теперь вы счастливы, — посмотрела на него, в свою очередь, леди Матильда. — Вы полюбили убийцу. Вы могли сделать предложение мне, но нет, вы предпочли ее. Очень жаль, что она не умерла. — Леди Матильда злобно улыбнулась. — Ее повесят. Я непременно узнаю, в какой день и час, и уж тогда-то вдоволь посмеюсь. — Неестественный смех леди Матильды прозвучал в комнате.

— Кого повесят? — спросил судья со смущенным выражением лица.

— Ее, — указал на Холли мистер Скотт. — Она убила моего сына, и в Виргинии ее разыскивают как убийцу. У меня есть предписание привезти ее туда, чтобы она предстала перед, судом.

— Мы ничего не знаем о причинах. — Джон внимательно посмотрел на Холли. — Почему вы убили его?

— Совершенно случайно. Я вовсе не хотела его убивать. Он неделю держал меня в заточении. Я убежала. Потом мы боролись. — Холли ломала руки.

— А почему он держал вас в заточении? — спросил Джон. Холли хотела что-то сказать, но мистер Скотт выпалил:

— Вы все расскажете на суде! Я знаю только, что вы убили моего сына. — Мистер Скотт вынул из кармана часы. — Все очень интересно, но мне нужно возвращаться на корабль. Он скоро отходит. Мистер Дентон, прошу вас сопроводить мою узницу и заковать ее в кандалы, чтобы не убежала.

— Если вы закуете ее в кандалы, я обмотаю их вокруг вашей шеи! — Джон гневно посмотрел на Дентона.

— Сожалею, милорд, но я вынужден. — Судья посмотрел на Холли. — Пойдемте, леди.

Боль в глазах Джона показалась Холли невыносимой, и она опустила глаза.

— Прошу прощения, — пролепетала она. — Пожалуйста, постарайтесь меня забыть. Я вовсе не хотела лгать. Только хотела помочь. Не говорите детям, куда я делась. Просто скажите, что мне пришлось уехать домой.

И она отвернулась, понимая, что потеряла Джона навсегда. Вышла, ни разу не обернувшись.

Джон стоял, словно прирос к месту, глядя, как судья уводит леди Матильду. Та бросила на Джона ненавидящий взгляд, смешанный с горечью. Мистер Скотт пошел следом, трость, висевшая у него на руке, покачивалась. Он слишком жизнерадостен для человека, недавно потерявшего сына, подумал Джон, хмуро глядя ему в спину.

Мистер Скибнер подождал, пока Скотт уйдет, и повернулся к Джону.

— Не беспокойтесь, милорд. Я думаю, что, имея хорошего адвоката, она выкрутится.

Джон уныло смотрел на пустой дверной проем.

— Надеюсь, что так.

— Поскольку с делом мы покончили, я, пожалуй, вернусь к жене. Все же сегодня рождественский сочельник. Доброй ночи. — Скибнер поклонился Джону и Уотертону и вышел, блестя белыми волосами.

При упоминании жены Джон повернулся и снова посмотрел на дверь. Где теперь Холли? Наверное, сейчас на нее надевают кандалы.

Уотертон в это время налил два бокала.

— Держите, — протянул он бокал Джону, — вам

не помешает-Джон уставился на Уотертона, удивляясь его заботливости, потом взял у него бокал.

— Кажется, все стало ясно, остаетесь только вы. О чем вы говорили с Джарвисом?

— Я, дорогой мой мальчик, любил леди Матильду с тех пор, как четырнадцать лет назад увидел на ее первом балу. Но глупая девчонка не обращала на меня никакого внимания. Она вбила себе в голову, что любит вас.

— И поэтому вы ненавидели меня все годы?

— Если быть совершенно откровенным, да. Она — единственное, что мне нужно, но ни за какие деньги я не мог ее купить. Обычно я добиваюсь того, что мне нужно, а тут ничего не получалось. — Уотертон осушил свой бокал одним глотком и поморщился. — Любовь. Чертовски дрянная штука.

— Значит, вы знали о замысле леди Матильды разорить меня.

— У меня были подозрения, поэтому я отправился к Джарвису. Он все мне рассказал. — Уотертон поставил бокал и снова наполнил. — Я собирался анонимно вложить деньги в ваше предприятие и распутать неразбериху, которую она внесла в вашу жизнь, но мисс Кемпбелл меня опередила, Я хотел уговорить леди Матильду признаться и отдаться на вашу милость, но я не понимал, до какой степени она одержима. Ей воистину самое место в Бедламе.

— Да. — Джон выпил, посмотрел на дверь, и снова увидел, как Холли выходит из нее, не глядя в его сторону.

— Ее уже не вернешь, дорогой мой мальчик.

Джон снова посмотрел на Уотертона.

— Ее теперь не вернешь. Женщина, которую я знал, женщина, которую я любил, исчезла. Я не знаю ту особу, которая только что отсюда вышла. Единственное, что я знаю, — она умелая маленькая лгунья.

Пальцы Джона машинально сжали ножку бокала, и она хрустнула. Осколки упали на пол рядом с его сапогами. Джон уставился на кровь, капающую у него из пальцев. Уотертон бросил ему носовой платок.

— А вам не кажется, что она та же самая женщина, которую вы любили, но только гораздо более интересная? — И, не дожидаясь ответа, он продолжал: — Она доказала, что ради тех, кого любит, сделает все, что угодно. Ах, если бы у меня была такая любящая женщина… — Голос его умолк, и Уотертон задумался.