Перевернувшись на спину, я увидел, что один из преследователей схватил меня за ногу, а персонаж с другой картины уже ловко подбирался к моей голове. Я попытался вырваться, но хватка оказалось слишком крепкой. Я хотел ударить другой ногой, но третий шедевр успел схватить меня за нее. Ледяные руки сомкнулись на моем горле.
– Тони! – еле слышно прохрипел я.
Я попытался крикнуть еще раз, но не смог произнести ни слова. Лишь кашель вырвался из моего горла. Глаза наполнились слезами, и я перестал что-либо видеть. Вдруг раздался грохот, и руки, душившие меня, разомкнулись. Сквозь пелену я увидел, как Тони ногами раскидывает ползающие портреты. Не знаю, как смог встать, но в следующее мгновение мы уже бежали к двери. Открыв ее, мы увидели перед собой лестницу, ведущую в подвал. Выбора не было, и мы побежали вниз.
Лестница вывела в зал, освещенный тусклым красноватым светом. Мы замерли. С потолка свисали большие студенистые коконы. У меня перехватило дыхание. Это были пропавшие американцы и прислуга из замка. Все выглядело так, будто здесь жил какой-то огромный паук, который поймал их всех, оплел паутиной и вывесил в этом подвале.
Коконы раскачивались, все увеличивая амплитуду и с каждым разом оказываясь все ближе к нам. Это было так страшно и нереально, что напоминало бредовые голливудские фильмы. Нужно выключить этот фильм. Где тут кнопка? Где кнопка, черт возьми?!
Внезапно один из коконов сделал рывок, и жесткая холодная плоскость ударила меня по виску.
– Ты так головой окно выбьешь, – услышал я голос Тони. – Извини, резко повернул.
Передо мной была спокойная ночная дорога. Пригород Дублина. Энтони вел машину, и из его неизменных наушников доносились неразборчивые звуки музыки.
Генри
…откинувшись на спинку сидения, рассыпав черные волосы по подголовнику. Мне было хорошо оттого, что она вот так спокойно сидела рядом, и я старался не заниматься этическим анализом своего состояния. За нами ехала машина Джеффа. Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел его хмурую физиономию и улыбнулся. Рядом с ним сидела Мэй, а на заднем сидении, расплывшись в блаженной улыбке, расположился Крис в обнимку с Пэм. Своим воркованием они, похоже, крайне раздражали своего водителя. Я же просто наслаждался вечерней дорогой и смотрел по сторонам, разглядывая вывески ресторанов. Думал о том, какой мне больше понравится.
Больше всего мне приглянулся ресторанчик с уютной уличной террасой. В наступающих сумерках были уже зажжены свечи, играла тихая музыка.
Выбрав столик, мы сделали заказ и болтали о пустяках. Крис рассказывал анекдоты, девушки смеялись, и медленно опускалась ночь. Подозвав официанта, я достал диск с моим любимым альбомом «Dead Can Dance», положил сверху купюру и протянул все это ирландцу. Официант без лишних слов кивнул, и вскоре прекрасный, холодный, как зимняя ночь, голос Лизы Геррард поплыл по террасе, растворяясь в матовом ночном небе.
Все хорошо, что уместно. В другой стране эта музыка слушается не так. Вкус «Гиннеса» по-настоящему можно оценить только в Ирландии. «Гиннес», Лиза Геррард и, конечно, замок с привидениями…
– Ну и как тебе «охотники за привидениями»? – спросил я Джеффа, потягивая кофе.
– Интересная компания, – сказал он. – Я поискал о них информацию в Интернете, нашел их сайт. Они действительно работают уже несколько лет, а Дикселль – основатель и главный специалист. Пишут, что он готовит к изданию монографию под названием «Верят ли в нас привидения?».
– Персонально в нас, мне кажется, точно верят. Даже слишком… Но лучше расскажи, как проходит обольщение Мари.
– Отстань.
– Ты что же, хочешь сказать, что никак не проходит? Ты теряешь форму, Джефф. Меня это беспокоит.
– Прекрати, Генри! – Джефф покраснел и стушевался, как школьник.
– Как же я могу прекратить? Хочешь, я, на правах старого товарища, доверительно расскажу ей о страстях, которые бушуют в твоей израненной душе?
– Только попробуй – голову оторву!
Крис, который все это время о чем-то шептался с девушками, повернулся к нам и сказал:
– Друзья, не хотите с нами на дискотеку в новый клуб?
– Нет, Крис, езжайте без нас, – ответил я. – У нас с Джеффом сегодня меланхолия.
Крис взглянул на Джеффа, но тот только отрицательно покачал головой:
– Бывает. Только не увлекайтесь ей чрезмерно. Джефф, я возьму твою машину, а вы доберетесь на одной, о’кей? К вечерней молитве нас не ждите, – произнес Крис.
Пэт в это время, пошептавшись с подругами, сказала, что тоже останется, потому что после всех недавних событий у нее побаливает голова, и дискотека ее добьет. Крис с двумя девушками вышли из кафе, а Пэт отправилась в дамскую комнату.
– Ну что, давай собираться? – спросил я.
– Да, пожалуй. Слушай, я видел, в замке есть проектор и куча видеодисков, можно посмотреть что-нибудь.
– Это идея. Тихий бюргерский вечер в тапочках перед телевизором, даже мило. Официант!
К нам подошел официант, я попросил счет. Когда он принес его и отошел от нашего столика, я полез было в карман и, поняв, что он пуст, сказал:
– Джефф, заплати ты, я оставил бумажник в замке.
– Да, сейчас, – Джефф полез в нагрудный карман, но потом спохватился и принялся искать что-то во внутреннем кармане. Он достал и протянул мне несколько листочков бумаги.
– Тебе.
Я посмотрел на листочки. На них было написано: «Dead Can Dance, Дублин, V.I.P.», а снизу – завтрашнее число.
– Так они же распались! Джефф!
– Так вот, новость. Они объединились для турне, будут исполнять лучшие хиты. Я услышал, как об этом говорил по телефону Мэттью, и попросил Малкольма заказать тебе их. Так что завтра – твой день.
– Вот это да! – воскликнул я. – Джефф, я действительно тронут!
Официант пришел с кредиткой Джеффа, протянул ему чек для росписи. Джефф посмотрел на него удивленными глазами и приложил руку к нагрудному карману таким жестом, каким хватаются за сердце. Судорожно вытащил из левого внутреннего кармана бумажник, раскрыл его и уставился на содержимое. Потом перевел взгляд на официанта, на его руки, на кредитную карту в них, и спросил:
– Как она у вас оказалась?
– Карта? Вы сами мне ее дали.
– Как дал? Вы разве приносили счет?
– Да, сэр, минуту назад.
– Генри, он что, действительно приносил счет? – спросил Джефф ровным тихим голосом…
– Джефф, ты что, головой ударился? Да, минуту назад нам принесли счет, и я попросил тебя заплатить. Ты дал ему карту, а мне – вот это приглашение на завтра.
Джефф дрожащей рукой расписался на чеке и положил карту в бумажник.
– Я не помню. Представляешь? Не помню! Ужас какой…
К нам подошла Пэт.
– Что, уходим? – спросила она.
– Да, поехали. Мы только тебя ждали.
Через минуту я уже сидел за рулем, а Джефф, которого еще продолжало трясти, расположился на заднем сидении.
– Так. Все нормально, Джефф. Ты какое кино сегодня предлагал смотреть? Джефф! Эй!
– Н-н-не знаю, – с трудом выговорил Джефф, – пока не решил.
– Я что-то пропустила? – спросила Пэт, глядя поочередно то на меня, то на Джеффа.
– Ничего существенного. Все в порядке.
Я завел двигатель.
– Слушайте, обожаю кальвадос, а в замке его нет, я спрашивал. Заедем в супермаркет по пути, о’кей? – предложил Джефф.
– В супермаркет? А почему не поручить это Малкольму? – удивился я.
– Потому что кальвадос я хочу сейчас, – сказал Джефф напряженным голосом наркомана, испытывающего ломку.
– О’кей, Джефф, какой же вечер у телевизора без кальвадоса? К тому же, иногда даже полезно быть ближе к простым житейским проблемам и радостям, – улыбнувшись, сказал я. – Это даже интересно: тысячу лет не покупал себе в ночных магазинах спиртное.
* * *
Ночной магазин был почти пуст. Тянулись унылые ряды полок с товарами, бродили меж них один-два запоздалых покупателя, освещаемые неуютным светом неоновых ламп. Казалось, что Ирландия после десяти вечера ложится спать, и улицы становятся пустынными, а такие пространства обживает странная порода полуночных жителей. Пэт затерялась в отделе косметики. Джефф, держа под мышкой жестяную коробку с простеньким кальвадосом, стоял рядом со мной, рассматривая обложку какого-то видеодиска. Это был новый мистический триллер о привидениях. Заметив это, я рассмеялся и хотел было предложить ему выбрать какой-нибудь другой фильм, как вдруг в гулком, огромном зале прозвучал холодный, искаженный динамиками, металлический женский голос: