– До завтра еще дожить надо, – ответила я.

Тут рядом с нами притормозила видавшая виды машина.

– Куда, девчонки, собрались на ночь глядя? – спросил улыбчивый рыжеволосый шофер.

– До ближайшей гостиницы, – сказала Пэт, и мы залезли в машину.

Мы ехали в тумане, и не было видно ничего, кроме вересковых зарослей, по которым лучами света хлестали фары.

– Говорите, привидений испугались? – шофер оказался милым простым парнем, и мы, конечно, тут же поведали ему о своих злоключениях. – А я вот не боюсь привидений. С ними дружить надо, а иногда и угощать кружечкой пива. Мой покойный дядюшка частенько является ко мне в пятницу тринадцатого. Все говорит: «хорошо в райских кущах, только нет там нашего доброго пива».

– Шутите, – усмехнулась я.

– Отчего же…

– И как он выглядит? – спросила Пэт.

– Да все тот же старый пройдоха. Ну, может, побледнел малость. И стал… прозрачнее. Вообще, дядюшка мой был большой любитель женского пола, что не очень нравилось тетушке. Да и к алкоголю имел не очень приятное для нее пристрастие. И ругались они с тетушкой частенько. И, видно, надоел он ей сильно. Вот она ту лесенку-то и подпилила, а дядюшка с нее и грохнулся. Как помер, сам не заметил. Ну, и обиделся на нее дядюшка. Не хочет отправляться к праотцам, а ходит в виде призрака по ночам к тетушкиному окну, стенает там, плачет, чтобы совестно ей было. Ну, постенает он часик-другой, а тетка спит как убитая, не проймешь ее ничем – вот он и заглядывает ко мне на кружечку пива.

– Вот тебе и семейная жизнь, – усмехнулась Пэт, – а мы все твердим: «хочу замуж, хочу замуж».

Мы рассмеялись. Вдали показалась деревня. Вскоре мы остановились у гостиницы, которая оказалась небольшим двухэтажным коттеджем с верандой и садиком.

– Ну, всего хорошего, дамы, – сказал нам шофер, и глаза его при этом как-то странно блеснули.

Я быстро захлопнула дверь и, провожая взглядом красные огни машины, поняла, что мне как-то не по себе. «Нет, ну сейчас уж точно показалось», – попыталась я успокоить себя.

Дородная хозяйка гостиницы, вряд ли часто переполненной постояльцами, встретила нас почему-то с поджатыми губами и, осуждающим взглядом смерив нас сверху донизу, провела в небольшую уютную комнату с двумя кроватями.

– Здесь, конечно, не так шикарно, – сказала Пэт, развалившись на кровати, – но зато нет призраков и клонов.

Я не стала разбирать вещи, а просто кинула сумки в шкаф. Наконец-то все это закончилось. Делать ничего не хотелось, было желание просто перевести дух. Я присела на стул у окна и, раздвинув занавески, увидела стоявшую перед домом большую темную машину. Я приоткрыла окно и почти сразу услышала знакомый голос. Я прислушалась и смогла разобрать слова:

– Так я поднимусь к ним? Сюда?..

Через минуту дверь распахнулась, и перед нами возник улыбающийся Крис.

– Здорово я вас вычислил, правда? Девушки, ну как вы могли оставить нас на растерзание призракам! Ну как вам не стыдно! Пэт, уж от тебя-то я точно не ожидал такого предательства.

Пэт развела руками и отделалась молчанием. А я заявила максимально твердо, что не вернусь в замок.

– Мэй, обещаю, что как истинный рыцарь, не отойду от вас ни на шаг.

– Нет, – твердо сказала я.

– Ну, Мэй, ты же большая девочка, ты же подписала контракт.

– В котором ничего не было сказано о призраках.

– Ну и считай их дополнительным бонусом. Вернешься в Штаты, расскажешь там о наших приключениях – все иссохнут от зависти.

– Так, значит, это все ты?.. – ошеломленно выпалила Пэт.

– Типун тебе на язык! – замахал руками Крис. – Я, слава Богу, еще далеко не призрак. Я вполне живой скучный финансист, скромный раб великого бога, имя которому Бизнес. И мне в кои-то веки удалось выбраться в сказочную страну с такими замечательными девчонками, а они привидений испугались.

Я полагала, что ничто уже не сможет заставить меня вернуться, но Крис способен уговорить кого угодно. Видимо, это профессиональное качество бизнесмена. Через полчаса мы уже ехали назад в «Роллс-Ройсе». Пэт шепнула мне, что теперь она практически уверена, что все это шутки Криса.

И все же, чем ближе мы подъезжали к замку, тем тревожнее мне становилось. Хотя мы и договорились не отходить друг от друга ни на шаг, все равно было неспокойно.

Дворецкий открыл нам дверь, и тут я поняла, что не смогу переступить порог замка, хоть убейте меня. Пэт тоже побледнела.

– Что за черт! – раздраженно выругался Крис. Стало понятно, что и им внезапно овладела неуверенность.

– Изволите войти? – спросил Малкольм, и чуть заметно ухмыльнулся.

Крис судорожно вдохнул в себя воздух и скомандовал:

– Вперед!

И тут кровь опять прилила к его лицу. Бледность исчезла. Все мы отчего-то вдруг почувствовали облегчение.

– Чокнешься тут с вами, – пробурчал Крис.

Генри, ждавший нас у бара, предложил всем немного развеяться и съездить в ресторан. Я очень обрадовалась этому предложению. И мне было безразлично, какую кухню нам предложат, и будет ли там вообще кухня.

Саймон

…задремал. Приоткрыв глаза в очередной раз, я увидел, что начался дождь. Небо почернело, тучи расползлись от центра неба вплоть до самого горизонта, небо стало черное, как смоль, и из него полились струи дождя, казавшиеся в свете фар белыми. Они ударялись в землю перед машиной, подбрасывая камешки на гравийной дорожке, вгрызаясь в землю. Они били по стеклу машины, снижая видимость почти до нуля. Дождь падал, лился на землю с такой силой, что ветер начал выть, как испорченная волынка. Сквозь него, на фоне черного неба, я с трудом различил приближающиеся очертания замка. Хэмфилд… Зачем Тони вернулся?

В замке что-то происходило – не знаю, как, но это чувствовалось. Молодец, Тони, вовремя развернулся. Не надо не терять времени.

Мы выскочили из машины и под холодным шквалом воды побежали к замку, который в наступающих сумерках казался действительно устрашающим. Я остановился возле закрытой двери и взглянул наверх. Башни замка уходили в небо, которое быстро затягивали тяжелые свинцовые тучи. Я обернулся. Энтони стоял в нерешительности позади меня. В его глазах я увидел неподдельный страх подростка, стоящего перед лицом опасной неизвестности. Заметив мой взгляд, он посильнее сжал зубы, чтобы их предательская дрожь не выдавала его. Не сводя с него глаз, я медленно взялся за тяжелое кольцо на двери. Энтони только пожал плечами. Я отворил дверь и еще раз взглянул на стены замка. В его вытянутых окнах зияли черные бездны. У меня по спине пробежали мурашки. Еще мгновение мы стояли на пороге в нерешительности, а потом вошли внутрь.

Здесь не было слышно ни звука. Складывалось такое впечатление, что воздух внутри замка застыл, а время остановилось. Я прошел к выключателю и пощелкал им – свет не зажегся. Мы достали фонари и включили их. Белые лучи прорезали тьму. Сзади раздался тихий скрип, а потом мощный удар. Мы обернулись. Входная дверь была закрыта. Тони бросился к ней и попытался открыть. Он навалился на нее всей массой – бесполезно. Тогда он отошел на два шага и с силой лягнул дверь, а потом еще и еще.

– Не трать силы попусту! Она не откроется, – я подошел к Тони и схватил его за плечи.

Он тяжело дышал и слегка дрожал.

– Чертов замок! – крикнул он. – Мы не выберемся отсюда.

– Успокойся. Все будет хорошо. Мы выпутаемся. Найдем всех, а потом найдем выход.

Мы двинулись дальше. Лучи наших фонарей блуждали из угла в угол, стараясь не пропустить ничего важного. Мы вошли в столовую, в центре которой стоял огромный стол, накрытый, по меньшей мере, на двадцать персон. Я направил свой фонарь на стены. Ничего необычного. На стенах – все те же портреты бывших хозяев замка. Я остановил луч фонаря на одном из портретов – это был мужчина средних лет в светлом парике.

– Как думаешь, Тони, куда все подевались? – спросил я напарника.

– Не знаю, Дэдди. Но мне все это не нравится, – ответил Тони. – Я все-таки пойду, попробую открыть дверь.