– Неужели в городе волк? – испуган голос юного охранника.
– Все мы волки… гордись! – с хрипотцой ответил второй.
И вновь тишина, только изредка в разных концах автоматные очереди, и охранники Докуева гадают, когда выстрелы в воздух, когда в цель… может в живую…
Грозный. 1993 год. Город снова сдан, но еще стоит.
Часть IVв
В марте 1989 года на Пленуме ЦК КПСС с критикой партии выступил Ельцин Б.Н. С этого момента в истории последних лет Советского Союза и в последующем – независимой России наступил новый этап – время правления Ельцина.
Еще не провозглашен лозунг – глотайте суверенитета, пока не подавитесь, однако другие лозунги: перестройка, гласность, плюрализм, демократия – уже не просто декларации, а руководство к действию.
По указу из Центра, все должности от руководителя предприятия до президента страны – выборные, на альтернативной основе. Весь мир в восторге от начинаний Горбачева М.С., и только закостенелое население СССР с ужасом взирает на происходящее: не понимает, куда все это идет, к чему приведет, и чего следует ожидать. Как обычно, в этой сумятице и неразберихе завидную прыть и оголтелость проявляют те, кто руководит процессом перестройки на местах, кто находится у горнила власти, кто печется о всеобщем процветании, и по этому случаю стремительно облагораживает собственную жизнь. Впрочем, ничего нового в этом нет – во все времена у всех народов, повсеместно это встречается – старо, как мир.
И если грозненская номенклатура проявляет невообразимую оголтелость, то абсолютное большинство населения Чечено-Ингушской Республики прозябает в нищете. Не имея места приложения своих сил в регионе, мужчины вынуждены толпами по весне отправляться на шабашку по необъятным просторам России, а женщины копошатся в земле, возятся со скотиной, занимаются нехитрым домашним хозяйством.
У вайнахов сильно развито чувство соревновательности, и беднота, стремясь за знатью, даже в отдаленных горных селах, тратя последние деньги, нещадно эксплуатируя себя и семью, возводит громадные кирпичные строения под названием дома. А что это за дома? Просто бутафория. В этих жилищах газа – нет, воды, канализации и вентиляции – нет, о телефоне и говорить нечего. По зиме эти помещения не отопить, вот и ютятся вайнахи в прежних лачугах, а на новые строения любуются, ими гордятся, восторгаются, говорят, что не для себя, для детей строили. А если удается рядом с домом личную легковую машину поставить, то это предел мечтаний, это цель жизни. И неважно, что недоедают, болеют, безграмотны, главное – соблюдено внешнее благополучие и благопристойность. И как подтверждение этому – фотография у машины на фоне дома, на память потомкам.
И все-таки вайнахи, пережившие в последние века не одно потрясение, выжившие в жесткой борьбе естественного отбора, пытливые изыскатели, наблюдатели, жизнестойкие люди. Они осознают, что посадить дерево, построить дом и вырастить сына в данный исторический период – полдела. Надо, чтобы сын был не хуже других. И с начала восьмидесятых годов ответственные мужи семейств понимают, что в современном мире людям нужны знания, что только грамотный человек может чего-либо достичь в этом мире, как-то по-человечески обустроиться. И вот соревнование – чей дом на кирпич выше или ниже заменяется соревнованием, чей сын в каком вузе и по какой специальности обучается, кем вырастет, сколько денег заработает.
Правда, отходничеством и огородничеством много средств на обучение детей не заработаешь. Пошлют родители старшего ребенка в город учиться и на этом энтузиазм гаснет, не по карману сельским жителям идти в ногу с городскими. А в городе жизнь кипит! И некогда завидный дом Докуева Домбы, на который люди ходили смотреть, ныне стал обыденным. Не прошло и пяти-шести лет, а критерии существования в корне изменились. И городская элита, хоть и с оглядкой на андроповские времена, с опаской реванша раскулачивания, все-таки рвется ввысь, благоустраивается, изощряется в градостроительстве. И как последнее достижение в этом плане – дом Докуева Албаста в центре Грозного.
Сам дом не громоздкий, есть и поболее. Жена Албаста – Малика, как в свое время Алпату, хотела всех «переплюнуть», но муж – первый секретарь райкома КПСС, и отец – второй секретарь обкома КПСС – не дали ей построиться с размахом. Зато во внутреннем убранстве никто не препятствовал полету фантазии и прихотям супруги Албаста. И вот чудо-дом на Бороновке, прямо в центре Грозного у реки Сунжа засветился огнями.
В начале весны, в теплый воскресный вечер Малика Ясуева устраивает первый прием элитарного клуба в новом доме. Сбор гостей планировался к шести часам вечера, чтобы, как уже заведено, после щедрого застолья провести вечеринку с танцами, с песнями, с прибаутками, а потом, ближе к полуночи, разделиться или даже разъехаться группами, парами по интересам и потребностям. Однако сегодня так совпало, что у хозяина дома очень напряженный день. Он – председатель окружной избирательной комиссии, и именно в этот выходной происходят впервые выборы в Верховный Совет СССР на альтернативной основе. Из-за этого приезд гостей перенесен на восемь вечера в надежде, что по окончании голосования Албаст освободится и сможет на пару часов вырваться домой. Эти надежды не оправдались: по телефону Докуев сообщил жене, что ситуация сложная и просит начать без него.
Со времени негласного создания элитарного клуба ситуация в нем кардинально изменилась. Если ранее Албаст Докуев был просто председателем колхоза и зятем Ясуева, то ныне он депутат Верховного Совета РСФСР и как апогей важности и политического влияния в республике – председатель Центризбиркома. Теперь в его дом просто так не может войти даже рядовой член элитарного клуба, а только сверхэлита, высшая номенклатура, наиболее весомые персоны.
Удостоенные приглашения явились на новоселье без опоздания, как положено, с дорогими подарками.
Подношения не объемные – свободно помещаются в карманах. Это в основном драгоценности, которые с улыбкой королевы принимает Малика, и на виду у всех, как бы даже небрежно, складывает в роскошную, емкую вазу из «древнего византийского хрусталя». В последнее никто не верит, но в солидарность или подражая ей, и в других солидных домах появляются аналогичные вещи, правда, более поздних эпох, менее значимых империй, ибо перещеголять дочь Ясуева небезопасно.
Последним из гостей подходит к Малике Султанов. Он еще не член клуба, и особо приглашен хозяйкой для украшения однообразного общества ученым врачом и придания светской беседе столичного лоска.
Султанов не в курсе обычаев, да и не так он богат и обязан Ясуевым и Докуевым, поэтому он преподносит Малике только роскошный букет роз.
– Какая прелесть! – искренне восторгается Малика, нарочито долго сжимая кисть врача.
Передряги в личной жизни Султанова получили огласку, и Малика надеялась выудить побольше подробностей скандала. Ее не столько волнует судьба бывшей невестки деверя, сколько интересен рассказ из первых уст, для издевательской передачи свекрови Алпату, которая все больше и больше ненавидит ее – Ясуеву и до сих пор с умилением вздыхает по Полле.
О многом хочет переговорить Малика с Оздемиром, но светский этикет предписывает ей как хозяйке всем уделить по возможности равное внимание, начать общий для всех интересный, животрепещущий разговор на актуальную тему. А сегодня тема одна – выборы.
По республике всего три избирательных округа, и ясно, что в сельских округах без особых проблем одержат победы первый и второй секретари обкома КПСС – Месенов и Ясуев. Для этого есть все предпосылки, проведена огромная предвыборная работа, чтобы не допустить в списки претендентов какие-либо колоритные фигуры из национальных авторитетов.
Другое дело – третий округ, по городу Грозному. Здесь республиканские лидеры позволили альтернативные выборы, и все с интересом ожидают результатов голосования. В грозненском округе развернулась нешуточная предвыборная борьба – ведь за мандат депутата схлестнулись не просто влиятельные претенденты, а лучшие представители национальных групп, населяющих столицу республики: первый секретарь горкома КПСС – кандидат от русскоязычных,а их – две трети населения города; армянскую диаспору представляет нефтяной магнат; и наконец, от вайнахов – зампредсовмина Букаев.