– Лучше поздно, чем никогда! – улыбаясь, предатель вытер окровавленное лезвие о штанину. – С остальными будет легче…

– Ошибаешься!

О, лицо обернувшегося ко мне Су пополнило бы портретную галерею «Меня перекосило от шока при виде возмездия». Я бы сама себя устрашилась, если бы увидела в зеркале. Перед ним стояла взлохмаченная девушка в изорванном грязно-белом платье, с разбитыми в кровь босыми ногами и держала в руках Хикари. Правда, воспитанная в Нордстерне, она не умела обращаться с катаной и держала ее словно двуручный меч.

– Может, он и слабак по твоим понятиям, но я смогу сполна отомстить за своего мужчину!

Рэтти поднималась по склону. Онатащила на себе президента, еще и держа при этом посох.

Надо действовать. Я не могу оставить Сорро. Если я брошу его меч и уйду отсюда, вернусь в Нордстерн, буду ли я счастлива, вспоминая, как я бросила его умирать. Он защищал меня. Он так много сделал для меня, и теперь настал момент отдавать долги.

– Ты не сделаешь этого, неженка! Я перехватила катану поудобнее и размахнулась.

Надолго я запомню это по-детски наивное лицо Су, что шел ко мне, расставив руки в стороны, жуткий взгляд Джонса, спрятавшегося за камень, чтобы его случайно не ранили. Я знала, что делаю, и воля моя, сконцентрировавшись на чуть видимом лезвии артефакта, резала сильнее, чем металл.

Мои руки уверенно опускали меч ветра и света все ниже, разрубая тело врага пополам. Я закрыла глаза от страха, услышав сдавленный стон Су. Мне хотелось побыстрее забыть обо всем, что со мной сделали жестокие интриганы из Централи. Они исковеркали всю мою жизнь. Да, в отличие от Рэтти, я не была бесплодна, но я не смогу больше полюбить всем сердцем ни одного мужчину в Инселерде, я обречена на одиночество. При каждом поцелуе я буду вспоминать распростертое на камнях тело Сорро.

– Умри! Пучть Тьма уйдет с тобой с могилу! Пусть…

Я не договорила. Что-то сильное и тяжелое оттолкнуло меня в сторону, и когда я пришла в себя, то увидела, как гигантская зеленая кошка ухватила под ребра истекающего кровью Су и сбросила его с утеса.

– Нююююю…. – прохрипела я, падая на колени.

Глаза кошки сверкнули в ночи, и она медленно подошла к Сорро и начала лизать его лицо. Я чувствовала друзей у себя за спиной, но я не оборачивалась, я не спускала глаз с разбойника, потому что… я заметила как медленно поднимается его грудь. По бледному лицу стекали капельки пота, но… что самое главное, он дышал.

– Убитые духи Хигаши воскресают в том же облике, – тихо шептала мне Рэтти, – и они мстят своему убийце, пока не уничтожат его.

Я сжимала светящееся чистое лезвие Хикари и плакала. Все закончилось. Все закончилось хорошо. Больше никто не будет вести войну за старинные артефакты, никто больше за мной не охотится. Можно возвращаться домой. Но Хикари…

Что-то неправильно. Когда я подняла меч с земли и пыталась убить им Су, я ни на минуту не сомневалась в том, что смогу подчинить его своей воле. Всхлипнув, я посмотрела на катану. Я спокойно держала ее и могла пользоваться ее силой, я управляла мечом.

– Почему? Неужели теперь любой может взять в руки артефакт? – я передала его Сунна, но тот отдернул руку, как будто обжегшись. – Нет… Но я никогда не была восточной хранительницей, я не могу понять, в чем дело.

Меч слушался меня, и это видели все. Неужели Сорро, когда его ранили, передал частичку своей воли мне. Невозможно. Это магия слишком запутанна, ее последствия могут оказаться непредсказуемыми. Каким образом я могла стать выходцем из Хигаши, когда все мои родственники – северяне?

Но я быстро прогнала странные мысли, сейчас важно другое. Разбойник не приходил в себя. Он мог умереть в любую минуту. Кровь не останавливалась. Кани что-то твердила о больнице в Граде. Выдумала еще.

– Лика, ты убьешь его, если не позволишь излечить его тут, – предупредительно заявила Рэтти, – поехали, положим его в больницу вместе с Буиссоном. Надеюсь, они друг друга не придушат.

Джонс на дрожащих ногах шел к крылолету. Сейчас ему было все равно, что случится даже с его господином и даже с его собственной жизнью. Наверняка он забьется куда-нибудь, чтобы добраться с нами до верхней летальни. А потом неделю не будет покидать какой-нибудь ресторан, пытаясь утопить в вине остаток своей души. Жалкий человек.

У меня кружилась голова, а во рту опять пересохло. Будто это состояние преследовало меня куда успешнее, чем центральские наемники. Катана выпала из ослабшей руки под ноги Сорро, и я, оседая на колени и теряя сознание, тихо прошептала:

– Кани, отвези нас в Нордстерн… пожалуйста.

Эпилог

– Принцесса Анжелика, проснитесь! – ласковый голос звенел у меня в голове. Нежные пальцы сжимали мою ладонь.

– Сорро, мой милый Сорро, – прошептала я, открывая глаза.

Меня словно холодной водой облили. Сначала мне показалось, что события последних семи лет – дурной сон. Я лежала на шелковых простынях собственной кровати. Да-да, в комнате, где я провела свое детство! Я подскочила на месте и огляделась. Передо мной на краешке кровати сидел мужчина-северянин.

Нет, он ни капли не походил на моего любимого разбойника. Несмотря на то, что он также был высок и плечист, его круглое лицо с густой золотистой бородой выражало исключительно благородство происхождения. На вид этому человеку лет тридцать, не больше, только взгляд многое повидавшего человека старил его. На черном костюм с золотым шитьем красовалось с десяток орденов. Много войн пришлось ему вести, не одну победу одержать. Почему-то я сразу поверила, что награды его честные, не купленные, как «Орден за заслуги перед Нордэрдом» у Карла. Эту высшую награду парень тогда получил только по милости родного отца.

Я боялась поверить в то, что я на самом деле дома, что больше никуда не надо бежать и ни с кем не предстоит сражаться.

– Извините, – шепнула я, пряча взгляд.

Мне стало стыдно, что я позвала разбойника при этом уважаемом благородном человеке.

– Дайте, пожалуйста, зеркало.

– Ты хочешь посмотреть на свой шрам? – я имела в виду не это, я думала, что стала на семь лет моложе, что кто-то решил переиграть мою жизнь. – Нет больше его. У нас в Нордстерне умелые маги-лекари, залечили, что даже и не заметишь.

– А Сорро, что стало с ним? – вдруг вырвалось у меня.

Мне в первую очередь следовало спросить, кто этот человек, как он появился в моем дворце, и как я сюда попала, а я почему-то прежде всего подумала о разбойнике.

– Этот чудесный господин лежит в соседней комнате. Поверь мне, он очень плох, и ему нужен покой. Ну, не печалься, мы вылечим его.

По моей исцеленной щеке прокатилась слеза, а благородный незнакомец вытер ее платком.

– Не плачь, все будет хорошо, Анжелика. Я повторила эти слова, будто они были заклинанием.

– А кто вы? Я не помню, чтоб вы служили при дворе.

Как я могла так сильно унизить этого человека – не понимаю. Он оказался не дождавшимся меня семь лет назад женихом, князем Ричардом с острова Хесты. Я даже перепугалась, когда услышала это имя. И он все эти годы ждал меня, никого не любил, ни на ком не женился, будто он заведомо знал, что я вернусь.

– У меня тетка – провидица. Когда я узнал о похищении, я был сам не свой от злости. Расспросив фрейлин о подробностях, я отправил своих лучших людей, чтобы они разыскали тебя и вернули из лап похитителей. Но мои лазутчики вернулись ни с чем. Признаюсь, в нашем роду больше привыкли доверять не предсказаниям, а закалке клинка и мастерству фехтовальщика. Увы, но мне пришлось обратиться к провидице. Это была единственная возможность узнать о тебе хоть что-нибудь.

«На твою долю выпало тяжелое испытание, Ричард, – сказала эта женщина, – если ты хочешь жениться на ней, возьми себя в руки. Она сбежит из плена, она вернется. А ты сохрани ее наследство!»

Тогда князь не понял до конца предсказания колдуньи. Он переехал в столицу и просил у короля службы при дворе. По молодости он не мечтал о высоких постах, тем более, о министрском жезле. Ричард проявлял немалые военные таланты на на родном острове, поэтому его и назначили Верховным Полководцем. Два года он верой и правдой служил моему отцу, а потом папа умер, и на трон взошел Карл.