— Я начинаю сомневаться, что мы правильно делаем, что едем к нему, — покачал головой Фрэнк, когда они сворачивали с Фарнинг-авеню. — Зачем Кейту Оуэну в нас стрелять?

— Я вовсе не утверждаю, что он стрелял в нас, — возразил Джо.

— Ты хочешь сказать, он целился в Пола, чтобы тот наверняка не смог участвовать в соревнованиях в пятницу? — с сомнением произнес Фрэнк.

— Вполне возможно, что он целился рядом с Полом. — Джо прищурился. — Помнишь, как было дело? Я повалил вас на землю, и стрела пролетела прямо над моей головой. Думаю, тот, кто стрелял, целился точно между вами — в бумагу которую вы изучали.

— Так мы имеем дело с бумагоубийцей! — усмехнулся Фрэнк. — Или ты все же считаешь, что стрела предназначалась Полу?

— Возможно, Кейт пытается запугать Пола, чтобы иметь психологическое преимущество в матче, — предположил Джо.

— Ну что ж, сейчас мы постараемся это выяснить, — заключил Фрэнк, останавливая машину у большого бело-зеленого дома.

Гараж возле дома снаружи выглядел совершенно обычно, но через открытую дверь братья увидели, что Кейт превратил его в тренировочный гимнастический комплекс. На стене в глубине помещения красовалось всевозможное оружие: старинные мечи, мачете, дуэльные пистолеты и даже южноамериканские трубки для метания ядовитых стрел. Арбалета в коллекции не было.

— О, да это никак знаменитые детективы Харди! — ухмыляясь, произнес Кейт, когда Фрэнк и Джо вошли в гараж. — Читал, читал о ваших подвигах… Небось опять расследуете какое-то сногсшибательное преступление? У кого-нибудь кот загулял или что-то в этом роде? — Говоря это, он не прекращал делать приседания.

— Сейчас мы занимаемся делом, в котором ты мог бы нам помочь, — ответил Фрэнк, стараясь держать себя в руках.

Кейт молча повернулся к братьям спиной и подошел к штанге.

— Кейт, что ты делал сегодня днем? — поинтересовался Джо. Он не сводил глаз с пустого крюка на стене — здесь вполне мог бы висеть арбалет.

— Вот что, — выдохнул Кейт, поднимая штангу. — Я весь день тренировался. Видишь ли, я намерен в пятницу растереть в порошок этого салагу Пирсона.

— Ты так уверен, что выйдешь в финал? — спросил Фрэнк.

Кейт опустил штангу.

— Лучше не зли меня. Я уверен даже, что одержу победу!

— Похоже, что на самом-то деле ты боишься Пола, — подзадорил его Джо.

— Раньше я действительно считал его серьезным противником, но теперь об этом нечего беспокоиться — посмотрите на его тренера. Строил из себя самого крутого каратиста, а сам не смог даже защитить себя, когда кто-то вломился в спортзал. И вы думаете, я стану бояться ученика этого неудачника?

Фрэнк почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Какое право имеет это ничтожество, человек, который использует приемы карате, чтобы избивать людей, говорить такое о сенсее?! В одном мизинце мистера Ватанабэ больше духа карате, чем Кейт сможет набраться за всю свою жизнь.

— Ах, да! Ты ведь тоже из учеников мистера Ватанабэ! — Кейт мерзко захихикал.

Фрэнк побледнел от гнева и сделал шаг вперед.

— Кажется, я задел ваши чувства, сэр? — продолжал издеваться Кейт. — Может быть, желаете сразиться на мечах? Или предпочитаете поиграть в классики?

— Я предпочитаю соревнование в стрельбе из лука. — Фрэнк снова отступил назад.

Кейт неожиданно повернулся к ним спиной.

— Так отправляйтесь играть в Робин Гуда куда-нибудь в другое место.

— Ну что ж, тогда пока! — произнес Джо, и братья пошли к своему фургону.

Пока они ехали домой, Фрэнк успел успокоиться. Мистер Харди учил своих сыновей не поддаваться на грубые провокации вроде тех, что они сейчас услышали, и не позволять им выбить себя из колеи. Джо включил погромче радио, и братья принялись во все горло подпевать певцу… «Это лучший способ выпустить пар», — подумал Джо.

В этом шуме они едва не пропустили телефонный звонок. Джо схватил трубку; Фрэнк тем временем выключил радио.

— Джо, это Тикко, — раздалось в трубке. — Я сейчас у дяди, только что закончила перевод. Вы можете приехать?

— Едем!

Через восемь минут братья Харди были у дома сенсея. Тикко ждала их в гостиной.

— Здесь я не нашла ничего интересного, — сказала она, указывая на календарь, — хотя мне пришлось немало поломать голову. Сначала мне показалось, что это просто какая-то белиберда: таких слов в японском языке нет. И только когда я прочла эти слова вслух, стал появляться какой-то смысл. — Она протянула ребятам листок с иероглифами. — Вот этот иероглиф означает «король», следующий — «могила»…

— Король и могила! — Фрэнк склонился над листком. — Если прочитать по-английски — город Кингсбари! Что там еще?

— Редклиф, Ривертон… Вот весь список, — Тикко протянула ему другой листок бумаги. — Это просто названия городов, расположенных вдоль восточного побережья…

— Зачем ему понадобилось переводить их? — удивился Джо.

— Кто знает? — пожала плечами Тикко. — Может быть, собирался писать в Японию друзьям, которые хотели приехать сюда, или что-нибудь еще. Это не главное… А вот что действительно важно!

Девушка протянула ребятам письмо, которое они нашли с обратной стороны стола сенсея, вместе с переводом. Ее лицо казалось спокойным, но листки у нее в руке дрожали.

Джо взял перевод и быстро пробежал его глазами.

— Это наверняка подделка! — воскликнул он, еще не закончив читать.

— Нет. Письмо, которое вы мне дали, совершенно точно написано моим дядей. Как мы все обманывались! — Тикко с трудом сдерживала слезы.

Джо молча протянул перевод Фрэнку. Его брат всегда так уважал мистера Ватанабэ! Какова будет его реакция?..

Не поднимая головы, Фрэнк смял листок в руках. Это неправда! Как может их сенсей быть членом банды безжалостных преступников?

Мальчик сильнее сжал в кулаке комок бумаги. Неужели мистер Ватанабэ — убийца?..

МИСТЕРА «ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК» БОЛЬШЕ НЕТ

Фрэнк швырнул скомканный листок на стол.

— Этому должно быть какое-то объяснение, — медленно произнес он.

— Конечно. — Голос Тикко был таким же ледяным, как и выражение ее лица. — Мой дядя, такой уважаемый и такой могущественный, живший в прекрасном доме в самом престижном районе Токио, получил все это в награду за то, что был убийцей.

— Подожди, Тикко, — прервал ее Джо. — Давай подумаем. Теперь очевидно, что мистер Ватанабэ каким-то образом связан с «Якузой». Но это еще не означает, что он был убийцей!

— Ты прав. — В голосе Фрэнка прозвучали благодарные нотки.

И все трое принялись раздумывать над смыслом письма.

— Значит, он был сенсеем и национальным героем, — сказал Фрэнк. — И при этом, возможно, использовал свое мастерство каратиста, работая на клан «Якуза».

— Как тайный убийца! — решительно добавила Тикко.

— Может быть, и нет, — поспешно возразил ей Фрэнк. — Может быть, он был телохранителем или, скажем, тренером по карате для членов «Якузы».

— Это ненамного лучше, — упрямо произнесла Тикко.

— Может быть, у него не было выбора, — продолжал Фрэнк. — Возможно, они как-то заставили его работать на себя.

Тикко указала на письмо.

— Мой дядя клянется своей честью служить им. Он никогда не написал бы так, если бы это не было правдой. Это не какое-нибудь «честное скаутское»: в Японии понятие «честь» воспринимается гораздо серьезнее, чем здесь. Если потеряна честь, остается единственный выход — смерть.

— Возможно, он не знал, с кем имеет дело, — сделал новое предположение Фрэнк. — А когда понял это, попытался выйти из игры. Они в отместку сожгли его дом — а может быть, сделали и что-то еще. Тогда мистер Ватанабэ покинул Японию и приехал сюда.