Уже отсюда проистекает старофашистская идея четырёх каст и разных судеб каждой касты. На базе генетики у каждого вида, касты — свои идеалы, романтика, эмоциональная оболочка-виденье-мира. +Романтика, которая, как ты говоришь, сразу наделит тебя ярлычком «фашист», если следовать ей до конца. Это похоже на ту ситуацию, когда один эгоист, тычет в другого эгоиста пальцем и кричит: «Ты эгоист!», а тот эгоист в ответ: «Это Я ЭГОИСТ??!?!?», «Да, ты эгоист!». Или как сказал один мой товарищ: «Фашизм победить невозможно, потому что мы уже РОЖДАЕМСЯ фашистами».
Я не нашёл ни в манифестах итальянских футуристов, ни в «Доктрине фашизма» Муссолини ничего расистского, страшного, античеловечного. Тексты вековой давности показались мне даже немного наивными. Фашизм элементарно стал козлом отпущения, значком всех бед людских. Фашизм метафорически похож на мужичка, на которого менты решили повесить свои нераскрытые убийства — «глухари», отряхнуть руки и наставить галочек в отчёте о раскрываемости. Историю не пишут, а клеят как разбитую вазу. Тяп-ляп. Пусть неровно, косо, клей лезет во все стороны — а-а-а-а, падё-ёт!! Никто и не заметит. А если кто и заметит — тому микрофон отключим, всего-то делов.
1. Фашизм следует отличать от тоталитаризма, авторитаризма, абсолютизма. Тоталитаризм — штука давно списанная и сданная в музей диковинных древностей и хранится он там рядом с монархией (скоро туда отправиться и буржуазная «демократия»). Но Идея Фашизма живёт в человеке очень давно. Каждый раз фашизм приходит в новой шкуре (skin'е).
2. Фашизм не тождественен национал-социализму. Фашизм тяготеет к авангардным и стремительным решениям, к индивидуальному героизму и ничем не ограниченному поиску. То есть, фашизм неразрывно связан в эстетике с авангардом, а не ретроградством и консерватизмом «желтоглазых патриотов».
3. Фашистский пафос состоит прежде всего в революционном ниспровержении привычных норм, он противостоит псевдогуманизму, он стоит на растворении пламенной личности героя в потоке энергии, переходе в новое агрегатное состояние души. Просто раньше идейной вершиной считались Служение Господу Богу, затем служение Империи. Сейчас подобные идеи немного скисли, слабо тянут на Идеал.
4. В сфере этнической политики для фашизма не характерен расизм во всех его формах.
5. Фашизм вообще не является буржуазным явлением. Нет ничего более отвратительного для фашиста, чем «дух капитализма», чем «протестантская этика», из которой этот дух проистекает. Фашизм — это не капиталистический террор против пролетариата в виде эксплуатации, не подавление социальной активности и промывка мозгов. Фашистская идея может иметь различные тона и полутона, но обязательно противостоит «капитализму». Чаще всего (даже не надеясь на массовость и успех) это аристократичный вызов миру товаров.
6. Фашизм — это некая религия архетипов. Отказ от старого, тупикового, ради сосредоточения на древнем и основанном на этом пути к новому воплощению Основного. Это религия с Человеком-Богом, полным его осознанием, само-осознанием и само-развитием.
Заседания моей первой партийной ячейки одной из странных для глаза партий-орденов, больше похожей на секту сеентологов, проходили в клубе анонимных алкоголиков, я не шучу. Просто там существовал культ здорового тела. Были облезлые обои, репродукции картин (почему-то только портреты и почему-то только женщины, они окружали нас магическим кругом заговора воинствующих амазонок). Стояло множество разнокалиберных стульев, которые судя по всему стащили сюда откуда только можно. Я сидел и слушал цикл лекций про мировой заговор евреев и сионистов. Я его прослушал целиком и ушёл оттуда. Больше всего меня взволновала там печатная машинка «Robotron-202». О-о, сказочная техника. Она гудит словно рой разъярённых диких пчёл. А когда быстро печатаешь на «Robotron-202» стоит грохот — как пулемёт строчит. Но машинки, картин и обоев для меня мало, чтобы я запал на идеологическую группировку. Люди нужны. Особый сорт. Именно его я искал.
Теперь одна из моих функций в городской нацбольской команде города сама собой сложилась как «связи с общественностью» (ещё взломщик кодовых замков в подъездах — зимой погреться). Мне кто-то звонит, или присылает месседжи, или mail'ы, является сам. Из общественности. Трудно ведь одновременно добиваться заметности и скрываться от людей. Меня осторожно трогают, ощупывают разного рода рехнувшиеся. Ищущие Свою Стаю. И мне с ними всегда как-то…., не сказать что хорошо там восхитительно или плохо, или не по себе. Необычно. Каждый из них тупит-прикалывает по-своему.
Очень часто мне звонят различные мамуси, маман, мамочки, мамки, мамуленьки-красотуленьки, лучших на свете сынков которых я («падаль, сволочь и еблан») обманом и паскудным шантажом заманил в «экстремистскую» среду. Сынки забывают бумажку с телефоном где-нибудь на полочке в прихожей, а хитрые мамочки тут как тут (поймали удачу за хвост!), бегут на цыпочках к телефончику, и вот бля — они уже на другом конце провода. «Верни мне моё чадушко, тварь!!». У них же частная собственность на детей. «Верни, во что бы то ни стало!!!!». Некоторые даже требуют денежный откат, за то, что я воспользовался их готовым продуктом (сынком) для своей (ха-ха!) революции. Серьёзно, бывает и такое. «Верни его, тварь!!! Верни!». Но, погодьте, мамуси, именно ваши сынки из вас, просто женщин, сделали матерей, родили в вас матерей — чем вы так сильно сейчас кичитесь; так кто кому ещё должен: они вам или вы им? Да и к тому же трудно обидеть человека, обозвав его «тварью», если он сам на прошлой неделе, кажется в четверг утром, так себя называл. Абсолютно искренне. Мамки сейчас услышат: пи….пи……пи….пи. Я всегда стараюсь первым закончить подобный разговор. И записать номер в «чёрный список» в телефоне.
Один какой-то сумасшедший журналист, опять либерального толка (их что там на работу по политическим убеждениям берут?!? тест от олигарха решают при приёме на работу!?) хочет заснять на плёнку репортаж о политических маргиналах. Он мечтает увидеть задымлённое кубинскими сигарами и косяками подвальное помещение, со злыми знамёнами на стенах, мечтает увидеть людей в чёрных лыжных масках, выкидывающих вперёд руки и кричащих хором проклятия в адрес власти. «Viva la revolucion!!», «Viva la revolucion!!!!!!!». Предполагаемая картинка: пять отморозков наперебой орут в камеру манифесты крови, двое боевиков чистят автоматы, на дальнем плане один молится на коврике — «алллаааааа акбаррр», трое спят после ночного рейда на раздолбанных диванах, парочка лесбиянок-шахидок в углу занимается извращённым сексом, ловко орудуя огромными красными искусственными членами, один террорист (в толстенных очках «минус 12») собирает детонатор и кричит: «Кто взял моё ведёрко с пластитом?!? Чем я теперь мэрию подорву?! Опять селитру с солярой мешать, руки марать!!??».
Сумасшедшие пьяные подростки хотят погромов в центре города. Им нужно только показать пальцем на врага (даже если это дед-инвалид, но сказать, что он «враг») и они изобьют его битами до смерти и спляшут вокруг него танец дикарей над поверженной жертвой.
Сумасшедшая модельерша хочет увидеть нас на своём показе прет-а-парте в роли моделей. Такие хмурые воинственные самцы в одежде милитари. Сомкнутые в презрении губы и волчий взгляд. За пять минут телефонного разговора она выдала объём информации в пять печатных листов, а я искал моментов, чтобы вставить свои слова в её бушующий речевой поток: «э…», «да…», «встретимся…», «а…ты…» — в ответ ещё больше покатилось. На встречу мы договорились, что она будет в зелёном платке, а я с карандашом в одной руке, в другой — газета «Лимонка» (первоначально она хотела, чтобы я непременно был с кактусом — я сказал: «????где я тут выкорчую кактус???? — она остыла). Ещё она обещала принести мне носки и поинтересовалась моим размером ноги. 44,5.
Мы с Чингизом сидим в тёмном баре и ломимся над ней. Безумная женщина в возрасте, зажгла на столе свечку, специально принесённую ею для создании атмосферы спиритического сеанса, и читает нам Омара Хайяма (вернее омархаямщину) в страшном варианте, адаптированном для сельских библиотек, мешая его с своими темами-отступлениями «превратить наш город в цветущий сад» с помощью нелепого проекта с созданием каких-то гос. фондов, лен. фильмов. Блядь, да она ж хиппи! Мы ей говорим, что это глупо, денег она ни от кого не дождётся, деньги надо выслуживать на задних лапках, вылизывать с задницы. Она обвиняет между делом нас, что это мы её нашли, а не она нас. Люди за соседними столиками охуевают. Она громко рассказывает, во что будет одевать Чингиза, как он должен ходить по «мосту» — подиуму. «Старый солдат, чуждый словам нежности» (как сам себя называет Чингиз) раза три приходил в бешенство, вставал и показывал ей на дверь — «Вон!! Пошла вон!!!». Но она не унимается. Её прёт и прёт. Люди за соседними столиками охуели совсем.