Моргана покачала головой.
— Никогда. Мы с Карлом оба признались друг другу, что наша дружба именно потому такая непринужденная, что мы нисколько друг в друга не влюблены. И не влюбимся.
— А этот Филипп — ты не жалеешь о неудавшейся помолвке?
Ей казалось диким, что он может быть настолько неуверен и обеспокоен тем, как она ответит на такой вопрос. Как он может не знать, что он всегда будет на первом месте в сердце любой женщины? Она начала забывать Филиппа с момента встречи с Фелипе, и ее антагонизм был всего лишь испуганной реакцией женщины, оказавшейся перед лицом судьбы. В ее сердце никому не было места с тех пор, как она встретилась враждебным взглядом с этими изумрудными глазами, пусть она даже не признавалась себе в этом до того вечера в садах «Дескани».
Она улыбнулась, прикасаясь к жестким черным волосам, чего ей всегда так хотелось. Их мужественная упругость была наслаждением. Фелипе поймал ее руку и поднес ее пальцы к губам. Его взгляд стал необыкновенно теплым.
— Я еще до праздника цветов знала, что больше не люблю Филиппа. Да это вообще и не было настоящей любовью — всего лишь увлечением.
— Но все равно ты в это время меня совсем не любила.
Он говорил очень сухо. В глазах Морганы запрыгали озорные искры.
— В тот день я готова была тебя придушить, — откровенно призналась она, — Ты вел себя просто отвратительно.
— У меня на то была причина,— парировал Фелипе.— Разве ты не знаешь, что такое ревность? Сначала я застаю тебя с Карлом — и ты разговариваешь по-немецки, тогда как все время отказывалась учить португальский! На какую-то минуту, во время соревнований лодок, мне показалось, что твоя нелюбовь ко мне немного приуменьшилась. Сердце цепляется даже за самые мелочи, и мне было так приятно, когда Карл объединил наши морские державы. А потом, как только он ушел, ты снова стала напряженной и враждебной.
На этих словах его голос зазвучал мрачно, и темные брови хмуро сдвинулись. Моргана прикоснулась к его лбу пальцами, нежно его разгладив.
— Я подумала, что тебе хочется поскорее от меня избавиться,— виновато пробормотала она.— Я приняла решение, что тебе не придется долго меня терпеть.
Она неудачно выбрала слова — они слишком определенно напомнили ему о том случае, когда она сказала практически то же самое. Лицо его исказилось, руки больно обхватили ее плечи.
— Никогда больше такого не говори. Когда я вспоминаю, как чуть не потерял тебя — безвозвратно…
— Я думала, что больше никогда не увижу тебя после того столкновения в «Дескани».— Она уткнулась ему в плечо, так что голос ее стал еле слышен.— Тогда мне было все равно, что со мной будет.
Надо было объясниться еще по одному поводу, и она чуть высвободилась из его рук, чтобы смотреть ему в лицо.
— Я ведь и правда встречалась в тот день с Филиппом не по доброй воле. Пожалуйста, поверь мне, Фелипе. Я не могу тебе больше ничего сказать, потому что это касается не только меня.
Фелипе вдруг улыбнулся:
— Тут не обошлось без маленькой Мариты?
Это последнее свидетельство его сверхъестественной проницательности заставило Моргану широко раскрыть глаза. Потом, поняв, что ее лицо все равно ее выдало, она кивнула.
— Как ты узнал?
— Я не знал, но я как-то предупредил Мариту, что ей не разрешается встречаться с Лейландом.
Зная, что он никому не расскажет, так что секрету Мариты ничего не грозит, Моргана подробно рассказала все, что произошло. Глядя в его суровое лицо, она чувствовала некоторые опасения.
— Он тебя больше не побеспокоит,— сказал Фелипе, когда она замолчала.— Он уже уехал с острова.
В этот момент ей на память пришли слова Мариты, и она вдруг почувствовала холод сомнений. Она отстранилась от него, хотя твердо знала одно — ей никогда не хотелось бы покидать кольцо его рук.
— Фелипе… Марита сказала, что весь остров знает о том, что есть кто-то, на ком ты хочешь жениться… Она говорила, что я увижу ее в «Паласио».
Фелипе засмеялся.
— Не сомневаюсь, что сейчас уже все это знают,— поддразнил он ее.
Моргана попыталась спрятать холодное сомнение, сжавшее ей сердце. Наверное, есть еще какое-то объяснение возможному смыслу замечания Мараты — не то, которое она, Моргана, сочла единственно возможным. Кроме того, Фелипе казался совершенно другим: он смотрел на нее почти со злорадством.
— Марита — маленькая лисичка,— сказал он, мягко засмеявшись.— Пройдем обратно в дом. Я хочу познакомить тебя кое с кем.
Он взял ее за руку и быстро провел по саду, по лестнице, ведущей на террасу, и оттуда через стеклянные двери — в комнату, которой она прежде не видела. По меркам «Паласио» она была небольшой, а стены ее целиком состояли из зеркал, в которых они отразились бессчетное количество раз.
— Вот девушка, на которой я хочу жениться,— объяснил Фелипе, указав на множащиеся отражения,— когда она сердится… или непокорна… но больше всего — когда она меня любит,— мягко договорил он.
— Я не могу поверить, что это действительно так.— Имея столь многое, как он может хотеть сделать ее своей женой?— Почему ты хочешь на мне жениться?— вслух спросила она.— Я такая обычная. И откуда тебе знать: может, я выхожу за тебя из-за твоих денег или титула?
В его взгляде снова появилась привычная насмешливость.
— А ты из-за этого за меня выходишь?
Она невольно возмущенно приподняла голову:
— Если ты так думаешь…
Рассмеявшись, Фелипе снова обнял ее и начал целовать, пока она не задохнулась. Протестуя и смеясь, она снова оказалась целиком во власти мрачного очарования, с которым так долго боролась.
Когда Фелипе наконец, отпустил ее и всмотрелся в ее лицо, приподняв бровь с привычной ироничной насмешкой, в его взгляде была нежность.
— По-моему, ты так не сопротивлялась бы, если бы я не был маркизом де Альвиро Риальта,— заметил он несколько раздражающим тоном. — Я прав?
— Вы совершенно правы!
Голос Несты заставил их обоих обернуться: она стояла в дверях, ужасно довольная, и снисходительно-насмешливо им улыбалась.
— Я постучала,— виновато объяснила она,— но вы, очевидно, меня не услышали.— Неста переводила взгляд с Фелипе на Моргану, и улыбка ее становилась все шире.— Она ведь специально надевала свою сестринскую форму, чтобы вам досадить,— добавила она, бесстыдно выдав Моргану. Фелипе посмотрел на девушку, стоявшую рядом с ним и улыбавшуюся ему озорно и без тени раскаяния.
— Вот как?— Его голос звучал с прежней светской любезностью, а взгляд был одновременно насмешливым и ласковым.— Никогда бы этому не поверил,— добавил он, ясно показывая, что нисколько в этом не сомневался.
Моргана была совершенно уверена, что на ее лице воцарилась широкая идиотская улыбка, но она ничего не могла с собой поделать. Как бы то ни было, пусть даже Неста и смеялась над ней, но ее симпатия и понимание были очевидны.
— Теперь, когда все наконец уладилось, остров станет намного счастливее,— заметила пожилая женщина, бросая взгляд на девушку, которая приехала сюда умирать, а вместо этого нашла на острове жизнь и любовь.
— Вы хотите сказать, что это обо мне говорил весь остров?— поразилась внезапной догадке Моргана.
— После своего стремительного броска на континент он выдал себя с головой. Остров был в восторге. Единственное, чего недоставало,— это официального известия о вашей помолвке.— Неста попятилась к двери, так что они не успели ее остановить. А теперь… я сюда пришла из-за какого-то пустяка, который не имеет абсолютно никакого значения. Это может подождать.
Она быстро выскользнула из комнаты, закрыв за собой дверь.
— Дорогой…— начала Моргана, и замолчала, взглянув в теплые изумрудные глаза, наблюдавшие за ней. Она собиралась сделать какое-то пустяковое замечание, которое уже начало исчезать у нее из памяти.— Дорогой, я тебя так сильно люблю!— сказала она вместо этого.
Фелипе, который явно не мог оставаться равнодушным к таким словам, снова притянул ее к себе.
Его пальцы прикоснулись к серебряному ожерелью с кружочками, надписи на которых просили о тревожной и опасной любви, любви, которая столько потребует — и так много даст взамен.