«Поскольку я собираюсь замуж, я все равно не позволю коснуться моих сокровенных мест, но я сделаю вам иной подарок».

«Какой другой?» — воскликнул несчастный.

«Три цуня, о которых вы только что сказали, могут найти другое убежище, и вы сможете тем самым утолить ваши страстные желания!»

Дама говорила вполне серьезно и искренне. Студент не стал ей перечить и подчинился. Что делать? Ведь недаром говорят, что даже дальняя зала становится временным пристанищем, вместо гостиной. — Вот что рассказывается в книжке! — продолжала тетушка Чэнь. — И эти забавные картинки воспроизводят ее содержание. Странно, что вы незнакомы с этим сочинением!

Молодым женщинам очень не понравился самоуверенный тон тетки. Они отбросили таблицу прочь, отошли в сторонку и стали шушукаться. Выход один, решили они, — надо немедленно соединить усилия, чтобы поставить тетку на место.

Между тем гостья, не видевшая Вэйяна целых три дня (для нее эти три дня растянулись на девять лет), воспользовавшись тем, что соперницы удалились, потянулась к возлюбленному, обняла его — будто обволокла шелковой нитью — и покрыла поцелуями. Они стали рассказывать друг другу, что произошло за это время. Тем временем молодые женщины, вернувшись на свои места, как положено хозяйкам, приказали служанкам накрывать на стол.

Вэйян, разумеется, занял почетное место, напротив него села тетушка Чэнь, Сянъюнь и сестры уселись с обеих сторон стола. Они успели осушить несколько чарок вина, когда Чэнь предложила игру: вытаскивать таблицы. Пусть пирушка проходит точно так, как показано на таблицах.

— Нет, лучше мы обождем! — возразила Сянъюнь. — Эти картинки не столько для застолья, сколько для кое-чего поважнее. К тому же мы даже не успели толком отведать вина. Предлагаю другое: будем пить вино, пока не захмелеем, а уж потом станем тянуть таблицы и делать все, что на них нарисовано. Нам никто не может помешать!

— Верно! — подхватил ее слова Полуночник.

Благовещая Жемчужина поставила на стол цветную миску и предложила сыграть в кости.

— Кидать кости — занятие слишком нудное! — заметил Вэйян. — Давайте лучше сыграем в пальцы и узнаем, кто из нас будет чжуанъюанем! Потом установим порядок, согласно которому будем пить вино и заниматься всем остальным! Ну как, уважаемые дамы?

Брови Чэнь от радости взметнулись вверх. Лицо расплылось в улыбке. Поднаторевшая в секретах игры, она была уверена, что непременно выиграет. Ей не терпелось получить титул чжуанъюаня — Первейшего из первых! Вот уж тогда она поставит этих девчонок на место. Но есть одна загвоздка: титул Первейшего обязывает всегда быть впереди, а это значит, что всем сначала придется увидеть деяния Первейшего, а потом их повторять. Нет, она не полезет вперед! Быстро это сообразив, она предложила иной план:

— От порядка застолья не зависят остальные деяния, поэтому я предлагаю другое: все подчиняются указаниям избранного чжуанъюаня! Как он скажет, так тому и быть: кому надобно идти вперед, тот пойдет вперед, кому надо остаться позади, тот будет сзади!

— Можно и так! — согласился Вэйян.

Несколько рук тотчас взметнулись вверх. Первым право угадывать количество пальцев получил Вэйян, за ним следовали все остальные, самой последней оказалась Жуйюй — Благовещая Яшма.

Мы уже сказали, что тетушка Чэнь была великой искусницей игры в пальцы. Она быстро победила и стала чжуанъюанем, а значит, ведущим застолья. Тетка не стала дожидаться, когда выберут банъяня — Образцовый Глаз или таньхуа — Познающий Цветы. Она немедля отдала приказ:

— Если я стала чжуанъюанем, значит, только мне положено отдавать приказы, ибо я — главный экзаменатор, а потому все ученые люди должны слушать только меня — имеющую звание Образцовый Глаз и получившую титул Познающий Цветы. Кто нарушит мой приказ, тот немедленно будет отштрафован большою чаркой вина!

— Какие правила ты решила установить? — поинтересовался Полуночник. — Как известно, приказы вывешиваются заранее! Итак, каков же порядок?

— Винопитие начинается с чжуанъюаня, потом черед за Образцовым Глазом и другими. Причем число выпитых чарок все время увеличивается. А на Познающем Цветы винопитие прекращается. Все это время глава застолья, он же Ученый конфуцианец, разливает вино из кувшина, но сам не пьет… Что касается игрищ, то здесь все будет наоборот: черед начинается с Познающего Цветы, и заканчивает ряд Первейший. Как и в винопитии, накал битвы все время нарастает! Ученый конфуцианец все это время стоит поодаль с платком в руке, сам в битве не участвует, а лишь утирает испарину бойцов… Что до тебя, дружок, — обратилась она к Вэйяну — в этих испытаниях ты не участвуешь. Я назначаю тебя Инспектором экзаменационного сраженья. В конце его ты подведешь итоги!

— Значит, мне предстоит трудиться? А как же вино? Что, пить мне не положено? — огорчился Вэйян.

— Напротив! — успокоила его тетушка Чэнь. — Тебе придется выпить поболе, чем остальным. Ведь ты обязан поднимать кубок каждый раз: пить с Первейшим, с Образцовым Глазом и с Познающим Цветы! Что до Ученого конфуцианца, который стоит рядом, оказывая помощь, то ему этого делать нельзя… Если же кто проявит слабость, то есть устремится к выгоде за счет других, тот будет строго наказан чаркой!

Вэйян заметил, что лично он не рвется к славе, Ученому конфуцианцу бы вовсе не мешать другим и не путаться под ногами. Пусть каждый отвечает за себя: сам радуется и сам страдает!

Сянъюнь переглянулась с сестрами, но спорить не стала. Пускай, мол, все будет так, как сказала тетка. Пока она, конечно, их обскакала и провела. Но посмотрим, что будет дальше! У Сянъюнь давно созрел ответный план. Замысел был просто блестящий!

— Милый! — обратилась она к Вэйяну. — Поскольку ты назначен Инспектором состязаний, тебе положено внимательно следить за отдающим приказы. Если он сделал что-то не так, ты должен немедленно его наказать — никоим образом не потворствовать ему и не помогать в дурных деяниях. Помнишь, в древности кое-кто помогал тирану Чжоу творить жестокости. Если произойдет то же самое, мы устроим бунт и путы рабства разорвем!

— Нет, нет! — вмешалась Чэнь. — Инспектор не имеет права меня карать! Если я поступлю несправедливо, вы на это мне укажите, и все! Если ваши требования будут законны, я приму любое наказание!

Итак, тетушка Чэнь установила правила пирушки, согласно которым определялись места Сянъюнь и двух сестер. Инспектора, то есть Полуночника, эти правила не ограничивали. Наступила пора тянуть жребий. Сянъюнь извлекла бирку с титулом банъяня — Образцового Глаза. Благовещая Жемчужина стала таньхуа — Познающим Цветы, а Благовещей Яшме, как известно не стишком способной на смелые деяния, достался удел Ученого конфуцианца. Чэнь велела Яшме разносить вино: тетке полагалось выпить одну чарку, Сянъюнь — две, а Жемчужине — три. Вэйяну пришлось выпить с каждой из участниц застолья. После того как все осушили свои фиалы, Чэнь приказала Яшме перемешать таблицы застольной игры и покорно ждать в сторонке с платком в руке — испарину стирать у тех бойцов, кто вышел на ристалище. Несчастная Яшма! Что оставалось ей делать? Она смиренно исполнила приказ.

— Мой дорогой Вэйян! — сказала тетка Чэнь. — Готовься к бою! Тебе назначено точное число ударов: сначала сто на первой позиции, а потом двести — на второй. Эту цифру ты должен соблюдать со всею точностью: ни больше и ни меньше. Если просчитаешься, придется испить тебе лишнюю чарку. Не волнуйся, коли кто из нас ослабнет, — то не твоя забота. Значит, такова его судьба! Ну а потом наступит мой черед — ведь основной приказ за мной. В отличие от других, я, главный полководец, буду сражаться на поле боя до тех пор, пока мои силы не иссякнут до конца. И никто, запомни, никто не имеет права считать число ударов. Этим правом пользуется лишь один из вас — наш почтенный Конфуцианец, то есть Яшма. — Тетушка Чэнь взглянула на племянницу. — Но учти, если допустили промах, тебе придется платить штраф! — Она повернулась к Сянъюнь и Жемчужине. — Сейчас мы будем тянуть жребий — таблички с картинками, начинаем сверху. Как договорились, делать будете все точно так, как нарисовано. Вам понятно? Такова судьба! Ваши капризы, если вы их проявите, решительно никого не интересуют! Таблички подменять нельзя, исполнять предписанное надо со всей точностью, если кто допустит малейший промах — хоть на волосок, — того ждет штраф — лишняя чарка вина. И еще: ему сокращается время удовольствий.