Белый холст и кисти белые.

Белый потолок и простыня.

Первые мазки, еще несмелые,

Но уже проложена по белому

Белым снегом белая лыжня.

Падают дожди оторопелые,

А в столичном граде ночи белые

Развели висячие мосты…

В белом небе словно обгорелые

Над Гостинной церковью кресты.

Белой леди всходит смерть по лестнице,

Покрываясь мягкой пеленой…

Хочется заплакать и повеситься

На рогах серебряного месяца,

Криво усмехаясь над судьбой.

Вверх взлететь белесою субстанцией,

По тоннелю до последней станции,

Снежной грани между да и нет,

Чтобы через много — много лет

Девушка с улыбкою Констанции

Целовала мой цветной портрет…

Сумерки.

Не жизнь — сплошные сумерки.

Отрицанье света и гармонии.

Может быть, и чувства просто умерли,

Растворившись в траурной симфонии?

Если нет любви и нет желания

Продолжать затянутые опыты…

И просить любви, как подаяния,

Жалким, прерывающимся шепотом,

Что упал в ладонь копейкой медною,

Вымученной каплей на надгробие…

Наших писем робкое и бледное,

Но закономерное подобие.

Мы, возможно, поступали правильно —

Время не гоня, шагали пешими…

То ли все вокруг настолько праведны?

То ли мы с тобой такие грешные?

Падаем — разбитые, бескрылые…

Сумерки подводят к бесконечности.

Дальше только ночь, ты слышишь, милая?

Только ночь, в последнем вздохе Вечности…

Упала тень, и вечер звезды сжег…

В туманной мгле лишь сосны тихо стонут,

Где, подводя грядущему итог,

Мы в прошлое глядим, как в черный омут.

Прочь оттолкнув покатой крыши край,

Я ринусь вверх, немой и вдохновенный —

Пойдем со мной, в мой Водолейский рай,

И нет прекрасней места во Вселенной.

В мою ладонь вложи свои мечты.

В моих руках оставь воспоминанья.

Всего лишь шаг с зовущей высоты,

Всего лишь миг от веры до призванья.

Закрой глаза и веером ресниц

Вдохни мне в душу память первых взглядов,

Тень хуторов, предчувствие столиц

И слов, каких произносить не надо.

Наложен крест, заклятье и запрет

На долгий сон, на ровное дыханье.

Пойдем со мной, но близится рассвет

И трезвый взгляд, и быт, и пониманье.

Не торопись, подумай, отыграй

Свое лицо на сцене настоящей.

Осталась ночь и вот он, этот край —

Отточенный, заветный и манящий…

Я все переживу… И эту ночь,

И этот день, что будет вслед за ночью.

Не оставляя места междустрочью.

Вернусь таким же, как и был, точь-в-точь.

Ты не заметишь измененья глаз,

Неловкую медлительность движений,

Поставив это, как и в прошлый раз,

На счет моих обид и поражений.

Я вспомню год, и месяц, и число,

Сгоню со лба ненужную усталость…

И если все решу начать сначала —

Скорей себе, а не тебе назло.

В бессмысленности прошлых убеждений

Я отыщу далекий небосклон,

Пойду к нему, и станет только он

Заглавною строкой стихотворений.

Я не стремлюсь забыть твои черты.

Нелепо, глупо и ни капли толку.

Конечно, можно применить двустволку,

Но лишь за тем, чтоб улыбнулась ты.

Все станется. Привыкнув к укоризне,

Весь в поисках вселенных и систем…

Я все переживу. И нет проблем.

Как нет того, что называлось жизнью…

Ледоход на реке. Ледоход

Наших чувств, наших слов, наших нот.

Бесполезный, подтаявший лед —

Плывет…

На зеленом стекле воды

То ли муть, то ли знак беды

И мелькает сквозь облака —

Рука…

Все навязчивей бредней жгут,

Я не жду, и меня не ждут.

И она сейчас не одна —

Весна…

Не сценарий и не сюжет.

Есть надежда, но веры нет.

Жизнь, конечно, во всем права —

Слова…

Неизменна судьба и крест…

Вот и ангел сошел с небес…

Как недавно он стал седым —

Молчим…

Тихо тлеет стихов зола.

Нет ни искорки, ни тепла.

Черным пеплом слова «прости…»

В горсти…

Ваши царственные плечи…

Мир, расколотый на части.

Я почти готов отречься

От любых былых пристрастий.

Я почти готов скатиться

До банальных комплиментов

Или просто разразиться

В восхвалении момента!

Перепробовать движенья

Губ восторженно-манящих…

Выдох, как самосожженье,

Вдох, как неприятье счастья.

Я не верю расстояньям,

Я забуду о смиренье

В зное нашего прощанья,

В свете верного решенья.

Мы расстанемся… завидно,

Как итог любой дилеммы.

Жаль, но мне пока не видно

Разрешения проблемы.

Обездолен, обездвижен

Взгляд безмолвного протеста…

Шаг во тьму — и не увижу

Всепрощающего жеста…

Тяжело… До обид, до горечи,

Выговаривать твое имя…

В раскаленной бессонницей полночи

Перед звездами золотыми.

Не молясь и не проклиная…

Но железом налиты губы…

Как легко уходить, читая:

«Нелюбимый…» или «нелюбый…»

Как легко размыкать объятья

Рук, которые отпускают

На распутье или распятье

Обнаженного бездны края.

Где возвышенным междометьем

И принятием всякой боли

Я себе кажусь просто третьим,

Третьим лишним на этом поле.

Побреду в цветах по колено

Над разлуки дырой озонной,

Буду душу лечить от плена

Золотой чертой горизонта.

Распевая казачьи песни,

Распивая донские вина,

Веселее и интересней

Ощущать себя мокрой глиной.

Слепим сердце, чирикнем спичкой

Так художественно и безвредно —

Вот и новый готов кирпичик

Мавзолею твоей победы…