— Да завтра о тебе напишут во всех магических газетах, Поттер! — воскликнула декан. — Ты только подумай, что ты сделал!

— Ага, вот только статей в газетах мне и не хватает, — съязвил Гарри.

— Иди, Гарри, — улыбнулся Дамблдор, — иди. Смею тебя заверить, что ты получишь высший балл по трансфигурации.

Гарри вышел из кабинета на ватных ногах; Рон и Гермиона ждали его за дверями.

— Что с тобой, приятель? — спросил Рон. — Ты такой бледный…

— Неужели провалил? — ужаснулась Гермиона.

— Нет, — прошептал Гарри, — но я сделал нечто, что никто не делал до меня…

— О чем ты? — спросил Рон, а Гермиона умирала от желания услышать о каком-то невероятном колдовстве Поттера.

— Я трансфигурировал оленя в человека беспалочковой магией, — выдавил Гарри, глядя на друзей, — я смотрел на оленя, представляя на его месте стол, но…этот олень напомнил мне об анимагической форме моего отца.

— Мерлин мой! — поняла Гермиона. — Ты превратил оленя в образ человека, о котором думал, Гарри?

— Да, — ответил он.

— Беспалочковой магией? — не поверила Гермиона.

— Так сказали Дамблдор и МакГонагалл, — кивнул Гарри.

— Вот это да, — выдохнула Гермиона.

— А что такого? — так и понял Рон.

— Что такого? — воскликнула Гермиона. — Рон, никто и никогда за всю историю магии не делал подобного! Ты представляешь, какой силой должен обладать маг, чтобы силой мысли превратить предмет в образ человека! Да еще человека, которого нет в живых! Гарри, я уверена, что теперь весь мир будет знать тебя не только как мальчика, который выжил!

— Лишнее внимание мне ни к чему, — сказал Гарри, — идемте.

Уже к ужину вся школа знала о том, что сделал Поттер на экзамене по трансфигурации. Хотя Рон и Гермиона клялись, что никому не говорили, Гарри был убежден, что ученики просто подслушали разговор учителей, которым, без сомнения, все рассказали Дамблдор и МакГонагалл. То и дело к Гарри подходили студенты и спрашивали, как ему удалось такое сделать.

— Да отстаньте вы все от меня! — не выдержал Гарри за ужином, когда весь факультет Гриффиндор просил его превратить вилку в человека. — Я не знаю, как я это сделал! Отвалите все от меня! Я никогда не смогу этого повторить, так что просто забудьте, о том, что слышали!

Гарри вылез из-за стола и выбежал из Большого зала. Он несся по лестницам, поднимаясь все выше и выше, пока не добрался до восьмого этажа. Он уткнулся лицом в подушку и закричал в нее, что есть силы.

— Гарри, — Дамблдор положил руку ему на плечо, видимо, директор увидел, куда побежал юноша, — успокойся. Ребята не понимают и не знают, как тебе тяжело. И ты не думай, что они хотят тебе сделать еще больнее.

— Я сделал это случайно, — всхлипнул Гарри, — все равно, я никогда не смогу такое повторить.

— Еще как сможешь, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Успокойся, Гарри. Ты должен радоваться, а не плакать.

— Чему радоваться? — спросил Гарри.

— Тому, что ты воплотил в жизнь одно из своих заветных желаний, мальчик, — мягко ответил Дамблдор. — Ты же так хотел увидеть Джеймса живым. И ты его увидел. Он предстал перед тобой в один из самых счастливых моментов своей жизни — в день, когда он женился на твоей маме. Ты должен радоваться, Гарри.

— Я упал в обморок, когда увидел его, — сказал Гарри, — даже не успел толком посмотреть на отца.

— Успокойся, Гарри, — Дамблдор погладил парня по непослушным волосам, — вот, съешь лимонную дольку. Мне, например, всегда помогает.

Гарри хохотнул и взял дольку из рук Дамблдора.

В четверг был экзамен по Зельям. Именно этого дня боялись все шестикурсники, особенно те, кто сорвали уроки Снэйпу. Так как экзамен принимал сам Мастер Зелий, студентов трясло крупной дрожью. Гарри особо не волновался, но боялся, чего-то напутать, так как очень плохо спал прошлую ночь после того, что произошло на экзамене по трансфигурации.

И вот настало время письменной части экзамена, и после завтрака весь шестой курс, сдававший Зелья, остался в большом зале, где вместо пяти длинных столов появились отдельные парты.

— Итак, — сказал Снэйп, возвышаясь над учениками, — у вас есть время ответить на все вопросы, пока течет песок в этих часах.

Снэйп указал на большие часы, в которых песка было ровно на два часа.

— Ваши вопросы, — произнес Снэйп, взмахнув палочкой, и перед каждым студентом появилось два пергамента: один чистый, чтобы писать, а второй, с вопросами, — начали.

Снэйп перевернул часы, и Гарри развернул пергамент с вопросами. Гарри не представлял себе, как бы он ответил на все экзаменационные вопросы без той книги, что ему подарила Гермиона на день рождения. К тому же, те две книги, которые Гарри взял у Снэйпа, чтобы написать индивидуальную работу по зельям, помогли не меньше. Уже через полтора часа Гарри уверенно отложил перо и посмотрел на свои ответы.

— Вы закончили, мистер Поттер? — услышал за спиной голос декана Слизерина.

— Да, Мастер Снэйп, — ответил Гарри.

— Вы готовы сдать пергамент с ответами? — спросил Снэйп.

— Да, профессор Снэйп, — ответил Гарри и протянул пергамент.

— Вы уверены, что на все вопросы ответили верно, мистер Поттер?

— Абсолютно, сэр, — едва заметно улыбнулся Гарри. — Я могу идти, сэр?

Снэйп кивнул, забрал пергамент Гарри и прошел к столу, за которым сидел Дамблдор. Гарри кинул чернильницу и перья в сумку, коротким взглядом окинул зал, и вышел.

Через полчаса в гостиную Гриффиндора стали возвращаться те ребята, кто так же сдавал письменную часть экзамена по Зельям. Гарри увидел, что почти у всех на лицах запечатлен ужас.

— Думаю, что мне можно не ходить на практическую часть экзамена, — чуть не плача, сказала Лаванда, — я не ответила и на половину вопросов. — Снэйп совсем озверел! Такие вопросы задал! И еще две недели не читал нам лекций, а то, что нам диктовала эта красотка — лишь малая часть того, что нужно знать!

— Не надо было срывать ему уроки, — из кресла донесся голос Поттера, — он же предупредил, что завалит всех, кто бунтовал. Сами напросились!

— А ты и рад, Поттер! — закричала Лаванда. — Тебе Снэйп заранее дал вопросы, да?

— Конечно, дал, — не стал спорить Гарри, — я ему много золота дал, чтобы он меня не завалил на зельях, Лаванда. Если я провалю его предмет, то Аврором мне не быть!

— Ты серьезно, Поттер? — закричала Лаванда.

— Он шутит, — вступила Гермиона, — просто Гарри много читал книг по зельям, как и я. Поэтому мы успешно сдадим, правда, Гарри?

— Думаю, что для всех будет более правдоподобной версия о том, что я либо подкупил профессора Снэйпа, — не вставая, ответил Гарри, — либо, что я с ним сплю, так как у меня поменялась сексуальная ориентация. Вы же все только об этом и говорите, не та ли, Лаванда?

— Мы, я ничего такого не говорила! — неуверенно промямлила Лаванда.

— Да, ладно, я все твои гнусные мысли вижу насквозь! — сказал Гарри и поднялся из кресла, повесив сумку на плечо. — Смотри, Браун, а вам еще ему Защиту сдавать завтра!

— А что и Защиту он будет принимать? — глаза у Лаванды расширились от ужаса.

— Конечно, — беззаботно ответил Гарри, понимаясь по лестнице, — уверен, что половина из вас завтра окажется в больничных койках. Или в морге.

— Что? — крикнула ему вслед девушка, но Гарри уже поднимался в свою спальню, и упивался злорадством.

После обеда шестой курс спустился в подземелья, чтобы сдать практическую часть экзамена по продвинутым зельям. Студенты находились в полуобморочном состоянии, когда их по пять человек приглашали в класс. Вместе с сестрами Патил и Пэнси Паркинсон, Гарри зашел в кабинет Зелий. Им предоставили отдельные парты, на которых стояли котлы, доски для измельчения компонентов и сами ингредиенты для Зелий.

— У каждого из вас будет персональное задание, чтобы вы не повторяли ошибок тех, кто перед вами неверно сварил зелье, — сказал Снэйп, появившись из темноты. — Спешу вам сообщить, что я ставлю только две оценки за этот экзамен: «выдающееся» и «неудовлетворительно». Так что, либо вы все делаете идеально, чему я вас учил шесть лет, либо мы прощаемся с вами на этом.