Обнаружив его на чердаке под старой корзиной для белья, я, признаться честно, не выдержал и наподдал ему по заднице. Раза два или три. Реву было… можно подумать, я ему ногу оторвал. Если бы Малфой был побольше, я бы решил, что он пытается наябедничать Снейпу. Тот, правда, только хмыкнул и любезно предложил добавить. Это Малфоя утихомирило, но ненадолго.

Потом мы пошли к соседям. В первые же пятнадцать минут Малфой пропахал носом клубничную грядку, потому что не смотрел под ноги, попытался сожрать найденное в траве прелое яблоко (разжать ему челюсти — труднее, чем бульдогу!), порвал Люси платье и себе штаны, удирая от нее через куст шиповника, и в довершение всего сел на земляную осу. Его вой, наверное, было слышно за городом.

Следующий час я терпеливо таскал это маленькое чудовище на руках, потому что слезать он отказывался. А потом Люси вынесла велосипед.

Это надо было видеть.

Дело в том, что Лу с самого начала лета пытаются переучить ездить не на четырех колесах, а на двух. Она жутко боится, визжит на всю улицу — так только девчонки умеют, честное слово! — и сопротивляется. Но вот дня два назад Пит и его папа ее всяческими правдами и неправдами уговорили, и Люси наконец начала учиться всерьез. Правда, на велосипед ее надо сажать, потом бегать за ней, придерживая сиденье, да и слезать сама она пока тоже не может, но все-таки это уже хоть что-то…

Увидев, как ее катают, Малфой закатил истерику. Он, дескать, тоже хочет. Как ему объяснишь, что он МАЛЕНЬКИЙ?

Пит посмотрел сочувственно на мои мучения, вздохнул и предложил:

— Хочешь, я его на своем велике покатаю? А ты пока за Лу приглядишь, я умаялся за ней бегать.

Я с радостью согласился. Лучше я буду кругами гоняться за Люси по саду, но хоть полчаса отдохну от этого рыжего ужаса.

Пит тут же вывел из гаража свой велосипед, к передней раме которого было прикреплено специальное детское сиденье. Совместными усилиями мы запихнули туда ошарашенного Малфоя, Пит вскочил в седло и рванул в парк. Я, радуясь перерыву, принялся дальше учить Люси. Через полчаса она совершила невероятный подвиг: проехала от калитки до крылечка без посторонней помощи.

— Джейми, смотри, как у меня получается!

— Отлично у тебя получается, — я, сидя под кусом сирени, пытался отдышаться. — А теперь давай еще раз, а я посижу и посмотрю.

Люси самостоятельно преодолевала садовую дорожку уже в пятый раз, когда к калитке поехал Пит. Малфой, сидевший спереди, так вцепился в руль, как будто от этого зависела его жизнь.

— Помоги мне его отодрать, — пропыхтел Пит. — Это кошмар какой-то… Если бы Брендон не знал меня уже семнадцать лет, точно арестовал бы за похищение детей. Этот твой кузен всего боится! И скорости в первую очередь…

Я взял Малфоя на руки, и он тут же вцепился в меня, как детеныш шимпанзе в мамашу — мертвой хваткой. Странно, он вроде бы неплохой ловец и никогда не боялся ни высоты, ни скорости… Он же даже финт Вронского при мне делал! В общем, не знаю, почему, но перепугался он, кажется, всерьез. Так и не отцепился от меня почти до самого ужина. Зато, правда, это сильно ограничивало его возможности хулиганить. Всего-то заляпал новые джинсы Тонкс черничным пудингом, старательно облизал гаечный ключ от велосипеда, когда я отвернулся, и обслюнявил мою бубновую даму, когда мы сели играть в покер после чая. Возможно, он считал, что мне подсказывает, не знаю…

В общем, у меня теперь есть только пара свободных часов по вечерам, когда он уже спит, а я еще нет. Я надеялся еще поговорить со Снейпом про змееяз, но не судьба: он отправился разговаривать с Хадсонами насчет… всего этого.

Давно я не оказывался в таком дурацком положении. Хуже было бы, только если Альбус отправил бы меня забирать одиннадцатилетнего Поттера у его «милых» родственничков.

Мало того, что я должен объяснять малознакомым людям необходимость магического обучения детей, так еще и вынужден сообщить им, что им угрожает смертельная опасность. Вообще говоря, эти вещи обычно плохо совмещаются. К тому же, я не имею права говорить всю правду. Слава Мерлину, что Альбус разрешил сказать Джейн, что Тонкс ее племянница…

— Проходите, — Ник впускает меня в дом, проводит в гостиную и закрывает двери перед носом у обиженных детей. Я заранее предупредил, что у меня серьезный разговор, и Хадсоны оба встревожены.

А я не знаю, с чего начать. Я даже не знаю, в курсе ли Ник, что его жена — ведьма, хоть и необученная.

— Что-то случилось, Себастьян? — спрашивает Джейн, подавая мне чай. Я с удивлением замечаю, что она уже успела выучить, какой я люблю: крепкий, с молоком и без сахара.

Отступать мне некуда.

— Джейн, это касается вас, вашей покойной матери и Люси, — наконец мне удается найти подходящую формулировку. — Прошу прощения за столь личный вопрос, я не задал бы его, если бы это не было чрезвычайно важно… ваш муж знает?

Джейн испуганно глядит на меня, Ник успокаивающе берет ее за руку, потом, смерив меня сердитым взглядом, отвечает:

— Да, конечно. Однако я не понимаю, каким образом это касается вас. Вы что, из… них?

— Да. И я, и моя жена и дети, — я начинаю жонглировать полуправдами. — Более того…

— Погодите, — перебивает меня Джейн, — откуда вы узнали…

— Люси. Естественная магия. В тот день, когда вы уезжали, — коротко отвечаю я, и Джейн понимающе кивает. — Я не мог ее не расспросить…

— Допустим, — упрямо говорит Ник, — вы узнали, что моя и дочь… как это называется?

— Ведьмы, милый, — лукаво улыбается его жена. Похоже, она немного успокоилась… А ведь я еще ни слова не сказал о том, ради чего, собственно, пришел сюда.

— Ведьмы, волшебницы, неважно, — подхватывает Хадсон. — В любом случае, это наше личное дело, как и то, отправлять ли Люси в школу. Ведь вы об этом?

— Это только частности, — возражаю я, — я пришел поговорить о вещах куда более серьезных и неприятных. Джейн, девичья фамилия вашей матери — Блэк, верно?

— Да.

— Что она вам рассказывала о себе и своей семье?

— Не очень много. Только то, что они были маги, а она… как вы это называете? ах, да, сквиб. Мама говорила, что они были неприятные люди и что она не хочет иметь с ними никакого дела.

— По сути все верно, но здесь, пожалуй, имеют значение детали. Блэки — один из древнейших и богатейших магических родов Британии. Кстати, моя жена Элис тоже из этого рода. Собственно, она ваша двоюродная племянница.

— Как это может быть? — хмурится Ник. — Она должна быть моложе…

— Она и есть моложе, Джеймс не ее ребенок. Элис моя вторая жена, а выглядит старше своих лет по причинам, скажем так, безопасности.

— Безопасности? — ахает Джейн.

— Потерпите, я сейчас все объясню. Прежде всего… я не знаю, как сказать об этом мягче, Джейн, но ваша мать умерла не от удара и не от сердечного приступа. Ее убили, и я точно знаю, кто это сделал.

Джейн закрывает лицо руками и тихо всхлипывает. Ник обнимает ее за плечи, и я терпеливо жду, пока они оба успокоятся.

— Из-за чего? — наконец еле слышно спрашивает Джейн.

— В магическом мире, — отвечаю я, — сейчас идет война. Люди, с которыми нам приходится воевать, подобны вашим террористам. Они придерживаются экстремистских взглядов и ненавидят магглов… тех, у кого нет магических способностей, а также тех магов, которые происходят из таких семей.

— Вроде нас, — тихо произносит Джейн.

— Да. Вроде вас. Вашу мать убила ваша же двоюродная сестра. Беллатрикс Лестранж, в девичестве Блэк. Она известный член этой… экстремистской группы и славится своим безумием.

— И после этого вы хотите, чтобы я отпустил дочку в ваш мир?! — восклицает потрясенный Ник. — Как вам только…

Однако Джейн перебивает его, поняв, к чему я клоню:

— Нам грозит опасность, не правда ли? Эта женщина не просто так убила маму, она нас разыскивает… Блэков?

— Да, к сожалению, вы правы. Хуже того, она, скорее всего, разыскивает и нас тоже. Я, моя жена и сын — участники… гражданского сопротивления, скажем так. Мы полагали, что сможем провести здесь пару спокойных месяцев и немного отдохнуть, но, увы, похоже не получается. И младенца вот… подбросили.