При организации нелегальной деятельности следует предполагать, что контрразведке противника формы, методы и средства работы нашей разведки известны, поэтому наш разведчик, находящийся на особом положении, обязан дома и в общественных местах во время личных и безличных встреч вести себя, как если бы за ним было установлено наружное наблюдение противника. Опыт работы в особых условиях показывает, что некоторые провалы были следствием нарушения дисциплины, неправильного поведения, небрежного отношения к требованиям конспирации и недооценки наших возможностей.

Слежка – конспиративное наблюдение в течение установленного времени за разрабатываемым объектом, с использованием агентуры и технических средств.

Однажды после работы я вышел из консульства, создавая видимость, что направляюсь в магазин. В руках у меня была хозяйственная сумка, которая одновременно являлась опознавательным признаком для Л. Двигаясь по маршруту проверки, я убедился, что слежки за мной нет, и направился в район явки. Когда до места встречи осталось метров четыреста, я внезапно, вероятно, ввиду интуиции, обернулся и заметил человека, который мгновенно повернулся к стене дома, пытаясь спрятать лицо. Я замедлил шаги, давая этому человеку обогнать меня, но тот тоже замедлил шаги. «Явная слежка», – решил я. Проводить встречу нельзя, Вдали стоял Сэм… Я узнал его по опознавательным признакам. Сэм посматривал на часы. Я прошел мимо него, не подавая вида, зашел в магазин, купил продукты и вернулся на службу. Контакт был установлен по запасному варианту. Второй раз я зафиксировал слежку во время работы в особых условиях. Это было в Швейцарии в период получения работы и новых паспортов. Шел процесс оформления на работу в фирму Куницы. Дело было в кафе. Неожиданно мою фамилию назвали по внутреннему радио и попросили подойти к телефону. Я не обратил внимания на вызов, полагая, что к телефону вызывают моего однофамильца. Знакомых, кроме Куницы и Соболя, у меня еще не было, а они сидели вместе со мной. Последовал вторичный вызов, и тогда мне пришлось подойти к телефону. Голос в трубке спросил: – Это Вы, господин М.? – Да, а что Вам угодно? Кто со мной говорит? Из телефонной трубки послышалось: – Простите, я ошибся. Я так бы и терялся в догадках, кто бы мог меня вызвать, если бы в конце переговоров не нужно было внести небольшую сумму денег для оформления вступления компаньоном в фирму. Мелких денег у меня не оказалось, и мне пришлось пойти в соседний банк разменять крупную купюру. За мной последовал незнакомый человек, который и не думал маскироваться. В банке этот человек стоял рядом со мной, наблюдал за разменом. Затем мы вместе с ним вернулись в кафе. Несколько дней спустя консьержка сообщила мне по секрету, что к ней приходил мужчина, который расспрашивал обо мне. Вероятно, нас проверяла контрразведка, и, убедившись в том, что мы ведем себя естественно, слежку за нами прекратили. В дальнейшем мы не замечали за собой наружного наблюдения противника. Приехав за океан, еще до того, как перебраться туда на постоянное место жительства, мы сняли небольшую квартиру на втором этаже двухэтажного дома, и подписали с хозяйкой договор, один из пунктов которого предусматривал, что хозяйка не имеет права входить в квартиру и показывать ее посторонним лицам раньше, чем за месяц до выезда жильцов из квартиры. Однажды мы со знакомыми зашли в ресторан клуба спортивного общества водников. В зале наше внимание привлекли двое молодых мужчин, которые старались держаться поблизости и наблюдали за нами при расчете у кассы. Спустя несколько дней, когда до срока окончания договора о найме квартиры оставалось больше двух месяцев, мы случайно через окно увидели, как к дому подъехали машины, из которых вышли хозяйка и двое мужчин, – именно их мы и видели в ресторане. Нам все же удалось успеть спрятать радиоприемник и приготовиться к встрече. Хозяйка стала извиняться, что явилась без предупреждения, объясняя это тем, что молодые люди хотели бы снять квартиру. Пришлось радушно встретить «гостей» и уверить их, что они могут прийти в любое время без предупреждения и с согласия хозяйки осмотреть квартиру. Поведение этих контрразведчиков было исключительно бесцеремонным и наглым. Не стесняясь, они осмотрели квартиру, заглядывали в каждый шкаф, перерыли одежду, белье, осмотрели буфет, кухню, полочки в ванной, то есть произвели самый настоящий обыск и, конечно, ничего не обнаружили, так как все секретные материалы, заделанные в контейнеры, хранились в тайниках. В заокеанских газетах и журналах все чаще и чаще помещались заметки об успехах местной контрразведки, о ее слежке за официальными советскими работниками. Вероятно, контрразведка хотела убедить общественное мнение, что деньги на нее тратят не зря, что она активно работает. Кроме того, контрразведка старалась психологически «запугать» советских официальных представителей. «Мы не такие дураки, чтобы позволять русским ездить по нашей стране без ограничения!» – кричали газетные полосы. Однажды был напечатан репортаж о работе местной службы наружного наблюдения за работниками советского посольства под заголовком «По следам советских шпионов». И, несмотря на то, что в печати выступил один из руководителей контрразведки и пытался сгладить ажиотаж, обстановка была напряженной. В этот период Центр вызвал нас на встречу для передачи рации. Место находилось в двухстах пятидесяти километрах от города. Получив указание от Центра, мы приступили к подготовке: разработали маршрут следования, изучили подъезды, засекли время. Прилегающий район допускал появление в этом месте работников легальной резидентуры и нелегалов, не вызывая подозрения. Это был большой придорожный парк, в котором часто отдыхали автомобилисты. Днем в парке всегда стояло много автомашин, ночью же изредка останавливалась машина с влюбленной парочкой. Закончив подготовительную работу, мы сообщили о согласии на встречу в условленном месте и маршрут нашего движения. Центр санкционировал операцию. Как всегда, мы выехали заблаговременно. Вначале направились в противоположную сторону, посещали магазины, предлагали образцы товаров своей фирмы, кое-что покупали. Почти три часа мы потратили на проверку. Убедившись, что слежки за нами нет, свернули на шоссе, ведущее к месту встречи. Наступили сумерки, затихла жизнь на дороге, все меньше попадались встречные машины… Когда подъехали к заданному району, была глубокая ночь, оставалось десять минут до встречи. Вот аллея, где должна состояться встреча, а там – ни души. Часы показывают, что мы прибыли к месту встречи вовремя, но никого нет. Мы ждем десять минут, пятнадцать… Стало ясно: «соседи» не приедут. Им что-то помешало. Мы повернули домой. Через неделю на том же месте была обусловлена запасная встреча. Проехав парк, мы неожиданно увидели, как на другом берегу вспыхнули автомобильные фары… Я притормозил машину, но тот автомобиль повернул в другую сторону. Обидно, когда срывается встреча! Может, свет фар был сигналом: «Мы здесь, но в контакт вступить не можем, за нами следят». И снова выезд, снова проверка и опять напрасно. Даже огонек не мелькнул на другом берегу… Снова ожидание, терпение и сильный шум в сердце. По условиям связи мы несколько раз выходили на встречу, пока не получили телеграмму из Центра: «Соседи» выйти на встречу не могут. О следующей встрече сообщим».

Год 1967-й. В пустыне Негев шла война между Израилем и Египтом. Израильтяне, благодаря своему упорству и современной технике, дошли до самого Суэцкого канала с одной стороны, а с северо-восточной стороны захватили Голанские высоты, которые и по сей день оккупированы израильскими войсками. Против натиска израильтян, хорошо вооруженных и подготовленных для войны в пустынных условиях, египетская армия, хотя и была вооружена самой современной техникой советского производства, – не смогла устоять. Египтяне, не выдержав натиска израильских войск, отступили в глубь своей территории. Если бы не вмешались иностранные государства в лице министров иностранных дел Англии, Франции, США и СССР, израильтяне могли бы проникнуть в глубь территории Египта, что являлось нежелательным не только для упомянутых государств, но и для лагеря социалистических стран. Благодаря предпринятым мерам, израильтяне прекратили дальнейшее продвижение и откатились на довольно большое расстояние, хотя оккупировали значительную часть египетских земель и закрепились на Голанских высотах, с которых противник, по мнению израильтян, мог угрожать Израилю.