– Я не думаю, что он расскажет что-нибудь, – сказал я. – Мне кажется, что нам стоит проявить твердость. Он подождет до лета.

– А если не подождет?

– Тогда у нас будут проблемы. В ситуации, в которой мы оказались, нам в любом случае придется рисковать.

– Но нельзя же просто спокойно сидеть и ждать, пока он сдаст тебя полиции.

– А что ты хочешь, чтобы я делал? Может, ты, как Джекоб, хочешь, чтобы я убил его?

Сара махнула рукой:

– Ну что ты. Я просто хочу сказать, что нам надо что-то делать. Надо найти способ повлиять на него, надо как-то напугать Луи.

– Напугать?

– Конечно, это лучший способ управлять им, Хэнк. Раньше мы контролировали его, потому что деньги хранятся у нас, а теперь он контролирует нас. Нам надо придумать, как снова взять ситуацию в свои руки.

– Если мы будем пугать его, ситуация только ухудшится. Это бесполезно, все равно что пытаться задуть костер – чем больше дуешь, тем сильнее разгорается.

– То есть хочешь просто сложить руки и сдаться?

Я поднял руку с коленки жены и поднес ее к своему лицу. В доме было абсолютно тихо, словно нас кто-то внимательно слушал.

– Я просто хочу продолжать следовать плану, – сказал я. – Я хочу подождать до лета.

– Но он расскажет.

– Он ничего не выиграет, если расскажет. И он это прекрасно понимает. Если мы попадем в тюрьму, мы потеряем деньги.

– Да он и не подумает об этом. Он расскажет только из-за того, что ты не выполнил его просьбы, он даже думать о последствиях не будет.

Я закрыл глаза. От усталости у меня уже начинало болеть и ломить все тело. Больше всего на свете сейчас я хотел вернуться в постель и заснуть.

– Хэнк, я думаю, ты не понимаешь, насколько все серьезно.

– Пойдем спать, – сказал я, но Сара не сдвинулась с места.

– Теперь ты под колпаком у Луи. Тебе придется делать то, что он скажет.

– Но деньги же по-прежнему у меня. И Луи не знает, где они спрятаны.

– У тебя было преимущество – ты говорил, что сожжешь деньги. Теперь у тебя этого преимущества нет.

– Не надо было рассказывать Джекобу.

– Ты знаешь Луи, он использует против тебя все, что у него есть.

– Я не могу поверить, что он мог так поступить.

– Даже если нам удастся дотянуть до лета и мы разделим деньги, когда планировали, все равно у Луи всегда будет возможность припугнуть тебя. Он может подождать лет десять, пока не потратит свою часть денег, а потом он вернется и начнет нас шантажировать. И в конце концов он добьется того, что отправит тебя за решетку.

Я ничего на это не ответил. Я думал тогда совсем не о Луи, я думал о Джекобе.

Сара взяла мою руку:

– Ты не должен позволить ему сделать это. Ты обязан сам контролировать ситуацию.

– Но мы ничего не можем сейчас сделать, – ответил я. – Ты вот говоришь о том, что его надо припугнуть, но как?

Сара молчала.

– Может быть, ты знаешь, что мне надо сделать? У тебя есть план? – спросил я.

Жена внимательно смотрела на меня несколько секунд таким тяжелым взглядом, что у меня промелькнула мысль о том, что она хочет, чтобы я убил Луи, но это, конечно, было не так. После небольшой паузы она покачала головой и ответила:

– Нет, не знаю.

Я кивнул и хотел уже встать, чтобы пойти спать, но Сара взяла мою руку и положила себе на живот. Ребенок толкался. У меня как всегда появилось неприятное ощущение и по телу пробежали мурашки. Все это продолжалось несколько тяжелых секунд.

– Все будет хорошо, – шепотом сказал я, как только ребенок успокоился. – Доверяй мне. Все пройдет.

Да, это были обычные фразы для людей, которые попали в безвыходное положение. Я понял это, как только начал говорить. Мои слова походили теперь на слова моей матери, которые она сказала, когда я видел ее в последний раз. Она сообщила что-то оптимистичное, что-то, что отрицало безвыходность и тяжесть ситуации. Да, то, что я теперь говорил подобные вещи, было плохим знаком, но я не мог не произнести этого… я чувствовал, что должен… чувствовал, что Сара ждет этих слов, несмотря на то, что сама понимает, что мы попали в беду. Теперь мы вступили на очень опасный путь, с этого момента мы больше ни в чем не могли быть уверены, мы потеряли контроль над ситуацией.

– Мне страшно, Хэнк, – сказала она.

– Все будет хорошо, – снова шепотом добавил я. На этот раз фраза прозвучала совсем глупо, но больше мне нечего было сказать.

На следующий день я проснулся рано утром. Чтобы не будить Сару, я оделся в коридоре и почистил зубы внизу. Потом на кухне я приготовил себе кофе и, пока пил его, просмотрел вчерашнюю газету.

Позавтракав, я поехал к Джекобу.

Машину я припарковал рядом с его фургоном.

Было прекрасное, морозное и солнечное утро. Все вокруг блестело и переливалось, было каким-то особенно чистым. Было еще очень рано, около восьми утра, но Ашенвилл уже проснулся. По улицам ходили люди с газетами и чашечками дымящегося кофе в руках. Казалось, абсолютно все улыбаются.

Как я и думал, когда я приехал, Джекоб еще спал. Мне пришлось постучать в дверь, потом подождать некоторое время и снова постучать, прежде чем Джекоб услышал и пошел открывать. Когда он наконец добрался до двери и открыл ее, он, кажется, был очень разочарован, увидев на пороге меня. Некоторое время Джекоб с крайне недовольным видом молча смотрел на меня. Потом он тихо сказал «Привет», и, оставив мне дверь открытой, вернулся в комнату.

Я вошел и закрыл дверь за собой. Я немного постоял на месте, пока мои глаза не привыкли к темноте. В комнате было душно. Это оказалась довольно большая квадратная комната. На полу даже не было ковра. Слева находилась дверь, которая вела в маленькую ванную. Затем по всей длине стены шло углубление фута в два – это была кухня. В комнате стояла кровать, стол, два стула, старый, уже сломанный, диван и телевизор. На диване валялась грязная одежда. На полу – пустые бутылки из-под пива.

В комнате пахло нищетой.

Джекоб лег на кровать и повернулся на спину. Пружины заскрипели под его весом. На Джекобе были длинные семейные трусы и футболка. Между футболкой и трусами виднелась толстая белая складка кожи. Посмотрев на Джекоба, мне захотелось, чтобы он накрылся одеялом.

Я подошел к окнам и раздернул шторы. В комнату ворвался яркий солнечный свет. Джекоб закрыл глаза. Там было столько пыли, что в лучах солнца могло показаться, что в комнате идет мелкий снег – пылинки медленно опускались вниз, совсем как миниатюрные снежинки.

Осмотревшись, я подумал, куда бы сесть. Взгляд мой упал на диван, но он был настолько грязным, что я решил вообще не садиться. Тогда я подошел к окну, оперся на подоконник и скрестил руки на груди.

– Что ты делал прошлой ночью? – спросил я.

Мери Бет лежал на краю кровати, положив морду на лапы, пес наблюдал за мной. Не открывая глаз, Джекоб пожал плечами и ответил сонным голосом:

– Ничего.

– Ты выходил из дома?

Джекоб пожал плечами.

– С Луи? – добавил я.

– Нет, – ответил Джекоб и прокашлялся. – Я простудился и никуда вчера не выходил.

– Я видел Луи.

Не открывая глаз, Джекоб натянул на себя одеяло и повернулся на бок.

– Он приезжал ко мне домой.

– И что? – спросил Джекоб и открыл глаза.

– С ним была Нэнси и еще кто-то. Я подумал, что это мог быть ты.

Джекоб ничего не ответил.

– Ты был там? В машине?

– Я уже сказал тебе – я не видел Луи прошлой ночью. Я болею.

– Ты говоришь правду?

– Хватит, Хэнк, – сказал Джекоб и приподнялся, опираясь на локоть. – Зачем мне тебе врать?

– Это был Сонни?

– Сонни?

– Сонни Меджор. Это он был в машине?

– Я не знаю. Откуда мне знать? – ответил Джекоб и снова положил голову на подушку. Но было видно, что теперь он окончательно проснулся. Я это понял по его голосу.

– Они друзья? – поинтересовался я.

– Конечно. Луи же снимает у него дом.

– И они вместе отдыхают?