В зеркале отразилась какая-то жуткая образина с огромными щеками и глазами щелками. И все это вдобавок было покрыто мелкими красным пятнами. Я уронила зеркало и заплакала, уткнувшись носом в подушку.

– Синни, ты что? – Лорин растерялся. – Не переживай, скоро это пройдет. Денька через два-три.

И как я эти два-три дня жить буду?

Весь день я провалялась в кровати, отвернувшись к стене, не желая ни с кем разговаривать. Заходил Квэнн, но я только натянула одеяло на голову. Мужчины о чем-то пошептались и все ушли. Остались только Мгла и околдованный Рыск. Я тут же вскочила и, заперев дверь, сняла уздечку с кота. Зверь потряс головой, прогоняя остатки дурмана, и потерся головой о мои руки, мурлыкая изо всех сил. Волчица, видя такое безобразие, тут же ткнулась носом мне в плечо, требуя ласки и себе.

Хорошие мои. Я обняла зверят. Вам-то все равно как я выгляжу. Не то что эти… Засмеют ведь потом. Это они говорят только, что любят не за внешний вид.

Отвар лекарки оказался горьким, но терпеть можно. Выхлебав сразу полчашки, я вернулась в кровать, даже не подумав отпереть дверь – не хочу никого видеть. Рыск запрыгнул ко мне и улегся в ногах, свернувшись большим черным клубком. Мгла устроилась рядом на полу и только голову положила на кровать.

Может Рист проведать? Узнать где они сейчас.

Элхоор послушно распахнул объятья. Только вот как-то неспокойно было на его просторах. Серое небо в некоторых местах совсем низко нависло над землей, я шла и стукалась головой о тучи. Сегодня мир теней был сер и тускл.

– Рист! – эхо, отразившись от низкого неба, пошло гулять по тучам, на миг на их темных боках вспыхивала радуга.

Подруга отозвалась не сразу, а когда появилась, вид у нее был усталый и немного раздраженный.

– Что-то случилось? – спросила я.

Гилонн подняла глаза и ахнула.

– С тобой что случилось?

Я недоуменно посмотрела на себя: тело было серым и почти прозрачным, а в некоторых местах просвечивали рваные дыры.

– Да так, отравилась немножко.

– Что случилось? – нахмурилась Рист. – Кто тебя отравил?

– Никто. Сама по глупости. Напилась настойки на меду.

Подруга тяжело вздохнула.

– Как маленькая, честное слово. Ты же знаешь, что тебе нельзя мед. Или ты специально? – ее лицо приобрело еще более озабоченно выражение.

– Успокойся. Не хотела я покончить жизнь самоубийством, просто не знала, что в этой дурацкой настойке есть мед.

Похоже, гилонн немного успокоилась.

– Как ты себя сейчас чувствуешь? Ты без сознания?

– Нет. Я нырнула в Элхоор, чтобы тебя проведать. А чувствую… Ничего, нормально. Только…

– Что? – насторожилась Рист, заметив мое плаксиво сморщившееся лицо.

– Я сейчас такая некрасивая!

– Тьфу на тебя! Все пройдет. Не расстраивайся. Мы уже скоро приедем.

– А где вы сейчас?

Рист хмыкнула.

– В пути. Ладно. Я не могу долго здесь оставаться, а то еще из седла вывалюсь.

Я помахала Рист рукой, и она исчезла.

А Элхоор потихоньку менялся. Небо вернулось на привычное ему место. Радуги, вспыхивающие при моем появлении здесь, не появлялись, но стало все же повеселей. И тут, соткавшись из ниоткуда, навстречу мне шагнул Фарн.

– Ты?! – я испуганно отступила.

– А ты ждала кого-то другого? – разноглазый ллинни усмехнулся.

– Нет. Я вообще никого не ждала. Но хорошо, что ты мне попался!

– Даже так! – он насмешливо приподнял брови.

– Да! Теперь мне не придется гоняться за тобой по всему Ллинн-Хейму.

– А ты упорная. Преодолеваешь все мои ловушки.

Я тихо зашипела.

– За некоторые из них, особенно за наводнение в Канхваре, тебя и убить мало!

– Какое наводнение? – здоровое ухо самозванца удивленно дернулось.

– Скажешь, что не ты его устроил!

– Синни! Постой! – теперь отступал он, отгородившись от меня раскрытыми ладонями. – Я не знаю о каком потопе ты говоришь!

– Скажешь, что не ты настроил против нас греннов!

– Ну, немного, но только против твоего брата. Вилийцу не место в Ллинн-Хейме.

– Зачем ты вносишь смуту в народы?! Ты хочешь стравить их между собой?!

Тут лицо Фарна похолодело.

– Я знаю, что я делаю! Я хочу блага для Ллинн-Хейма!

– Даже если это благо закончится смертью каждого второго?!

– Я готов и на такую цену!

– А Ллинн-Хейм не готов, – я размахнулась и огрела этого наглеца по физиономии. Рука прошла сквозь ставший смутным образ, кожу опалило, и я оказалась сидящей на своей кровати.

Вот и поговорили. Вот и переубедила, ничего не скажешь. Кончики пальцев пощипывало, они покраснели и опухли, да и вообще кисть выглядела так, будто ее держали в горячей воде.

Дверь задергалась, послышались возмущенные голоса, а потом в окне появилось лицо брата.

– Синни! Ты чего заперлась?

– Отстань! Я никого не хочу видеть, – я накрылась одеялом с головой.

– Синнора, пусти меня!

– Оставь ее, пусть отдохнет в одиночестве, – видимо к Лорину присоединился Яр.

– Но это же твой дом! Как же…

– Пойдем. Найдем где переночевать. Синнору сейчас лучше оставить в покое, вот пройдут пятна, и она снова к нам вернется.

Мгла, повинуясь моему желанию, захлопнула лапой ставню. Спевшаяся парочка расхохоталась и направилась прочь.

Я встала и допила отвар. Ничего! Я потом тоже над вами поиздеваюсь!

Букашка с черными блестящими крылышками лениво ползла по травинке, медленно перебирала угловатыми лапками, поводила длинными усами. Важная-важная. Рыск щелкнул зубами, и путешествие бедняги завершилось. Кот вернул голову обратно мне на плечо. Я погладила пушистое ухо, белую кисточку на нем. Зверюга довольно щурилась. Не возьми брат Мглу с собой на прогулку в лес, эта красавица непременно влезла бы сейчас, хоть как, но втиснулась между мной и котом. Рыск лениво по-хозяйски положил переднюю лапу мне на живот и, прикрыв глаза, засопел. Будто и в самом деле спит.

А завтра приедет Рист. Пять дней пролетели почти незаметно, хоть я большую их часть провела взаперти, но зато выспалась как следует. А как только опухоль спала, под крышей меня удержать не смогло ничто, даже оставшиеся кое-где особо стойкие пятна.

За это время айли еще несколько раз закатывали в честь нашего приезда праздники, но я на них не бывала, отговариваясь нездоровьем.

Кот настороженно поднял уши, потом глухо заворчал. Было видно, что об опасности он предупреждает не меня, а того, кто приближался к нам со стороны деревни. Ветви закачались, потом над ними появились рога, и на полянку выплыл Квэнн.

Повелитель айли улыбнулся, увидев меня. Я торопливо натянула на Рыска уздечку.

– Здравствуй, Синнора.Я встала, приветствуя его.

– Сиди, сиди.

Квэнн опустился рядом со мной на расстеленное покрывало. С того самого вечера, я ни разу не видела Коронованного, впрочем, я никого не видела.

– Вы же хотели о чем-то со мной поговорить?

– Давай попроще, я не столь древний старик, чтобы оказывать мне в речи такие знаки почтения, – карие, похожие на спелые вишни, глаза смотрели на меня хитро-хитро.

– Хорошо. Так о чем ты хотел поговорить?

– О сарино. Я хотел обратиться к тебе за помощью, но ты, похоже, все знаешь.

– Что они еще натворили?!

– Ничего. Наши веселые друзья не натворили ничего. Натворили за них.

Я вскинула уши и пожевала костяшку пальца, внимательно глядя на Квэнна.

– О чем ты?

– О народе сарино.

– Фарн…

– Фарн здесь ни при чем.

– А кто при чем?

– Видишь ли… Пресветлые короли не всегда вели себя разумно и не всегда их темная половина могла за всем уследить.

Отчего-то глядя на Квэнна, мне казалось, что я смотрю на солнце, глаза начинали болеть и слезиться.

– И что, Пресветлый король тоже зачаровал их божество, как и у греннов?

– Нет. Но скажи мне, что значит сарино в переводе с древнего языка? Не морщись. Вижу, что не знаешь. Сарино – Прекраснейшие.

– Но ведь…

– Не похожи нынешние сарино на Прекраснейших, ведь правда?