По Кальской рукописи: «В великую субботу вечером, когда солнце заходит, епископ, священники и диаконы входят во святой Анастасис и затворяют за собою двери. Заготовляют три кадильницы и произносят ектению и молитву; епископ влагает в кадильницу фимиам и своими руками совершает каждение. Впереди идет епископ, за ним следуют священники и диаконы и, с пением псалма «Воспойте Господеви песнь нову, пойте Господеви вся земля», обходят кругом церкви. Придя ко входу в алтарь, произносят ектению и молитву с коленопреклонением, причем епископ говорит прокимен: «Ныне воскресну, глаголет Господь, ныне прослав-
14
люсь, ныне вознесусь»; стих: «Воспойте Господеви песнь нову». Обходят церковь и поют вторично прокимен: «Буди имя Господне благословенно»; стих: «Хвалите раби Господа, хвалите имя Господне». Придя у входа в алтарь, произносят ектению и молитву и, поя псалом: «Воспойте Господеви песнь нову, хвала Его», обходят третий раз церковь. Возвратившись туда же, у входа в алтарь, произносят ектению и молитву. Епископ воздает лобзание священникам и диаконам, благословляют свечи и зажигают лампады. Епископ поет «Господи воззвах» со стихирою, гл. 8: «Светися, светися Иерусалиме». После «Свете тихий» говорят прокимен: «Хвали, Иерусалиме, Господа». Входят в алтарь и поют псалом: «Воскресни, Боже, суди»; стих: «Бог ста в сонме богов». Вводят в церковь оглашенных и читают чтения».[14]
Сопоставляя обряд св. огня по Латальской и Кальской рукописям, мы должны сказать, что эти два памятника в изложении рассматриваемого чинопоследования в целом, весьма незначительно отличаются один от другого и это отличие сводится к деталям чина, т.е. к подбору псалмов и времени произношения прокимна (по Латальской ркп он положен после молитвы 3-го обхождения, а по Кальской – после 1-го). Зато между этими ркп и Святогробским типиконом 1122 г. есть много различия. Так, если по Святогробскому типикону обряд св. огня совершался в центре вечерни, после чтения паремий, то по Латальской и Каль-
15
ской ркп до начала вечерни. Второе. По Святогробскому типикону обряду св. огня предшествовал обряд омовения лампад и приготовления их; ни Латальская, ни Кальская ркп такого отдельного обряда не знают. По Латальской ркп клирики, придя в храм при закрытых его дверях, «зажигают свечи», а по Кальской «заготовляют три кадильницы». И это приготовление к чину таким образом непосредственно примыкает к последнему. Третье – по Святогробскому типикону все три каждения совершаются молча, и самый обряд получения св. огня сопровождается тайной молитвой патриарха, с тремя поклонами, под многократное пение «Господи помилуй». По Латальской и Кальской ркп обхождение сопровождается пением псалма, ектенией и чтением молитвы. Четвертое. По Святогробскому типикону во время обряда в храме присутствует народ, и для принятия св. огня патриарх и клир уходят внутрь кувуклия, а по Латальской и Кальской ркп обряд совершается в отсутствие народа и патриарх не входит за св. огнем в кувуклий, а в самом храме «благословляют свечи и зажигают лампады». Простой и ясный ответ на недоуменные слова Святогробского типикона «тогда возжигает от св. света!».
Итак, обряд св. огня, который теперь совершается отдельно от суточных служб великой субботы, в период действия Святогробского типикона совершался в средине чина вечерни, куда он перешел с первоначального места, которое указывают ему Латальская и Кальская ркп. Это перенесение обряда уже в Святогробском типиконе лишило
16
его пения при каждениях нарочитых псалмов. От ектений же и гласных молитв епископа здесь остались многократное «Господи помилуй» и тайная молитва патриарха с воздетыми горе руками и тремя поклонами «о людских невежествиях». Будучи, таким образом, переносим с одного времени на другое, обряд св. огня сменил и место своего отправления и обстановку. При патриархе Софронии он совершался в самом храме, при патриархе Николае I (932-947 г.),[15] когда действовал Святогробский типикон, уже в кувуклии, но еще в присутствии всего клира, а в бытность в Иерусалиме французского паломника Фульхерия де-Шартры (1101 г.) – в кувуклии, куда входил только один патриарх.[16]
Более ранних литургических свидетельств об обряде св. огня мы не имеем, однако некоторые намеки на его возникновение мы находим в описании иерусалимского богослужения паломницы IV века Сильвии Аквитанки. Она о службе великой субботы пишет следующее: «На другой день в субботу правится по обычаю на третьем часе; также и на шестом; на девятом же в субботу не правится, но приготовляется пасхальное бдение в большой церкви, т.е. в мартириуме. Пасхальное же бдение совершается так же, как у нас, только здесь прибавляется еще следующее: дети,
17
воспринявшие крещение, одетые так, как они вышли из купели, ведутся вместе с епископом прежде всего в Воскресение. Епископ идет за преграду Воскресения, поется одна песнь, затем епископ произносит молитву за них и потом идет с ними в большую церковь, где по обычаю бодрствует весь народ. Там совершается то, что обыкновенно бывает и у нас, и по совершении литургии бывает отпуст».[17] Сильвия, как видно, еще не знает того обряда св. огня, который изложен в Латальской и Кальской ркп. Иначе эта наблюдательная и эрудированная в вопросах иерусалимского богослужения паломница упомянула бы о нем. Но у нее есть важное для нас замечание. Она говорит, что в эту субботу в храме Воскресения служба девятого часа не правится, так как в это время происходит приготовление церкви Воскресения к пасхальному бдению и народ в это время бодрствует в большой церкви (так паломница называет церковь, расположенную за Голгофой, двери которой выходили на площадь).[18] Эти сведения, получаемые нами у Сильвии, разъясняют нам – почему Латальская и Кальская ркп указывают совершение обряда св. огня до вечерни и при закрытых дверях храма, а равно и то, где находился в это время народ. Очевидно, обряд св. огня возник из того приготовления храма к пасхальному бдению, которое совершалось в Иерусалиме при Сильвии, в то время как народ находился
18
в соседнем храме за Голгофой, ожидая начала бдения. Это приготовление храма при Сильвии еще не носило значения богослужебного чинопоследования, напротив, молящиеся не допускались в это время в храм, очевидно, дабы не мешать приготовляющим храм лицам. Однако само по себе приготовление величайших христианских святынь к празднику, и в такой великий день, когда церковь наставляет «Да молчит всякая плоть человека и да стоит со страхом и трепетом и ничто же земное в себе да помышляет», не могло не сопровождаться молитвой, молитва же служила к облечению самого приготовления храма в священнодействие, которое мы и видим в вполне сформировавшемся виде в Кальской и Латальской рукописях.
Этому же обстоятельству послужила существовавшая у христиан традиция зажигать вечерние светильники с молитвой благодарения Богу.
На этот обычай указывает св.Василий Великий, когда в слове «о Св. Духе» говорит: «Отцы наши не хотели в молчании принимать благодать вечернего света; но как скоро он наступал, приносили благодарение. Хотя мы не можем утвердительно сказать, кто был творцом этих изречений светильничного благодарения, впрочем народ повторяет древний голос, когда произносит: «Поем Отца, Сына и Святаго Духа».
Еще ранее об этом обычае говорят Египетские церковные постановления (III в.),[19] где дана и самая молитва благо-
19
дарения за вечерний свет и изложен обряд его внесения, обозначенный как «Правило о принесений светильника в собрании». Здесь читаем: «Когда наступит вечер, диакон вносит светильник. Епископ приветствует собрание: «Господь со всеми вами».
Народ отвечает: «И со духом твоим».
Епископ: «Возблагодарим Господа».
Народ: «Достойно и праведно, – величие и слава Ему» (но он не должен говорить – «Горе ваши сердца», – это говорится лишь при приношении, т.е. при евхаристии).
Епископ: «Мы благодарим Тебя, Боже, чрез Сына Твоего, Господа нашего Иисуса Христа за то, что Ты просветил нас откровением невещественного Света. Кончив долготу дня и достигнув начала ночи, насытившись дневным светом, сотворенным Тобой для нашего довольства, мы теперь не имеем недостатка, и в вечернем свете по Твоей милости, – святим и славим Тебя через Единого Твоего Сына Господа нашего Иисуса Христа, чрез Него Тебе с Ним слава, сила и честь ныне и т.д.