Община должна была быть семьей, с отцом-игуменом, одинаково заботящимся о каждом ее члене, а те прежде всего должны были оставаться в своем монастыре и не переходить в другую общину. Хотя Устав предназначался не только для одного монастыря, очевидно, что преп. Венедикт не намеревался создавать религиозный орден. Когда он предписывал ежедневно посвящать значительное количество часов работе, он не мог предвидеть громадные достижения средневековых ученых-бенедиктинцев в областях образования и научных исследований. Он лишь хотел предохранить своих монахов от личных проблем, которые влечет за собой бездеятельность, и стремился к тому, чтобы его монахи жили в присутствии Бога и достигли спасения.
6. Еще одно имя, лежащее у основания западного монашества, – это имя блж. Иеронима Стридонского (331-419/20), хотя дело своего целожизненного подвига он связал с Востоком. Его полное имя Евсевиус Иеронимус.
Иероним получил блестящее образование, его можно назвать одним из самых образованных людей своего времени. Родом он был из окрестностей города Аквилея в Паннонии, в молодости учился в Риме, где поначалу вел весьма вольную жизнь, за что каялся во все последующие годы. В Риме же Иероним обратился в христианство и крестился, некоторое время он провел в небольшом монастыре близ имения своего друга Руфина в Аквилее, где они предавались аскетическим упражнениям и изучению христианской литературы. Окончательное решение стать монахом Иероним принял в Антиохии, после тяжелой болезни; оттуда он удалился в Халкийскую пустыню, где жил отшельником, практикуя самые крайние формы аскетизма. Именно этот период его жизни вдохновлял многих художников эпохи Возрождения.
Блж. Иероним предстает перед нами как необычайно цельная, последовательная натура, как очень симпатичный, хотя и причудливый человек, к тому же чрезвычайно трудолюбивый. Он был одним из немногих людей западной культуры того времени, выучивших греческий и еврейский языки. Но эта образованность сочеталась в нем с повышенной ранимостью: Иероним не выносил критики, и чем ближе был к нему какой-либо человек, тем больше была вероятность, что в конце концов он станет его злейшим врагом. Он был человеком искренним, пылким, а оттого – и вспыльчивым, и весьма колючим. О его невоздержанности на язык много судачили современники. Например, своего бывшего лучшего друга Руфина, с которым он поссорился из-за отношения к Оригену, Иероним называл хрюкающей свиньей и скорпионом, а когда тот умер, написал: "Наконец-то скорпион залег в земле Тринакрийской (Тринакрия – Сицилия. – А.Д.), а стоглавая гидра перестала шипеть на меня". Оппонента блж. Августина – британца Пелагия он называл "жирным псом, чье брюхо набито шотландской овсянкой". Но несмотря на брань, его полемические писания были так блестящи и остроумны, а его библейские комментарии – настолько эрудированны, что его хотели читать все.
Иероним много путешествовал, пока не стал монахом в Палестине. Хотя он провел почти половину своей жизни на Востоке и знал греческий и древнееврейский языки, он остался сугубо западным человеком. В то время в Св. Земле существовали отдельные западные (т.е. латинские) монашеские общины. В одной из них Иероним в конце концов и поселился. Он весьма критически относился к восточным традициям, и его отношения с иерусалимскими греками не всегда складывались наилучшим образом. Иероним не считал иерусалимские литургические обычаи тем непреложным образцом, каким они были для многих западных паломников. В одной из его проповедей, обращенных к латинским монахам в Вифлееме, содержится жесткая критика греческого обычая отмечать Рождество Христово 6 января, а не 25 декабря. Вообще нужно отметить, что западные общины в Святой Земле жили в своеобразных гетто, почти не поддерживая контактов с местным христианским населением.
Блж. Иероним существовал в латинском интеллектуальном мире. Все противники и оппоненты, против которых были направлены его хлесткие и беспощадные писания, также принадлежали латинскому миру. Иероним обличал Гельвидия, утверждавшего, что братья Господа были сыновьями Марии и Иосифа; Вигиланта, утверждавшего, что длинные богослужения и почитание святых – языческие нововведения, контрабандой проникшие в Церковь; Иовиниана, отрицавшего духовное превосходство безбрачия над браком; Пелагия, поставившего под вопрос нужду человека в благодати; своего бывшего друга Руфина, посмевшего перевести Оригена. Хотя блж. Иероним в совершенстве знал греческий и иврит, он не был чрезмерно начитан в греческой литературе. Зато Цицерона, Саллюстия, Лукреция, Вергилия, Теренция, Горация и Ювенала он знал очень глубоко и любил до такой степени, что все его писания были наполнены аллюзиями и ссылками на них. Он не мог найти для себя ответа на вопрос, позволительна ли такая любовь для монаха. Когда, около 374 г., будучи в Антиохии и размышляя об окончательном принятии монашеского пути, Иероним тяжело заболел во время Великого поста, ему было видение, в котором он был поставлен перед Страшным судом Господним. "Ты цицеронианин, а не христианин", – сказал ему Господь. Иероним дал обет впредь никогда не раскрывать языческих поэтов и ораторов. Его дальнейшие писания показывают, что обет свой он, по всей видимости, не сдержал. Наверное, все-таки он зря терзался совестью, ибо его ученость и высокое качество его писаний придали западным христианам чувство собственного достоинства: ведь самый ученый и эрудированный человек своего времени был не греком, а одним из них.
Перу блж. Иеронима также принадлежит житие преп. Павла Фивейского (мы знаем об этом подвижнике очень мало – лишь то, что поведал свт. Афанасий Великий в своем житии преп. Антония), значительная часть которого, по всей видимости, была плодом его собственной фантазии, созданным для того, чтобы доказать, что западное монашество древнее восточного.
Блж. Иероним придерживался крайнего варианта никейского православия, которое в последние десятилетия IV в. поддерживалось и римской Церковью. В пресвитеры Иероним был рукоположен Павлином Антиохийским – староникейцем. В 381 г. на II Вселенском Соборе он поддерживал Максима Циника и обвинял св. Григория Богослова в недостаточном православии; хотя в его оправдание нужно сказать, что он очень мало понимал все эти восточные тринитарные проблемы и не особенно хотел в них вникать.
Большую часть своей жизни Иероним оставался верным последователем Оригена и, даже отвергнув его и став его убежденным противником (из-за этого он и поссорился с Руфином, оставшимся верным Оригену), до самой смерти своей продолжал придерживаться оригеновского экзегетического метода.
С 386 г. Иероним жил в Вифлееме в окружении преданных ему вдов и девиц, с которыми он проделал грандиозную по объему библеистическую работу. За свою жизнь блж. Иероним сделал невероятное количество переводов – это был воистину величайший подвиг его жизни. Он перевел на латынь многие экзегетические труды Оригена и Хронику Евсевия Кесарийского, дополнив ее до царствования Валента. Ему принадлежит ставший классическим перевод Писания на латынь (так называемая Вульгата) и обширные библейские комментарии. И поэтому он по праву считается святым – покровителем переводчиков. Его перу принадлежит также несколько книг об аскезе. Его полемические письма – драгоценный (хотя и не всегда достоверный) источник информации о жизни ранней Церкви.
Латинский мир был готов для рождения собственного независимого богословия. Блж. Иероним был видным лингвистом и экзегетом, но, при всей своей учености, не был настоящим мыслителем и богословом. Эта задача была исполнена уже в следующем поколении молодым африканцем по имени Августин.
7. Конец IV и начало V в. также ознаменованы оригенистскими спорами. Около 375 г. атаку на Оригена начал свт. Епифаний Кипрский. В его глазах Ориген осквернил чистоту правой веры ядом языческой культуры.
В своих обвинениях св. Епифаний упоминает влияние Оригена на "некоторых египетских монахов". Имелась в виду местность Целлия (Келлия) в Нитрийской пустыне, где жили многие последователи Оригена, возглавляемые неким Аммонием и его тремя братьями. Из-за своего высокого роста они получили прозвание "длинные братья".