— Господин!

И Тефилус, и Брун, и обе женщины как по команде опустили взгляды и замолчали.

— Что это значит? — прошептал сотник, но лишь только он произнес эти слова, как Деркэто развернулась и медленно, размеренным шагом направилась к лестнице.

— Ну, вот и все,— заключил сотник.

— Что… Все? — Тефилус был белее простыни на кровати, с которой его поднял шум боя.

— Спектакль кончился,— убежденно сказал воин.— Они поняли, что так ничего не добьются.

— И что теперь? — Сиотвия гордо вскинула голову.

Брун не сомневался в том, что старая женщина боится, но не собирается ни раскисать, ни тем более сдаваться. Она нравилась опытному воину.

— У них есть план дома.— Брун был спокоен.— Я думаю, она направилась в покои Мелии.

— Бежимl — закричал Тефилус и бросился к двери.

— Мы с вами! — отозвались женщины.

Обе хозяйки были настроены вполне решительно, сотник угрюмо глянул на них, и они замолчали.

— Прошу прощения, но помочь вы не сможете ничем, а только усложните нашу задачу. Господин, я думаю, тебе нужно позаботиться о женщинах.

— Там моя дочь! — Тефилус упрямо сжал губы.

— Нам нельзя быть вместе.— Брун начинал закипать. Его наняли для охраны этих людей, но он не собирался плясать под их дудку, когда речь шла о жизни и смерти.— Уходите, или я велю своим людям увести вас силой!

Их взгляды встретились, и на какое-то время воцарилась тишина, нарушаемая лишь мерной поступью бронзовогo божества.

— Идем, Тефилус.— Сиотвия редко обращалась напрямую к своему зятю.— Брун прав, тебе лучше подумать о том, как помочь дочери спуститься из окна и где ее спрятать.

Тефилус понял, наконец, что бы ни нашептывали ему отцовские чувства, но драку лучше оставить воинам.

Он посмотрел на поднимавшуюся по лестнице бронзовую богиню и быстро спустился по второму крылу лестницы, забрав с собой обеих женщин.

Брун скользнул в дверь, из которой выглядывали его люди, и, захлопнув ее за спиной, быстро огляделся: два десятка воинов, но ничего из мебели, которой можно было бы завалить дверь. Лишь пара легких диванчиков, но и это лучше, чем ничего.

— Вперед! — махнул рукой Брун, наспех закрепив дверь.

Двадцать воинов бросились к покоям Мелии, полные решимости защитить ее даже ценой собственной жизни.

Они вошли в просторную гостиную, когда услышали первый сокрушительный удар, от которого содрогнулись стены дома.

Тефилус спустился вниз и посмотрел на замерших в ожидании его приказа людей.

— Шом, возьми десять человек и быстро под окна Мелии.

Сейчас Брун разбудит мою дочь, и ты должен будешь поймать ее, когда она прыгнет вниз.

Шом отправился было выполнять приказ, но в это время раздался первый тяжелый удар. Людям показалось, что это стены дома рушатся прямо у них над головами. Они отбежали к середине зала и молча смотрели, как прекрасная Богиня Страсти мощными размашистыми ударами крушит дверь. Щепки летели во все стороны, но дверь еще держалась.

— Что ты стоишь?! — разъярился Дознаватель.— Марш!

Воин опрометью бросился выполнять приказ, а сам Тефилус вновь посмотрел на дверь, от которой теперь остались лишь изломанные доски, безобразными кусками болтавшиеся на петлях.

— Нук, возьми еще десять человек и, когда эта тварь пойдет обратно, постарайся помешать ей.

Наконец он повернулся к жене:

— Я думаю, вам обеим следует найти рабынь, привести их в чувство, и пусть займутся ранеными. Сдается мне, что в них недостатка не будет.

Брун вошел в небольшую гостиную и постучал в дверь спальни не очень сильно, но вполне, на его взгляд, достаточно для того, чтобы разбудить мирно спящую девушку, хотя и удивился, что ужасный грохот ломаемой двери уже не сделал этого за него. Однако и на его стук ответа не последовало. Он постучал еще раз, но с тем же результатом.

Внезапно удары за спиной смолкли.

— Брун! Она вошла! — крикнул кто-то из его людей.

— Ломайте дверь! — приказал сотник, понимая, что дольше ждать нельзя.

За спиной уже слышались тяжелые шаги. Два дюжих плеча ударили в двустворчатую резную дверь, распахнув ее с первого раза, однако внутри никого не оказалось. Постель была аккуратно застелена, но в нее никто и не думал ложиться.

— Заприте вход!

Они едва успели сделать это и подпереть дверь тяжелым дубовым шкафом, когда снаружи вновь обрушились удары.

Окно распахнулось, и Брун выглянул наружу, на поджидавших его с факелами в руках воинов во главе с Тефилусом.

Два десятка бойцов попрыгали вниз, не очень-то заботясь о ногах — то, что надвигалось сзади, казалось неизмеримо опаснее.

— Ее нет, господин,— спокойно сказал пожилой сотник, поднявшись с земли, словно такие полеты были для него не в диковинку.

— Как нет?

Тефилус побледнел еще больше и начал испуганно озираться. Он не знал, что и думать. Нужно спасать дочь, а как это сделать, если никто даже не знает, где она. Он обернулся к воинам:

— Быстро…

Неизвестно, какое приказание он собирался отдать, если бы сотник не прервал его:

— Ты забыл, господин, твоя дочь наверняка с Конаном.

— Значит, нужно найти его. Если эта тварь доберется до них, без нас ему не справиться.

— С нами тоже,— возразил сотник.— Сила не на нашей стороне, хоть нас и много. Вся надежда на хитрость…

— Правильно,— раздался за их спинами чей-то голос.

Тефилус обернулся и увидел подошедшего Мэгила, которого любил ничуть не больше Конана. Впрочем, сейчас ему было не до того.

— Я знаю, где Конан и Мелия,— продолжил бывший жрец.— Мы должны увести эту тварь подальше от них.

Надо выиграть время, ибо ни одно колдовство не может длиться бесконечно.

Рамсис рвался вперед. Тело жреца горело огнем от боли многочисленных ран, нанесенных проклятыми людьми. Раны не могли убить его, но были весьма болезненны. Он уже не помнил себя от ярости, лишь крушил все на своем пути.

Он не нуждался в подсказках Харата, хотя один из его советов и оказался полезен, когда стигиец слишком увлекся, ввязавшись в бессмысленную драку. Он прекрасно помнил план дома. Второй этаж, крайняя дверь в левом крыле.

Рамсис проломился сквозь жалкий заслон и пошел дальше. Перед ним был коридор, и он знал, что теперь его ничто не остановит. Еще несколько мгновений, и он у цели.

Нужная дверь оказалась запертой, но он вышиб ее со второго удара, отбросив прислоненный с внутренней стороны шкаф с такой силой, что тот вышиб окно и только чудом не вылетел наружу.

Именно в этот миг он обратил внимание на чей-то голос, назойливо звучавший в мозгу. Он прислушался и едва сдержался, чтобы не зарычать от злости.

— Рамсис! Ее нет там! Ее нет! Она во флигеле!

Мэгил ворвался в нижний зал как раз в то мгновение, когда Нук со своими людьми заканчивал работу. Теперь оба крыла роскошной лестницы больше походили на горы хлама, пробраться через которые было бы непросто.

— Уходите быстрее, сейчас она вернется

Люди замерли, на миг прекратив работу, и в наступившей тишине услышали приближающиеся тяжелые шаги.

Они тут же вновь заторопились, укладывая в кучу последние стулья, диваны — все то, что нашли в ближайших к залу комнатах и сумели быстро перетащить сюда. Едва спина последнего из них скрылась в широком проеме входной двери и створки ее закрылись, как изнутри послышался нарастающий грохот — Деркэто начала расчищать себе путь.

— Скорее! Несите все, что попадется под руку!

Люди бросились врассыпную, и Мэгил, оглянувшись, увидел лишь суровое лицо Тефилуса.

— Быть может, все-таки стоит предупредить их?

Жрец усмехнулся и покачал головой:

— Я думаю, этот грохот поднял на ноги если не половину Шадизара, то ближайшие несколько домов точно.

Пространство между рядом колонн и дверью начало быстро наполняться ненужной утварью, в основном старой мебелью. Кто-то догадался забраться на второй этаж, и теперь в открытое окно летели роскошные предметы убранства.

Гора быстро росла, грозя если не остановить, то надолго задержать взбесившуюся статую, и Тефилyc облегченно вздохнул, но Мэгил вдруг нахмурился.