Пока Адриан подобным образом развлекал миссис Пэтч, Дебора оторопелым тоном спросила Кеннета:

– Где ты такое раздобыл, Люций?

Помогая ей снять накидку, Кеннет спросил:

– Разве ты не это заказывала, дорогуша? А я-то надеялся тебе угодить.

Дебора усмехнулась:

– Ты и угодил. Жалко только бедного мальчика – такой вульгарной особы он, наверно, в жизни не встречал.

К тому времени мистер Кеннет по достоинству оценил великолепие наряда мисс Грентем и тихо присвистнул.

– Ну если говорить о вульгарности, дорогуша…

– Знаю-знаю, – смеясь глазами, ответила Дебора. – Тетя Лиззи была в отчаянии. Скажи, а Равенскар здесь?

– Нет, но, когда он придет, нам его будет отлично видно – а ему нас, бедняге. Я тут побродил вокруг кабинок и обнаружил его карточку на вон той, которая пока пуста. Он разглядит каждый твой бантик.

– Отлично! – сказала Дебора и прошла в переднюю часть кабинки.

Лорд Мейблторп, только сейчас увидевший платье с зелеными полосами и красными бантиками, опешил. Он не настолько разбирался в дамских туалетах, чтобы понять, что Дебора одета вульгарно, но все же пожалел, что она не выбрала менее кричащее сочетание цветов. И ему не понравилось, что она напудрила волосы – это ей не шло. Она казалась ему старше своих лет и какой-то незнакомой. И эта огромная мушка около угла рта отнюдь ее не украшала. Что же касается страусиных перьев на шляпе, наверно, они сейчас в моде, но ему гораздо больше нравилась ее обычная простая прическа.

Адриан спросил Дебору, не хочет ли она пойти в павильон для танцев, но она отказалась, сказав, что ей гораздо интереснее смотреть на публику, дефилирующую перед их кабинкой. Тогда он пододвинул ей кресло, а сам сел рядом. Люций повел миссис Пэтч прогуляться по парку и полюбоваться на фонтаны.

В нарядной толпе Дебора увидела большинство завсегдатаев их заведения. Постепенно кабинки заполнялись. Рядом с той, где должен был появиться Равенскар, она увидела сэра Джеймса Файли в роскошном камзоле бордового цвета. Он стоял, склонившись над креслом, в котором, напряженно выпрямившись, сидела совсем юная девушка с золотыми локонами и незабудковыми глазами. Вид у нее был испуганный, и она судорожно сжимала в руках веер.

Девушка была хорошенькая, как картинка. Ей было от силы девятнадцать лет, и направленный на нее сластолюбивый взгляд старого распутника привел Дебору в негодование: ей захотелось влепить ему пощечину и прогнать из кабинки. Там же находились еще четверо: грозного вида дама, одобрительно взиравшая на ухаживания сэра Файли за ее дочерью, мужчина с поджатыми в брюзгливой гримасе губами – очевидно, муж дамы, молодая женщина, которая, по-видимому, была сестрой напуганной девочки, и державший себя с большой важностью полный пожилой господин со скучным лицом.

Мисс Грентем спросила лорда Мейблторпа, кто эта девушка. Девушку он не знал, но, взглянув на пожилую даму, сказал:

– А, это, наверно, одна из дочек Лакстонов! Эта старая ведьма – леди Лакстон. А рядом ее муж. Молодая дама, видимо, ее старшая дочь. Она в прошлом году вышла замуж за какого-то набоба. Мама говорила, что леди Лакстон все равно, за кого выдавать дочек – был бы богатый. Сами они бедны, как церковные мыши. Я знаком с двумя их сыновьями. И еще у них, кажется, пять дочерей.

– Да, пять дочерей – это тяжелый крест для матери, но неужели она собирается выдать эту девочку за Файли? Посмотрите, какой у бедняжки испуганный вид! Если б на ее месте сидела я, я бы ему показала!

Адриан засмеялся:

– Да, уж ты с ним живо бы разделалась! У тебя это прекрасно получается.

В эту минуту в кабинке Равенскара открылась дверь, и Адриан увидел, как в нее вошла его мать, а за ней Арабелла и Макс.

– Батюшки, мама пришла! – воскликнул он. – Я понятия не имел, что она тоже сюда собирается. Она мне об этом и словом не обмолвилась. Наверно, у тети Оливии опять спазмы, и мама пришла вместо нее. Посмотри, Дебора, это – Арабелла. Ну не бесенок ли?

Он помахал рукой, пытаясь привлечь внимание родственников, но, хотя Равенскар заметил его и помахал в ответ, леди Мейблторп, распоряжавшаяся, куда поставить ее кресло и когда подавать ужин, не обратила на него внимания. Но Арабелла увидела кузена и послала ему воздушный поцелуй. Дебора подумала, что Арабелла, кажется, милая девочка. И почему Адриан вздумал влюбиться в женщину на пять лет его старше, когда у него под рукой такая очаровательная и гораздо более подходящая для него партия?

Адриан повернулся к Деборе:

– Дебора, я хочу представить тебя маме. Пожалуйста, пошли!

– Конечно, пошли, – отозвалась Дебора, встала с кресла и расправила пышную юбку.

Равенскар до этого бросил на нее лишь беглый взгляд, но все-таки успел заметить ее вызывающий головной убор. Однако чудовищное сочетание зеленых полос на платье, алых бантиков и гранатового ожерелья и браслетов полностью дошло до его сознания, лишь когда он увидел, как мисс Грентем под руку с Адрианом приближается к их кабинке. Он никогда не обращал особого внимания на туалеты дам, но все же был поражен разницей между тем, как выглядела мисс Грентем сегодня и во время их предыдущих встреч. Тогда он решил, что она одевается со вкусом, и сейчас был поражен ее крикливым нарядом. Вспомнив, что сказал тетке, будто мисс Грентем вовсе не вульгарна, он тронул леди Мейблторп за руку и мрачно сказал:

– Приготовьтесь познакомиться с вашей будущей невесткой, сударыня. Адриан ведет ее сюда.

Леди Мейблторп тут же оглянулась и застыла от возмущения при виде приближающегося видения. Она едва успела бросить на племянника испепеляющий взгляд, как Адриан уже здоровался с Арабеллой:

– Очень рад тебя видеть, Арабелла! Я хотел нанести вам визит сегодня утром, но у меня не выдалось времени. Мама, а я и не знал, что ты здесь будешь. Я привел Дебору, чтобы ты с ней познакомилась.

Оскорбленная в своих чувствах, матрона едва кивнула и сказала ледяным тоном, что счастлива познакомиться с мисс Грентем. К изумлению своего жениха, Дебора склонила голову набок, жеманно улыбнулась и заговорила в совсем не свойственной ей манере:

– Ох, батюшки светы, сударыня – ваша светлость то есть, – уж как вы меня обласкали-то! А у меня аж поджилочки затряслись при виде моей будущей свекровушки! Но душка Адриан сказал: пойдем познакомишься. Ну, думаю, куда деваться – лучше уж сразу пойти, и делу конец. Чему быть, того не миновать, как говорится. Вот мы и пришли! А мы, видно, поладим с вами наилучшим образом!

– Вот как? – ледяным тоном осведомилась леди Мейблторп.

– А как же, сударыня, обязательно. Меня тут пугали, что вы страсть какая грозная! У меня сердце так и ухнуло, когда Адриан сказал, что вы приехали. Но честное благородное слово, как только я на вас глянула, так сразу и поняла, что буду любить вас, как родную мать. И вы так меня приветили – дескать, счастливы со мной познакомиться, – я и думать не мечтала, что благородная леди будет со мной так ласкова.

Уголки рта Равенскара дрогнули. Он терпеть не мог мисс Грентем, но у него было чувство юмора, и он с трудом удерживался от смеха, глядя на этот спектакль. Если мисс Грентем задалась целью убедить леди Мейблторп, что за избавление от подобной невестки не жалко уплатить любую цену, она этой цели, несомненно, достигла: на лице ее светлости застыла маска отвращения и она с трудом выдавливала из себя мало-мальски любезные слова.

Тем временем Арабелла смотрела на мисс Грентем во все глаза.

– Как, вы выходите замуж за Адриана? – воскликнула она с непосредственностью, которая так часто огорчала ее мать. – Почему мне никто об этом не сказал?

Дебора, вспомнив игривые повадки миссис Пэтч, раскрыла свой веер и спряталась за ним.

– Ради бога, мисс Равенскар! Я краснею!

– Но вы все-таки выходите за него или нет?

– Помолчи, Арабелла, – одернула ее леди Мейблторп.

– Разумеется, она выходит за меня замуж! – подтвердил верный рыцарь Адриан. – Пожелай нам счастья.

– Конечно, я желаю вам счастья, – сказала Арабелла, с сомнением взглянув на мисс Грентем. – От всего сердца.