Ага… политик говорит… Адрон который… что там у него? «Инициатива, как и всё путное, должна снизу расти. Сверху только сосульки и сопли вырастают!»
Золотые слова! Вот я и подсуетился… проявил инициативу… и Казбек тоже…
Нет, Казбек просто дёру в свой Дагестан замыслил, а я придумал План… я! И пацанов сгоношил на это дело.
Москвич прикрыл тяжёлые веки и вдруг отчётливо увидел, как по залитому солнцем белоснежному песку, под неестественно синим небом, идёт весёлый и бородатый Фидель с сигарой в зубах.
Не нынешний, нет… а тот, загорелый и могучий адвокат, весёлый сын зажиточных родителей… только что завоевавший власть в бесшабашной курортной стране.
И не в кителе, а в плавках… и на плече акваланг. И смеётся, как в книжке «Куба — да!» — найденной ещё в детстве и залистанной до дыр. Странно, но за все эти годы Москвич так и не прочитал текст тощенькой книжонки. Главное в ней были — фотографии. Чёрно-белые… но такие яркие! Красавец Че Гевара с бородкой и мужественными часами на стальном браслете, и сам Фидель… отчаянные парни с автоматами, которые выглядели — ну, просто карнавальной бутафорией, не способной убивать!
Филон — дурак. Будь у нас профессиональная армия, он бы с радостью… и дослужился бы до типичного прапорщика. Мустафа — просто добродушный осёл (или ишак, если уж говорить о корнях), который потянулся за всеми по привычке быть ведомым. Малый… только Малый мог понять замысел. Но Малый есть Малый. «Да, он малый не дурак, но и дурак — немалый»…
А что касается Вовки — он просто честная деревенщина. Небось, предки на Демидова пахали, как бобики… по железу. Рудознатцы хреновы…
Никому из них нельзя было рассказать о своём Великом Плане. Филон, идиот, наверное, думает, что вытребованный самолёт Москвич направит прямо в Америку… на Бродвей, блин.
А Малый… хрен его знает, что думает Малый…
Но идея срубить тысяч, этак, пятьсот баксов его здорово заводит.
Вован, поди, мечтает на эти бабки корову купить… или СD-плейер… или что там у них, в среднеуральской деревне, сейчас популярно.
«А всё-таки я — молодец, — вяло подумал Москвич. — Хорошо, что я их всех в кучу собрал, прямо в студии… и с прямым эфиром — тоже неплохо… пусть показывают… и политик этот, Басов, вовремя прибыл, прямо дар Небес… и небо, и море, и Фидель Кастро… и Че собирается в Боливию… не заснуть бы… после водки…
Фидель… господа, я ещё не красный, я пока только розовый и от вас зависит, покраснею я, или побелею… Куба, любовь моя… Маринка… бессаме мучо… целуй меня крепче… любовь… не усни…»
«История — это просто список сюрпризов, — сказал я. — Она может научить нас только одному — готовиться к очередному сюрпризу. Пожалуйста, запишите!»
Курт Воннегут «Балаган, или конец одиночеству».
— …а как ты представляешь себе будущее? — спросил Андрей.
— Мне кажется, что это будут свободные, гордые люди! — ответила Яна. — Их чувство собственного достоинства будет практически врождённым! Они будут чётко понимать то, до чего мы доходим своим умом, ободрав к тридцати годам бока и насобирав синяков и шишек.
— Здоровыми будут! — выкрикнула Оксанка и виновато моргнула густыми ресницами. — Ой, я вас перебила… но очень хочется, чтобы не было больных и недужных.
— Нанотехнологии и генная инженерия помогут, — вставил Роальд Вячеславович. — Я тут одну статью прочитал, где говорится, что лет через тридцать не будет ни кариеса, ни аппендицита, ни камней в почках. Нанороботы всё в организме исправят и отрегулируют. Живёшь и не болеешь… красота!
— «Всё говорили — вот изобретём радио и настанет счастливая жизнь! Радио изобрели, а счастья как не было, так и нет!» — пробормотал Андрей.
— Зря ты так, — заметил Адрон. — Для чего и нужен прогресс, — для уменьшения меры страдания людей!
В нескольких километрах от них Ольга прижала к себе плюшевого Потапыча. Ей вдруг показалось, что воздух вокруг задрожал и сгустился в какие-то перепаханные равнины. Дохнуло удушливой жарой и резким запахом пропотевшей одежды.
— Адрон дело говорит! — заметил вошедший в комнату папа и протянул Ольге плед. — Держи!
…
— … а я пойду!
— Ночью-то?
— А что? Наши все идут, вся группа.
— Холодно, блин…
— Термос возьми!
— Ссать против ветра…
— Чё ты, как этот?!. Там три группы будут, как минимум — наши, стройфак подойдёт… Ленку помнишь?.. девяносто четвёртая группа… эти, как их, с физмата…
— Мишка говорит, с архитектурного…
— Ну!
— Я не знаю… мать всю шею переела…
— Да ладно тебе! Скажи, что на день рождения…
— Ночью-то?
— Ну… соври там… Короче — я тебя жду, понял?..
— Я не знаю… я то что? Я то, хоть сейчас…
— На главной площади Екатеринбурга, площади 1905 года… Стоп! Хреново — площади, площади… Готов? Пишем! Площадь 1905-го года — исторический центр Екатеринбурга. Позади меня несколько тысяч студентов уральских вузов пытаются организовать митинг в поддержку журналистов, оказавшихся заложниками в бессмысленной акции захваченной… Тьфу, блин… Подожди… Бессмысленной, бессмысленной… захвата… Так, пишем! Пишем? Поехали!.. Площадь 1905-го года — исторический центр Екатеринбурга. Позади меня тысячи студентов уральских вузов уже несколько часов пытаются провести митинг в поддержку журналистов, оказавшихся заложниками в бессмысленной акции захвата телекомпании АТР в прямом эфире. Разговоры о так называемом Стокгольмском синдроме…
— Выводи их на хрен! Тебе сто шестьдесят вторая сейчас подходит на смену! На смену!
— Тут пацаны эти… студенты… чуть ли не на стволы лезут!.. На стволы, говорю, прут! С плакатами и пивом!
— Ты там смотри, не дай Бог кто выстрелит!
— …
— Что?
— Я говорю, прямо в душу лезут, сволочи! У меня ребята ворчат… ну… понимаешь, льготы убирают… за квартиру — хрен расплатишься… меня самого баба задрала вчера…
— Ты что, охренел?! Это тебе не телефонный разговор!
— Да дерись оно всё конём! Я говорю, ребята чуть ли не брататься готовы!..
— …
— Леонидыч, ты не мохай… всё будет путём… обидно просто! Ты там ближе к верхушкам — скажи им, не дай Бог приказ на разгон будет — греха не оберёмся… Настроение у всех хреновое — впору самим митинговать… Что? А-а-а… ну и хрен с ними, с суками! Пусть слышат!!! Я… двадцать четыре года стажа!.. Чечня!.. Да я им что?! Я кровь за кого, за них что ли проливал?!!..
…
ФАЙЛ ИЗ НОУТБУКА ПОГИБШЕГО АНДРЕЯ НУЛИНА (отрывки из неоконченного сборника рассказов «Городские легенды — мистика Екатеринбурга»)
В самом начале 90-х весёлое было время. Братаны делили полуторамиллионный город, как хотели — вдоль, поперёк, через задницу, сверху донизу, в Бога, в душу и чёртову мать. Бывало, захлопают выстрелы посередине ночи — народ на балконы и лоджии выскакивает посмотреть бесплатное представление.
Да что там говорить — по Белому Дому из гранатомёта запузырили. Аккурат на уровне этажа десятого выбоина была. Слава Богу, в окно не попали.
В общем, развлекались, как хотели. Автор этих строк лично наблюдал, как полупьяненький, — полон рот золотых зубов; сам весь в наколках, — коммерческий директор конторы, занимающейся продажей лифчиков, трусиков, кофточек и футболочек, — «на стрелку» собирался: автомат АКМС под пиджачок, «Макарова» в штаны за спину. Парочка молодых с автоматами с ним в машину — прыг — поехали в ресторан киноконцертного комплекса «Космос», перетереть вопросик по поводу эксклюзивности продаж. Директриса, кстати, из комсы была — бывший инструктор обкома комсомола… в этом же здании и контору свою держала.