Только теперь они встали кругом, зарывшись в песок. Над сетчатым куполом воздух дрожит… а ночью едва заметно светится и переливается. И пахнет окрест кислятиной какой-то.
— Нано-карачи гонят. Выдувают в атмосферу, — мрачно сказал Зия, когда после второго дежурства Егор показал ему несколько секунд записи на калаше. — С годик поработают, а там всё. Исчезнут в том виде, к которому мы за сто лет привыкли.
— И как они теперь детей воровать будут? — тихо спросил Ромка-джи, пришедший с дежурства на ферме.
— Да мало что изменится, — пробормотал Зия, привычно морщась и поглаживая поясницу, — просто раньше они напролом шли и забирали нужного им ребёнка, а сейчас, может, усыплять людей будут… а потом уже эвакуаторы ребёночка и заберут.
Ромка-джи вздохнул.
— Ну, чего ты? — обнял его за плечи Егор. — Мы же не знаем, зачем им это надо? Может, им твоя печень на обед бы пошла? Или ген-рабы им нужны…
Ромка-джи скинул его руку:
— Чего ты н-несёшь? Или совсем с… с… со своей с-с-вадьбой ничего не слышал, что м-м-мы с Зией… г-говорили?!
От обиды Егор оцепенел. Ромка-джи упрямо сопел, не глядя ни на кого. Зия молчал, откинувшись на подушку и прикрыв глаза. Егор встал и быстро вышел. С той поры он дня три не заходил к Зие, зная, что Ромка-джи пока целыми днями пасётся у него.
Даже теперь, в дозоре, воспоминания об этом царапали и грызли его, и жгли, и кололи… Господь-Аллах, как же это противно!..
Егор смотрел, как воздух дрожит над куполом.
Нано-карачи…
Давным-давно Демонское Полушарие намного обогнало другое в технологии и науке. Поди, и можно было догнать… но — отказ от нефти, как энергоносителя.
Но — глобальное потепление… а вместе с ним войны.
Святой Джихад — борьба за единую религию… «как логическое последствие переносимых тогда бед — климатической и экономической ломки и перестройки целого мира» сказал Зия.
«И в гордыне своей отделились демоны от человечества, укрывшись за океанами.
И Господь-Аллах сделал так, чтобы всякие контакты между Полушарием Веры-Истины и Демонским полушарием прекратились до Страшного Суда.
И теперь Россия мирно и счастливо процветает под крылом Веры-Истины!» — знакомо зазвучало в голове Егора.
Но контакты не прекратились.
Во-о-он они, карачи…
«Это не просто роботы-наблюдатели. Это, брат, те ещё сволочи! Помнишь, сколько их у Комбината? Смотрят… гады. Следят. Вдруг мы чего учудим… даже на развалинах, — сказал Зия. — Мудрое решение! Никакой гонки вооружений, никакой — даже гипотетической — конкуренции! Мечта Конфуция-лжепророка!»
«А Демонская Сеть?» — спросил его Ромка-джи.
«А мы, мой милый дикарёнок, её никак вскрыть не можем! — яростно отозвался Зия. — Она есть. Валяй, настраивайся! Только уровень программирования там другой, понял?»
«Так значит, я мог к демонам попасть…» — с непонятной интонацией сказал Ромка-джи.
«Мог. И должен был. Потому что единственное, чего, по моему разумению, не могут пока в Демонском Полушарии — так это выращивать гениев. А гений — это работа штучная и ценится во все времена. Это, брат, от Господа-Аллаха и никак иначе! И это — наша единственная и самая невосполнимая дань!» — зло… чересчур зло ответил тогда Зия…
«А что, у них своих нету что ли?» — пробормотал Егор.
«Есть. Генетически они ничем от нас не отличаются. Те же люди, что бы там ни говорил ваш староста. Однако таланты и гении, пропадающие без дела — слишком большое расточительство для цивилизованного человечества», — Зия осторожно повернулся на спину и закрыл глаза.
…и Ромку-джи с тех пор, как подменили.
Егор отполз назад. Ладно… пусть карачи стараются. В конце-то концов, дело не в том, летают демоны толпами в космос, или живут так же, как и мы. Пусть летают. Луна… Марс, орбитальные заводы…
А по Егору — так, вон, мулла-батюшка правильно говорит — мол, все мы из земли вышли и в землю прахом уйдём. Души наши, ежели безгрешны, силу ангелов обретут — и безразличие к делам плотским, земным. А сила у ангелов много больше, чем человеческая. Вот тогда-то и налетаемся… взявшись с Маринкой за руки.
Егору вдруг представилось, как вместе с Маринкой они взмывают ввысь, мимо Луны и Марса… прямо к тёплому, не жгучему солнцу… оставляя внизу Землю с её зелёными полосками лесов вдоль распухшего много лет назад Северного Ледовитого океана… с неизвестной оттаивавшей Антарктидой. Землю, с её войнами и набегами, раздорами и чересполосицей, талантами и бесталанными.
С её разделением на людей и демонов… которые вовсе и не демоны. И есть там, у них, — наверняка, — свои демонские Маринки и Егоры…
Егор активировал ларинги и сообщил старосте, что возвращается. Сменщик Карим уже должен был ждать его в условленном месте. Время дозора подходило к концу, и ноги сами несли в город, где ждала самая прекрасная девушка на свете… где ждал ещё не рождённый сын.
Зия говорил, есть племена, где детей специально относят к карачи. Карачи-культ. И если те не забирают ребёнка — все поют и пляшут. Мол, — ура! — считай, крещён и право на жизнь получил.
— Не-е-т, — громко протянул Егор, — это уж хрен вам!
Калаш привычно оттягивал плечо.
«А вдруг сыночку нашему будет там, у демонов, намного лучше, чем здесь, в пустыне?» — тихо-тихо прошелестел голос Маринки.
«Мы не сделаем вам ничего плохого! Вашему ребёнку ничего не угрожает!» — тотчас воззвали карачи из другого уголка памяти.
«Нет, любимая моя девочка, — ответил ей Егор, — нет. Не отдам!
Это — мой — сын!»
Д-Е-В-Я-Т-Ь!!! ДОЛГОЖДАННОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
Третьекурсник Василий Лахтин вытер лоб ладонью, машинально отмахнувшись от назойливого ментального щупа, причудливо извивающегося с правой стороны головного обруча. Собственно говоря, и щуп и обруч существовали только в его воображении, но менее реальными они от этого не ощущались. Сердце болезненно толкалось в рёбра, подло тошнило.
Да-а…
Такого противника он не встречал уже давно! Ловко и споро Василия загнали в болевую зону… и чуть было не выпотрошили с ужасающей скоростью и жестоким равнодушным профессионализмом.
«А я-то… хорош гусь-дубина! Нарисовался… с тремя дезинтеграторами — ха! Тоже мне — герой-разрушитель! В два счёта и схлопотал по мордасам!» — самокритично прошептал Василий, придавая спинке кресла наклон в 45 градусов.
Его подразделение, тройка бойцов, было бессильно помочь своему командиру. В конце концов, у каждого в бою своя функция, а начинает атаку всегда командир. И не потому, что он имеет некое воинское звание, более высокое, чем у других, а потому, что только в этом качестве он и может быть применён в бою. Рождён для этого, если хотите…
От стыда перенесенного поражения его бросило в пот. Вот вам и надежда курса, девичий любимец, эмир группы, чемпион хренов! Василий вспомнил лицо смешливой красавицы Cяо Мэй… и настроение его совсем испортилось. Правильно она при всех его уела… тогда, на последнем тренинг-погружении! Как эмир трёх звеньев, как командир группы, он должен признаться себе в этом: на том ментальном уровне, на котором он в гордыне своей настаивал, Василий Лахтин уязвим больше, чем он себе представлял. И то, что он смог всё-таки одолеть группу Cяо Мэй в учебном бою, не делает его уязвимость исчезнувшей сама собой. И он даёт себе слово Воина, что с первой же передышки в боях он будет отрабатывать и отрабатывать менто-файтинг — комплекс защитных мер, необходимых именно на данном уровне!