Один из игроков в разговоре со мной дополнил эту картину и подвел под нее теоретическую базу:
— У нас экономят на всем. Иногда кажется, что финансовый директор Денисевич — сын Федуна, даже внешне похож. У нас все больше складывается впечатление, что главная их цель — сэкономить на чем-то. Видимо, люди за это даже какие-то бонусы получают. Взять хотя бы гостиницу во Владивостоке. В том году был хороший отель, а в этом ее «Спартаку» предоставлять отказались — и мы слышали, что не из-за форума, а из-за того, что клуб кого-то там в чем-то обманул. Привезли в клоповник, с отвратительной едой. Жара, кондиционеров нет. Свежевыжатый сок заказать нельзя было. И даже когда попросили обычное сливочное масло и лимон, в столовой сказали: «У вас это не заказано». Нам не жалко за свои деньги купить, но почему на игроков так плюют?! Еще там свадьба какая-то была, шум стоял невообразимый до полуночи… В общем, готовились к матчу знатно. В клубе, видимо, не понимают, на каком уровне идет конкуренция, не живут в реалиях. При этом экономия не мешает ни Денисевичу, ни главному бухгалтеру, когда мы с «Интером» играли, прилететь с семьей в Милан на шопинг. Люди должны понимать, что для нас работают — а им до футболистов и дела никакого нет.
Как рассказал все тот же Олег Мосфильмовский в нашем разговоре, Черчесов во Владивостоке был в ярости. На публике он всегда держится солидно и не выдает бушующих в нем эмоций, там же даже не пытался скрывать своего отношения к происходящему. Потому что клуб на собственных футболистов откровенно наплевал.
Кстати, и сам главный тренер, получив ключ, поднялся на этаж — и обнаружил в номере уже живущего там постороннего человека. Что, надо думать, добавило красок его личному восприятию ситуации. Как и последовавшая затем ничья.
При этом поначалу, насколько я слышал, Черчесов тяготы воспринял спокойно — искренне полагая, что гостиниц иного уровня в столице Приморья нет. Но увидел за ужином вытянувшиеся лица игроков, спросил, в чем дело. Тут-то и выяснилось: футболисты были убеждены, что будут жить в таком же комфорте, как и в прошлом году. О форс-мажоре (в клубе утверждают, что ни о какой экономии речи не шло, а в «Хюндае» попросту не было мест из-за экономического форума) никого в известность не поставили.
Вот тут-то Черчесов, по данным «разведки», и разгневался. Как сейчас любят говорить — по-взрослому.
По возвращении в Москву, рассказывают, он инициировал серьезный разговор с руководством клуба. Во время которого вроде бы говорил примерно следующее:
«Мы всегда должны знать, куда летим. Да, могут быть разные обстоятельства, отели бывают всякие. Но я как тренер должен обладать всей полнотой информации, чтобы команду на что-то настраивать. Если я знаю, что во Владивостоке мы будем жить в шалашах, то так футболистам и скажу: «Летим во Владивосток, будем жить в шалашах». И мы будем лететь девять часов на Дальний Восток и с нетерпением ждать, когда попадем в наши шалаши. Люди будут изнутри к этому готовы. А когда они летят в одну гостиницу, но попадают в совсем другую — это не дело. У них возникает проблема внутри…»
Наверняка тому же Шавло не понравился подобный жесткий монолог. Но что он мог теперь сделать? Черчесов четко показал, что раз на него легла огромная ответственность, то и требовать от клуба чего-то в ответ он вправе. Главный тренер «Спартака» вовсе не делал каких-то специальных жестов устрашения — он просто такой по натуре. И когда ему говорят о некоторой похожести на бывшего главного тренера «Челси» Жозе Моуринью, и спрашивают, способен ли он вслед за Моуринью произнести слова: «Я — особенный!» (португалец сделал это на своей первой же пресс-конференции в Англии), Черчесов отвечает:
— Нет. Я — натуральный. Естественный. Никогда речей заранее не готовлю, говорю то, что ощущаю.
И вообще, чутью и интуиции доверяю больше, чем сухому анализу Не люблю пересматривать игры по видео, копаться, когда правильно отдали пас, а когда — нет. У нас есть люди, которые этим занимаются. Я же дышу игрой — и знаю, что мне так легче сделать правильный вывод, чем с помощью экрана. И соперников заранее просматривать ненавижу — этим тоже занимаются мои коллеги (с этой позицией можно и не согласиться. — Прим. И. Р.). Не мое это. Я соперника должен чувствовать, а не смотреть. Если не почувствую, не понюхаю — не поможет. Люблю натуральный футбол и натуральное к нему отношение.
От нынешнего руководства «Спартака» этой натуральности он до конца все равно не добьется. Но история во Владивостоке показала, что обманывать футболистов в клубном офисе теперь поостерегутся. И когда из-за какого-то очередного политического мероприятия команде не нашли приличный отель в Ростове-на-Дону, об этом Черчесова известили заблаговременно. А он — игроков.
В Ростове команда жила в скверных условиях, но футболисты были к этому морально готовы. И выиграли. Можно, конечно, в двух приведенных случаях не искать какой-то закономерности, но тренер-то понимает: на команду влияет любая мелочь.
Такая, как праздные предматчевые заходы в раздевалку генерального директора, например, как это было при Федотове в 2006 году в Ярославле.
Шавло при Черчесове в раздевалку перед матчем заходить не смеет. И никто посторонний не смеет. Там может быть только один хозяин — и никаких лишних ушей. Черчесов знает, что такое его территория и никогда не позволит появиться на ней постороннему. Какую бы должность тот ни занимал.
Если же завершать разговор о получивших резонанс словах Черчесова насчет необходимости спортивного директора, то в июле, спустя всего месяц после его назначения главным тренером «Спартака», по футбольным кругам пошли толки о вероятном приходе в штаб красно-белых главного тренера пермского «Амкара» Рашида Рахимова. Причем запущен этот слух был едва ли не со ссылкой на… самого Черчесова, которому-де хочется укрепить тренерский штаб за счет своего старого приятеля.
Правда во всем этом была только одна: отношения у Черчесова и Рахимова были значительно ближе, чем у Черчесова и Шавло. Их действительно многое связывает. Два будущих тренера вместе играли в «Спартаке» в 1992–1993 годах. Потом одновременно выступали в чемпионате Австрии. Практически в одни и те же сроки стали тренерами команд высшего австрийского дивизиона — Черчесов «Тироля», а Рахимов «Адмиры». Южные люди, они обладают схожим взрывным темпераментом, сочно и колоритно говорят — как с игроками, так и с журналистами. Недаром оба — явные лидеры хит-парада высказываний в сезо-не-2007…
Летом 2006-го Рахимова неожиданно пригласили главным тренером из «Адмиры» в «Амкар». Руку к этому приложил и Черчесов: тогдашний директор пермяков Юрий Гребенюк позвонил ему за рекомендацией Рахимову, и спортивный директор «Спартака» дал ему наилучшую характеристику. Нет сомнений, что, будь ситуация обратной, то же самое сделал бы и Рахимов.
У выходца из Таджикистана в Перми дело пошло здорово. Стало ясно, что он — самобытный и при этом достаточно жесткий главный тренер. Черчесов — слишком умный и дальновидный человек, чтобы приглашать такого на вторые роли в свой штаб. И он этого никогда не делал.
Сам Рахимов, между тем, однозначно отрицательного ответа на вопрос, были ли у него какие-то переговоры со «Спартаком», насколько помню, так и не дал.
Зная повадки боссов красно-белых, я практически не сомневаюсь, что почву под возможностью прихода Рахимова они прощупывали. К примеру, все на ту же должность спортивного директора. Боже, как же это все было знакомо — в том числе и тому же Черчесову!
И вот мы подходим к главному выводу о спартаковской «штабной» политике.
Никто там никого не подсиживает. Ни Федотов Старкова. Ни Черчесов Федотова. Ни кто-то, нам еще неведомый, Черчесова. Ни даже Шавло — каждого из перечисленных.
Просто люди в клубе заведомо ставятся в условия, когда их стравливание происходит автоматически. Посредством пересечения полномочий, их дублирования, провоцирования внутренних конфликтов.