Премьер пытался активно вмешиваться в дела военного министерства, назначать на важные посты своих людей. Но Петлюра, рассматривая такие действия как посягательство на свои функции, стремился не дать Винниченко укрепиться в военном министерстве.
После ликвидации опасности большевистского переворота в Киеве конфликт двух лидеров возродился с новой силой из-за дивизий сердюков, которые формировались под личным контролем Петлюры и Павленко. 20 ноября 1917 года из ряда «украинизованных» частей стали формироваться три профессиональные, элитные дивизии. В этих дивизиях ликвидировались солдатские комитеты, была введена строгая дисциплина, офицерское единоначалие... Петлюра утвердил оригинальный проект формы сердюков, они отличалась от других украинских формирований наличием высоких папах с длинными красными шлыками. Солдаты дивизии получали хороший «харч» и определенную плату за службу...
Это был зародыш новой профессиональной армии, которая могла защитить УНР в будущем. В сердюцкое формирование (как 3-я сердюцкая конная дивизия) были записаны остатки 9-й конной дивизии (уланские, гусарские, драгунские отряды) генерал-майора А. Ревишина. Винниченко видел в сердюцких дивизиях, и особенно в 3-й конной дивизии, реакционную силу, которая способна свергнуть «революционную власть Центральной Рады».
Украинские социалисты не зря подозревали Петлюру в «офицерских симпатиях» и «правом» уклоне. Несколько позже Петлюра, как сообщает В. Шульгин, при посредничестве С. Моркотуна стремился «организовать» многочисленных русских офицеров для защиты Украинской республики. Именно Моркотун свидетельствует о том, что Петлюра готов был в конце 1917 года даже порвать «с большевизмом Винниченко и с австрофильством Грушевского», утверждая, что «имеет только двух врагов — немцев и большевиков и только одного друга — Россию».
Петлюра фактически разрешил выезд с Украины вооруженным российским казакам, офицерам, юнкерам —
«на Дон! К Корнилову! К Каледину!» Владимир Антонов-Овсеенко писал: «Через Полтаву и дальше на Лозовую шло густое движение казачьих эшелонов... Надо было во что бы то ни стало преградить поскорее этот поток».
Более того, Петлюра взял на себя функции министра иностранных дел и вел тайные телефонные переговоры с генералом Калединым и добился от него разрешения на переезд «украинизованых» частей с Дона на Украину.
Винниченко через контролируемую им киевскую «Робитнычу газэту» («Рабочую газету»), начал компанию против сердюцких дивизий, которая прежде всего метила в Петлюру. Эта газета сравнивала сердюков с «белой гвардией», писала, что образование подобных дивизий — «затея буржуазных кругов общества или их прихвостней, и поэтому вся демократия должна объявить этим буржуазным намерениям самую решительную борьбу».
Следующим конфликтом Петлюра—Винниченко стал спор из-за донских казачьих частей. Петлюра утверждал, что порывать связи с российскими казаками «нам не выгодно», а Винниченко стал настаивать на немедленном разоружении казачьих эшелонов, шедших по Украине на Дон, Урал, Кубань, Терек. Проигнорировав мнение премьера, Петлюра сумел организовать «свою временную фракцию» среди секретарей-«министров» и благодаря этому добился решения пропускать казачьи эшелоны через Украину.
В поддержку Винниченко против Петлюры выступили Шаповал и Грушевский, заявляя, что Петлюра «ничего не сделал в военном вопросе», хотя именно Грушевский, Шаповал и Винниченко ратовали за «народную милицию» и постоянно препятствовали формированию украинской армии.
Но Петлюра был не единственным «кандидатом в наполеоны», от которого Винниченко и Грушевский ожидали военного переворота. Еще с середины ноября 1917 года руководство республики считало, что на такой поступок способен и генерал-лейтенант Павел Скоропадский — командующий Первым украинским корпусом. Скоропадский открыто выражал свое недовольство руководством республики и «революционными реформами». Он действительно готовил переворот, и шагом к его реализации стало его избрание атаманом «Вольного казачества», которое располагало к этому времени почти 40 тысячами бойцов-добровольцев. Вместе с частями верного Скоропадскому корпуса против Центральной Рады могли выступить до 70 тысяч вооруженных людей. Этого числа было вполне достаточно, чтобы успешно провести свержение Центральной Рады.
Справка: «Вольное казачество» — добровольные военно-милицейские вооруженные формирования, созданные в селах и городах Центральной Украины весной—летом 1917 г. на основе самоорганизации, выборности командиров, независимости от государственных институтов для борьбы за независимость Украины. Использовалось как милиция против мародеров и бандитов.
Военные столкновения «Вольных казаков» с войсками Центральной Рады уже наблюдались во время попыток разоружить отряды «Вольных казаков». Казачья фронда грозила реальной опасностью для киевских политиков еще и потому, что значительные силы «Вольных казаков» находились у самого Киева, в районе Белой Церкви и Канева. Скоропадский начал разрабатывать совместно с офицерами корпуса план похода на Киев после того, как на съезде «Вольного казачества» прозвучало требование немедленно провозгласить полную независимость государства Украина и «призвать» к власти диктатора — гетмана.
Реализации плана похода на Киев мог способствовать приказ Петлюры о мобилизации «Вольного казачества» по всей Украине. Именно этим приказом воспользовались заговорщики; 8 декабря 1917 года «Вольные казаки» двинулись на Киев; уже был написан манифест гетмана к народу о формировании новой власти. Но в последний момент Скоропадский отказался от проведения переворота. Какова была роль Петлюры в этих событиях? Тут мы входим в зыбкую область догадок и предположений...
ГЛАВА 7 ОТСТАВНОЙ МИНИСТР 13 декабря 1917 г.—13 января 1918 г.
Популярность Петлюры достигла своего апогея к середине декабря 1917 года. Винниченко, считавший себя «правителем» Украины и ее «судьбой», косился на Петлюру, видя в нем главную опасность для своего премьерства. Этим двум лидерам было уже давно тесно в одном министерском кабинете и в одной партии. А тут еще провал в организации обороны страны привел к поиску «виноватых», и зашаталось под Симоном Петлюрой кресло военного секретаря-министра.
В чем только в этот момент не обвинял премьер Петлюру: и в «реакционности», и в «стремлении к личной военной диктатуре» на «манер Наполеона», и в «игнорировании политики Центральной Рады», и в «стремлении к популярности и культу», и в «неспособности провести «украинизованные» войска с других фронтов на Украину»...
По прошествии двух с половиной лет, уже после разгрома Украинской республики, премьер Винниченко в своих воспоминаниях каялся в том, что в декабре 1917 года сместил со своего поста Петлюру.
«Не видя, не желая видеть действительных причин наших неуспехов, наши руководящие партии стали искать их в персоналиях. Гнев пал на генерального секретаря военных дел С. Петлюру. Социал-демократическая фракция Центральной Рады подвергла его деятельность суровой критике. Его обвиняли и в любви к парадам, и в любви к внешним эффектам, в неспособности к организаторской работе, в необразованности в военных делах, в метаниях и саморекламе... Однако понятно, что обвинение будто бы Петлюра наиболее виноват в наших неудачах, не является справедливым... Когда б на месте С. Петлюры был самый гениальный человек, он так же не смог бы ничего сделать потому, что переломить наши неудачи было не под силу одному человеку. И это подтвердилось очень хорошо, когда социал-демократическая фракция отозвала из правительства С. Петлюру... Не в личностях было дело. Если бы ожил Александр Македонский или Наполеон и захотел помочь Центральной Раде и Генеральному секретариату, то и это не помогло бы...».
Так писал Винниченко, все еще оставаясь непримиримым врагом Петлюры!
Главный козырь Винниченко — обвинение Петлюры в том, что своими резкими, необдуманными действиями последний практически спровоцировал военный конфликт между УНР и Советской Россией. В этом обвинении были свои резоны, но надо отметить, что вовсе не единоличные действия Петлюры привели к военно-политическому столкновению между РСФСР и УНР. Конфликт между большевиками и сепаратистской Центральной Радой коренился в идеологических, социально-политических, экономических, исторических противоречиях, был неизбежен, даже если бы на месте Петлюры был осторожный социалист Винниченнко, желавший любыми уступками задобрить Советскую власть.