Не будет хуже? Ха! Он чересчур переоценил свои возможности и вообразил, что может спокойно забавляться со спичками, сидя на бочке с порохом.

Он собирался пригласить Кирстен в кино завтра вечером и даже начал об этом говорить, но что-то его сбило. Это, к счастью, предотвратило еще одну его ошибку. Больше он не станет никуда ее приглашать. Если ему это удастся, то он вообще больше не увидит ее, пока она гостит у Бакли.

Конечно, завтра утром он должен ей позвонить, чтобы убедиться, что тяжелая работа не вызвала никаких последствий. В конце концов, он единственный врач в городе и это его обязанность.

Кирстен проспала до десяти утра и проснулась свежая и отдохнувшая, и только воспоминания о поцелуях Сэма все еще заставляли ее трепетать.

Трепетать! Неужели она какая-то девчонка, чтобы трепетать от мужского поцелуя? Нет, конечно, но другого слова, чтобы описать свою реакцию на ласки Сэма, она не могла подобрать. Трепет и восхищение. Словно она была юной девушкой, впервые подчинившейся мужской воле.

Но она ему не подчинялась. С другой стороны, не может же это быть любовью. Не может ведь? Она знает его всего две недели, и почти все это время они не виделись. Она не могла полюбить его.

А вместе с тем откуда ей это знать? Раньше ей никогда не приходилось влюбляться. Может быть, стоит поговорить с Корали, потому что если кто-то и любит друг друга, то это Корали и Джим. Любовь просто сияет вокруг них ореолом.

Корали разделывала цыплят, когда Кирстен вошла. Воздух в кухне был наполнен ароматом какого-то шоколадного яства, готовящегося в духовке.

– Боже мой, Корали, в твоей кухне всегда потрясающий запах, – восхищенно сказала она. – Ты знаешь, с тех пор, как я здесь, я прибавила в весе три фунта. Я точно стану похожей на глобус, когда вернусь домой.

Корали критически оглядела ее и заявила:

– Я за этим присмотрю, будь уверена. За время болезни ты потеряла как минимум десять фунтов. И мне очень бы хотелось, чтобы ты вернула их. Наливай себе кофе, а я разогрею пару булочек. Тебе надо подкрепиться.

– Благодарю покорно, – сказала Кирстен, протягивая руку за кофейником. – Придется тебе помочь мне с покупкой новых вещей, если я задержусь у тебя хоть немного дольше. Ты же знаешь, что перед твоей стряпней я устоять не могу.

Корали заулыбалась:

– Тогда оставь свои жалобы и расскажи-ка мне лучше о том, как вы с Сэмом провели вечер.

Кирстен театрально подняла брови:

– Все рассказывать?

– До капельки, – шутливо ответила Корали, – но в первую очередь о том, как насчет активных действий. Он поцеловал тебя на прощание?

Кирстен подавила смешок, усаживаясь с чашкой кофе за стол.

– Ты всегда сначала читала только последнюю главу романа, но на сей раз тебе придется выслушать все по порядку. Поэтому не торопи события и слушай.

Она рассказала Корали все про вечер с Сэмом, даже о его намерениях продолжать вести свободную жизнь холостяка. Но, когда она дошла до рассказа об аварии, Корали ее перебила.

– Я об этом не слышала, – изумленно сказала она. – Кто-нибудь погиб? Или серьезно пострадал? Почему вы мне не позвонили? Я ведь тоже медсестра. Я была бы рада помочь.

– Никто не погиб, – заверила ее Кирстен, – и, хотя у всех были сильные ушибы, раны, переломы, только трое детей остались в больнице. Я не позвонила, потому что телефон был занят – вызывали врача и медсестер из Грейнджвилла. А теперь замолчи и дай договорить. Я подхожу к самому интересному.

Глаза Корали заблестели от предвкушения.

– Надеюсь на это. Продолжай.

Кирстен рассказала о поцелуях Сэма, но не вдаваясь в подробности. Это было слишком личным.

– А когда вы встречаетесь снова? – спросила Корали.

– Ну, я… – замялась Кирстен. – То есть мы… мы… – Она безнадежно развела руками. – Если подумать, то мы ведь и не договорились о новой встрече. Пожалуй, мы оба были слишком измучены, чтобы это обсуждать.

– Вне всяких сомнений он позвонит, – сказала Корали, – но он и так знает, что в воскресенье вы увидитесь.

Кирстен заморгала:

– Знает? О чем? Что будет в воскресенье?

Теперь пришла очередь Корали смутиться:

– Разве я тебе не сказала? О, черт! Прости. В воскресенье будет день рождения Джима, а они с Сэмом всегда ходят друг к другу на день рождения. Сэм и еще несколько друзей придут на ужин. Мы будем жарить мясо, картофель, початки кукурузы на углях. Это любимое блюдо Джима. И, конечно, будет мороженое и именинный торт с тридцатью шестью свечками.

– Звучит заманчиво, – сказала Кирстен. – Сэм ничего об этом не говорил. Ты уверена, что не забыла ему сказать об этом?

– Я думала, Джим сам поговорит с ним, но, может быть, он тоже забыл? Напомни, чтобы я спросила Джима, когда он придет к обеду.

Через пару часов, когда они заканчивали обедать, зазвонил телефон.

– Я подойду, – сказал Джим, вставая. – Мне должны позвонить из банка.

В кухне был аппарат, но Джим предпочел подняться наверх, где было тихо и он мог спокойно поговорить. Его не было всего пару минут.

– Тебя, Кирстен, – сказал Джим. – Это Сэм. Если хочешь, возьми трубку в нашей спальне, наверху.

Кирстен подскочила и бросилась наверх.

– Напомни ему о воскресенье, – крикнула ей вслед Корали.

– Сэм? Это Кирстен, – ее слова прозвучали обольщающе, хотя она этого и не хотела.

На другом конце провода Сэм не сразу смог ответить. Ее соблазнительный голос сейчас же вытеснил из его головы все мысли, кроме отчаянного желания видеть ее, обнимать и снова целовать ее восхитительные мягкие губы.

– Д-да, Кирстен, – неуверенно пробормотал он, затем снова замолк, сделал глубокий вздох, чтобы справиться с нахлынувшими чувствами. – Звоню, чтобы спросить, все ли в порядке. Конечно, нужно было позвонить раньше, но только сейчас я освободился на минутку. Ты хорошо спала? С дыханием все в порядке?

Он не смог скрыть беспокойства, но надеялся, что это выглядит заботой доктора о своей пациентке, а не волнением влюбленного мужчины.

Наверное, Кирстен так и поняла его вопрос, потому что не бросила трубку.

– Я в полном порядке, – радостно ответила она. – Проспала почти до десяти часов и проснулась полная сил и бодрости. А как ты? Хорошо отдохнул?

Нет, не отдохнул вообще, если начистоту. Всю ночь он провел, стараясь забыть нежные и чистые поцелуи, которыми она отвечала ему. Он не мог и думать, что она могла это делать просто по привычке.

– Я отлично выспался, – солгал он. – Мне только что позвонили из больницы – Барри Макбрайд пришел в сознание.

– У него все будет в порядке? – спросила она с искренним беспокойством.

– Да. Он поправится.

– О, я так рада, – сказала она со вздохом облегчения. – Ричард так переживал…

Ревность уколола Сэма, но сам факт ее появления ужаснул его гораздо больше, чем боль. Так вот в чем причина ее беспокойства: ее интересует Ричард.

Сэм прекрасно понимал, что у него нет никаких прав на ревность к Ричарду Макбрайду. Если он не намерен ухаживать за Кирстен, то какое ему дело, кто ей может нравиться?